И с каких пор он решил, что может командовать мной? Деспотичную натуру взращивал самолично Бьякуей в самом себе с детства, не удивительно, что он вырос таким тираном. Очень властным тираном. Но с каких пор я как самая распоследняя бесхребетная амёба подчиняюсь ему? Это не справедливо! Не хочу принимать это как данность, но похоже такое отношение ко мне у него сохранится на очень долгое время.
Подумаешь, проткнул меня Ичимару один разок. Мне вообще не больно было. Ни капельки! С чего это он вдруг трагедию такую развёл? И думает ведь, что я не знаю, что он из-за этого чуть ли не пылинки с меня сдувает. Я, конечно, понимаю, что с виду я не обладаю такой уж мужественностью и внушительной силой, но я могу за себя постоять. Вообще, если он так сильно печётся обо мне, то пусть вернёт мне мой занпакто. Бенизакура мне уже вынесла все остатки мозгов ещё в первые дни в поместье, а теперь только и делает, что колит меня в метафорическом смысле или игнорирует.
Я рассуждала о возникшей на пустом месте мании Бьякуи защитить ходячую катастрофу, то бишь меня, пока мы с Итиро прогуливались по улицам Сейрейтея. Я несколько раз оборачивалась на парня, пытаясь понять, что он думает о нелепом задании капитана, даже спросила его об этом, на что он ответил, что, цитирую: «Все задания капитана Кучики в равной степени важны. Если бы не было необходимости защищать Вас, он бы и не отдал этот приказ». Вот так вот. Неплохо он выдрессировал своих подчинённых. Ну, хоть в чём-то его деспотизм помог — из него вышел отличный капитан и наставник.
Комментарий к Глава
XXIII
. Совершенный деспот и плебейка я *Эррати́в (от лат. errare в значении «ошибаться») или какогра́фия (от др.-греч. κακός — плохой и γράφω — пишу) — слово или выражение, подвергнутое умышленному искажению носителем языка, владеющим литературной нормой, для придания особого эффекта.
====== Глава XXIV. Десятый отряд ======
Любовь искали и не находили,
Любовь теряли и не берегли
«Любви не существует», —
Люди говорили…
А сами… умирали без любви…
Жюли Вёрс
С Итиро мы особо не разговаривали. Жаль, что Ренджи был на задании в мире живых, как и Рукия, как выяснилось совсем недавно (перед нашим уходом Кучики звонил Абараи и рассказал о миссии своей сестры). Я ещё тогда возмутилась, что девочка вообще-то не долечилась после всех этих пыток, через которые она прошла здесь, но поняла по выражению лица Бьякуи, что ему и самому не очень понравился приказ главнокомандующего. Однако, приказ есть приказ. Может поэтому и Итиро не особо возникал, когда Бьякуя с абсолютно серьёзным лицом поручил не выпускать меня из виду ни на долю секунду за всё время нашей прогулки?
Наконец мы достигли нашей (моей) цели. Перед нами были ворота десятого отряда, в который нас пустили без лишних вопросов. Мы шли мимо бараков по направлению к главному штабу. Некоторые девушки с интересом поглядывали в нашу сторону, шепчась между собой. Иногда я могла разобрать в их словах безмерную фетишизацию капитана Кучики — почему-то все вспоминали о нём в моём присутствии — и недовольство по поводу того, что я всего за пару дней успела войти в весьма немногочисленных круг его общения — а вот и ответ на первый вопрос — тупая ревность непонятно к кому. Серьёзно, эти синигами даже знакомы с ним явно не было, иначе бы так самоотверженно не посвящали свои женские сердца этой аристократичной глыбе льда. Слишком идеальной и правильной, деспотичной, аристократичной и до жути сексуальной глыбе льда. Мда… похоже, вскоре придётся записываться в его местный фан-клуб, хи-хи.
Вот мы достигли штаба, куда нас тоже пустили без вопросов (нет, серьёзно, меня тут абсолютно все знают?). Итиро оказался полезным — он быстренько показал мне, где тут находится кабинет капитана, когда я спросила у него. В моё время пост тайчо десятого отряда пустовал, и я просто не интересовалось этой частью Готей 13. Правда пока сюда не вступила одна рыжая и вездесущая заноза в одном месте. К которой я собственно и направлялась на свой страх риск.
Я постучала в дверь кабинета — низкий уставший голос разрешил мне войти, что я и сделала.
Кабинет капитана десятого отряда отличался своим вечным бардаком. Столько отчётов я в жизни не видела, и ясно почему — лейтенант этого отряда была ещё та прохвостка. Кипы бумаг стояли даже на полу, не говоря о том, что на столе как тайчо, так и фукутайчо их было неизмеримо много. Я даже как-то удивлённо посмотрела на ещё больше погрустневшего от моего выражения лица капитана. Он встал и, устало вздохнув, заинтересованно посмотрел на меня. Что-то мне подсказывает, что утомление — его привычное состояние.
— Прошу прощение за столь неожиданный визит, — я поклонилась в знак приветствия. — Мы ещё не знакомы с Вами. Меня зовут…
— НА-А-Ц-У-У-М-И-И!!! — в меня буквально влетел рыжий ураган, чуть ли не сбивая с ног. Итиро даже отошёл с линии огня, видимо, побоялся попасть под раздачу. Мацумото до хруста моих костей сжимала моё хрупкое тельце своими загребущими (в основном бутылки с саке) ручищами, вжимаясь в меня своей огроменной грудью, которую просто расплющило от её напора. — ПОЧЕМУ ТЕБЯ ТАК ДОЛГО НЕ БЫЛО?! Я УЖЕ СО СКУКИ ЧУТЬ НЕ ПОМЕРЛА! ВСЁ ЖДАЛА ПОКА ТЫ ПРИДЁШЬ КО МНЕ-Е-Е-Е-Е!!! — она начала подпрыгивать на месте, заставляя меня покачиваться.
— Ран…гику, — еле выдавливая из себя звуки, обратилась я к преисполненной энтузиазмом девушке. — Нечем дышать!
— Ах, да! — она отпустила меня и отошла.
— А ты говорила, опасности нет, — флегматично протянул Итиро. Рангику стрельнула в него глазами, но он никак на это не отреагировал.
— Простите, — я с извиняющейся улыбкой повернулась к самому молодому капитану Готей-13. — Вам ли не знать об уровне воодушевления Вашего лейтенанта.
— Действительно, — на удивление, он тоже улыбнулся. А парень оказался приятненьким. Намного приятнее Бьякуи. И не такой до дотошности идеальный. И кабинет, как у человека, но тут, наверное, большая заслуга Мацумото. Но все же мне отрадно видеть, что Сейрейтей — это не только до жути правильность и совершенство во всех вещах, коими кишели поместье Кучики и его отряд. У него даже каждая травиночка была подстрижена ровно на три сантиметра и там, и там! Не удивлюсь, если цветы на клумбах росли с одинаковым количеством лепестков.
— Хицугая Тоширо, — представился мне он, протягивая руку.
— Урахара Нацуми, — я протянула свою руку в ответ, и он довольно аккуратно сжал её. Неужели тоже считал, что я могу развалиться на мелкие кусочки от лёгкого прикосновения, словно засушенный цветок?
— Ну, это я уже понял, — улыбнулся он. Я звонко рассмеялась в ответ. От чего-то на какую-то долю секунды на лице Тоширо промелькнуло удивление, но вскоре он вновь растягивал уголки губ в сторону ушей.
— Капита-ан, может, отпустите меня на сегодня? — Рангику вцепилась в мою руку, глазами кота из «Шрека» смотря на Тоширо. — Мне нужно столько рассказать Нацуми. И ей тоже! Мы сто лет не виделись! Буквально!
— Мацумото, — кажется, от злости у Хицугаи вздулись вены на висках, — ты ничего не сделала за сегодня, ровно как и прошедшую неделю до этого.
— Но это же очень важно! — Рангику говорила так, что почти убедила меня в правильности своих слов. Почти. Я решила не становится врагом номер один Тоширо в первый же день знакомства — он правда был очень хорошим — и поэтому не стала подыгрывать Мацумото.
— Рангику, — я обратилась к ней, — мы ведь можем и здесь поговорить. Я помогу тебе с отчётами. Вместе веселее, как говорится в Мире живых. Можно ведь? — я посмотрела на Тоширо. Он, кажется, был не портив. А вот Рангику предстала перед выбором — всё равно смотаться и напоить меня и себя заодно в ближайшем баре (Бьякуя явно не оценит такой итог моей прогулки) или свалить все отчёты на меня, закончив с пререканиями со своим капитаном минимум на три дня.
— А ты умеешь? — сомневаясь, спросил Тоширо — всё, что угодно, лишь бы закончить с бумажной волокитой.
— Мой брат — бывший капитан двенадцатого отряда, — я пожала плечами. — Он не особо любил эту часть своей работы, предпочитая ей сон или свои эксперименты. Мне приходилось с его лейтенантом и похуже кучи разгребать, — я улыбнулась своим воспоминаниям. Тоширо утвердительно кивнув, разрешив мне помочь им.
