Варя

– Варвара, – муж подходит со спины, каждый его шаг громким стуком разлетается по комнате, – сегодня наденешь платье, которое я купил. Красное, – приказывает командирским тоном, выкованным годами работы на почетной должности. – Линда хорошо постаралась, оттенок что надо, – перебирает пальцами мои крашеные локоны.

Украдкой наблюдаю за мужем через отражение ростового зеркала. Его руки тяжким грузом ложатся на мои плечи. Холодные светло-серые глаза неотрывно смотрят, подозрительно щурятся.

Воскресное утро могло быть хуже, но супруг явно встал с той ноги.

– Да, Влад, как скажешь.

Настенные часы бьют одиннадцать. Тусклый свет через запертые окна рассеивается по спальне, белоснежная французская мебель теперь кажется серой. Слякотно сегодня – дождь.

– Не забыла, как будешь называть меня этим вечером?

Конечно, нет, Владислав Андреевич. Клоню голову набок, демонстрирую супругу тонкую шею с каплей томного аромата духов.

Муж понимает меня без слов и одобрительно кивает. Дотрагивается кончиком носа, продолжая изучать через зеркальное отражение.

– Послушная девочка.

Фраза слетает с его губ, окутывая кожу запахом дорогих сигар. Длинные пальцы сжимают мои плечи. А я смотрю на большой золотой перстень с черным камнем – непременный атрибут мужа.

Я устала…

Воздух в комнате становится легче, когда Влад разворачивается, поправляет ворот рубашки и идет вон. Неподвижно стою на месте, провожаю взглядом его высокую фигуру. Дверь с позолотой захлопывается, и я остаюсь одна. Шумно выдыхаю через рот, пытаясь унять привычную дрожь.

Нужно попросить доктора выписать мне таблетку, чтобы снова захотелось жить.

Легко ли быть женой Дьявола, чье слово – непреложный закон? Спать в одной постели с человеком, принуждающим подчиняться его воле, не считающимся с желаниями и чувствами других? Не знаю, я других отношений не имела. Уж слишком рано была передана в «заботливые» руки своего авторитарного мужа.

Напрягаюсь, туже завязываю пояс шелкового халата. Будто это вовсе не узел, а моя душа. Такая же скованная и зажатая.

В горле предательски пересыхает, осторожно крадусь к двери, выглядываю в коридор и на цыпочках спускаюсь на первый этаж особняка Влада.

Роскошные апартаменты стали для меня золотой клеткой. Я ненавижу эти стены, украшенные дизайнерскими фресками. Мои стопы сковывает холод глянцевого мраморного пола. Большие панорамные окна всегда заперты, а то, что снаружи – иллюзия. Мой маленький мир ограничивается мрачными стенами дома, Влад редко выпускает меня на улицу.

Быстро семеню ногами по лакированным ступеням лестницы, забегаю в кухню, открываю серебристый холодильник, в спешке хватаю маленькую бутылку воды.

Темные крашеные локоны падают на лицо, сдуваю их, разворачиваюсь, чтобы вновь вернуться в свою комнату.

Вообще-то от природы я светлая, почти блондинка, однако Влад одержим стереотипом по поводу этого цвета волос и его связи с умственными способностями. Каждые две недели он приглашает к нам в дом стилиста Линду, которая меняет мой естественный образ до неузнаваемости.

На лестнице суечусь вправо-влево и на полпути снова встречаюсь с Владом.

Опускаю глаза, осторожно шагаю ему навстречу, жмусь к лестничным перилам.

– Пообедай со мной, – приказывает и, не дожидаясь ответа, перехватывает мое запястье. Насильно ведет за собой в столовую, говорит домработнице подавать еду. Мы садимся друг напротив друга, я стараюсь не смотреть в его сторону, однако чувствую пристальный контроль, и жар выступает на моих щеках. – К девяти будь готова, – сухо произносит муж, – после розыгрыша тендера банкет.

Супруг жадно ест стейк из семги, а мне кусок в горло не лезет. Для вида ковыряюсь в тарелке, поддерживаю наш безмолвный обед.

Солнечный свет искрится на его темных волосах, усыпанных редкой проседью, что очень гармонируют с туманно-серыми глазами, в которые нельзя смотреть – окаменеешь. Шутка, конечно. Однако именно такие чувства я испытываю, когда остаюсь наедине с супругом дольше минуты.

Сегодня Влад не брился, колючая густая щетина очерчивает скулы и делает мужа еще более похожим на хищного волка. Одиночку по натуре и до мозга костей помешанного на своих принципах. Впрочем, небольшие послабления он может себе позволить – служба давно закончена, и бывшему военному, а ныне успешному бизнесмену Филатову Владиславу Андреевичу, уже не нужно соблюдать строгий Устав.

Муж вальяжно откидывается на удобную спинку стула, отодвигает тарелку, хмурит густые брови вразлет и ловко орудует зубочисткой. Цыкает, замечает не тронутую мной еду:

– Почему не поела, Варвара?

– Слишком большая порция.

Он бьет кулаком по столу с такой силой, что хрустальный графин подлетает, но я перехватываю.

– Ты очень худая! Как будешь вынашивать моего наследника?

Влад снова нервничает, резко встает, и его массивный стул с грохотом падает. Муж приближается ко мне, черной тенью становится рядом. Склоняется к самому лицу, рукой впивается в мои шейные позвонки, второй с психом берется за вилку, насаживает на нее кусок семги и насильно заталкивает мне в рот, потом еще один.

Не успеваю прожевывать, давлюсь. Рыбный запах смешивается в ноздрях с его приторно-восточным парфюмом, таким же тяжелым, как сам Влад.

– Ешь, ешь, Варвара!.. – гневно рычит, сильнее сдавливает мою шею. – Ты осталась совершенно одна, кто еще о тебе позаботится?

Мразь. Такая забота хуже смерти, и я с болью проглатываю очередной кусок, задыхаюсь, трясущейся рукой тянусь за стаканом воды.

Раиса, что несла нам чай, тут же скрывается – она предпочитает не показываться на глаза хозяину, когда он в таком состоянии.

У меня выступают слезы. Супруг кричит, рвано дышит, скидывает со стола чертову фарфоровую посуду. Тарелка со звоном разбивается, и я в глубине души счастлива, что не придется до тошноты набивать желудок.

Муж закатывает рукава рубашки. Вжимаю голову в плечи, но в этот раз он меня не трогает, а только молча шагает к лестнице, чтобы снова заняться делами бизнеса.

– Варвара Степановна, – шепчет из-за угла домработница, – можно убирать?

Я киваю, гордо поднимаюсь и иду в свою комнату.

Несмотря на брачные узы, муж предпочитает отдыхать в одиночестве, поэтому определил меня в спальню по соседству. Именно в ней проходит основная часть моей жизни. Чаще за книгами, и иногда я рисую картины.

Падаю на кровать, закрываюсь легким балдахином, хватаю недочитанный роман, нервно пролистываю бумажные страницы. Успокоиться бы.

Будильник звонит ровно в шесть. Приходится захлопнуть книгу и приступать к сборам на банкет.

Подхожу к платяному шкафу, что был выполнен по дизайнерскому эскизу и подарен мне Владом. Достаю то самое красное платье – обтягивающее, в пол, с откровенным декольте. Ткань очень дорогая, плотная, и вещь вовсе не выглядит вульгарно. Муж привез его позавчера – лично выбирал, по своему вкусу.

В обычной жизни мне не позволено появляться в подобном, однако в торжественном случае все должно быть по высшему разряду.

Явка на банкет с супругами – это фарс. Уважаемая интеллигенция меряется не только очередным нулем в конце банковского счета, но и сравнивает спутниц друг друга, подмечая бренды одежды и количество драгоценностей.

До тошноты мерзко. Однако безвыходность заставляет меня соблюдать правила моего мужчины элитного круга.

Выуживаю из ящичка белье и почти прозрачные чулки. Примеряю на себя роль ни в чем не нуждающейся «счастливой» жены. Словно цирковая акробатка изловчаюсь, но все-таки справляюсь с тонкой молнией на спине.

До искреннего смеха наношу очередной слой туши на ресницы. Размазываю серые тени. Макияж точно соответствует вкусам Влада. Не один год вместе, было предостаточно времени запомнить его пристрастия. С грустью осознаю, что помада нужного оттенка осталась лежать на полочке в ванной.