– Понимаю, – согласился он.

Его телефон зазвонил, и он вынужден был отпустить меня. Он посмотрел на экран и сощурился.

– Что тебе? – грубо ответил он. – Я же сказал, скоро буду, – вставая с дивана и направляясь на кухню, проговорил он.

Его не было какое-то время, и мне хватило этих минут, чтобы все осмыслить. Ники прав, надо все забыть. Отрубить плохой опыт и жить дальше. В конце концов, кто может похвастать удачной первой любовью?

Я стояла у окна и наблюдала за прохожими на улице, когда Ники вернулся. Он встал рядом и приободряюще положил руку мне на плечо.

– Как ты, булочка? – нежно улыбнувшись, спросил он.

– В норме. Спасибо, что выслушал.

– Для этого и нужны друзья, – взъерошив мои волосы, провозгласил он.

– Эй! – возмутилась я, приглаживая их. Он расхохотался, я подхватила.

– Такое твое настроение мне нравится больше. Ты извини мне пора, меня ждут.

– Конечно. Спасибо еще раз.

– Брось! Я рад был помочь.

Он поцеловал меня в щеку и ушел, а я наблюдала, как он садится на свой мотоцикл и уезжает. Он хороший друг и я рада, что он есть у меня.

В следующие дни я старалась избавиться от мыслей о Марке. Как только я не пыталась вытеснить его из головы, но у меня ничего не выходило. Каждый раз, оставшись одна, я мысленно возвращалась в тот дурацкий день. Все усугублялось тем, что он снился мне. Это были прекрасные и в то же время мучительные сны. В моих сновидениях он был всегда мил и ласков, а главное он был моим. Каждый раз, проснувшись после очередного завораживающего до дрожи сна, я оказывалась в жестокой реальности. В пустой постели, у которой только посапывал Цезарь, свернувшись калачиком на коврике.

Я вела привычный образ жизни. Прогулки, работа. Ничего не изменилось, кроме того, что тень Марка теперь следовала за мной. И самое сложное было то, что мы жили в одном подъезде. Знаю, я сама выбрала такое соседство, но тогда у меня была надежда. Сейчас же я душила любые свои порывы и желания. Я избегала его. И вздрагивала каждый раз, возвращаясь, домой. Я боялась столкнуться с ним, а главное с его девушкой. Но жизнь жестока и ей плевать на наши желания.

Однажды, я возвращалась с вечерней прогулки с Цезарем и столкнулась с ними. Они казались очень счастливыми и влюбленными. Они не видели ничего вокруг, в том числе и меня. Они стояли у лифта, ожидая его. Марк нежно обнимал свою спутницу и что-то шептал ей на ушко. Полина таяла в его руках, словно мороженное на солнце. Я стояла позади них и чувствовала дикую зависть, и даже ненависть к этой девушке. Хотя она была абсолютно ни в чем не виновата. Он поцеловал ее, нежно прижав к себе, а меня резко затошнило. Больше мучить себя я не намеривалась. Обошла их и направилась по лестнице наверх. Не уверена, что они не заметили меня. Хотя я и старалась проскользнуть тенью. Поднявшись, на три пролета вверх я остановилась и прижалась спиной к холодной стене. Как жаль, что мы не способны управлять своими чувствами. Будь моя воля, я бы безжалостно вычеркнула его из своей головы, но он не уходил оттуда. В тот вечер я первый раз в жизни напилась в одиночку. Я включила слезливую мелодраму, откупорила бутылку Французского вина и, обливаясь слезами, уговорила ее полностью. Я плакала над сюжетом фильма, где на долю влюбленных выпали страдания. А может фильм был не причем, может я жалела себя? Но кто меня может в этом обвинить? Кто еще пожалеет меня? Только я сама. Наутро я четко решила, что пора съезжать и приступила к поискам подходящей квартиры. Было несколько критериев. Во-первых, рядом должен был быть парк, что бы Цезарю было, где развеется. Во-вторых, квартира должна была быть как можно дальше от него, но не слишком, чтобы было комфортно добираться до работы. Все осложнялось присутствием в моей жизни как раз Цезаря. Владельцы квартир, как только узнавали о его наличии, тут же без каких-либо колебаний отказывали мне. Их пугало то, что может натворить собака в квартире. И мои доводы, что Цезарь воспитанный мальчик и никогда ничего не испортил, они даже не хотели слушать.

Прошел месяц, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Но мне стало легче. Больше я не встречалась с ними. И мне казалось, что я излечилась. Я погрузилась в работу, где дела шли довольно хорошо, даже отлично. Мне повысили зарплату и объявили благодарность. Честно говоря, не уверенна, что заслужила это, но Ники утверждал, что я достойна. За почти три месяца работы наш магазин выбился в лидеры по продажам, но это скорее из-за отличного месторасположения, чем из-за меня.

Я закапалась различными бумагами с цифрами, подбивая месячную отчетность для головного офиса, когда ко мне в кабинет бесцеремонно ворвался Ники. Он уверенно прошагал к моему столу и плюхнулся на стул напротив меня. Я подняла на него недовольный взгляд (я снова сбилась и после его ухода мне придется начинать сначала). Он улыбнулся, будто ничем не помешал мне, и не успела я возразить, как он схватил мой свеженький, вкуснейший круассан и бесцеремонно откусил половину. Я скривила недовольную гримасу и протянула ему свой кофе. Что уж теперь? Пусть объедает меня до конца. Он пожал плечами и принял предложенный напиток. Я разинула рот от такой наглости.

– Что? – возмутился он. Будто не понимая, что меня это бесит!

– Ничего! – грубо ответила я. – Что ты хотел?

– Так узнать, как у тебя дела, – он пожал плечами, прихлебывая мой кофе.

– Было бы лучше, если бы я съела свой круассан и выпила свой кофе, – фыркнула я.

– Хочешь, схожу куплю еще?

– Не хочу! Я хотела этот круассан и этот кофе, – повысила я голос.

– Нравиться мне тебя бесить, – лишь ухмыльнулся он.

Вот засранец! Он еще и ржет надо мной. Мало того, что Ники беспричинно отвлек меня, еще и издевается. Большей злости я еще не испытывала. Этот гаденыш выбил меня из колеи. Остатки самообладания покинули меня. Я вскочила со своего места и запустила в него кипой бумаг, который аккуратной стопочкой были сложены на краю моего стола. Он увернулся и вскочил со своего места, а я, тяжело дыша, сверлила его свирепым взглядом. Он поправил ладонью свои взъерошенные волосы и широко улыбнулся.

– Знаешь, чего тебе не хватает, булочка? – спросил он.

– И чего же? – гневно ответила вопросом на вопрос.

Он наклонился к моему уху и с иронией прошептал.

– Нужно, чтобы кто-нибудь тебя хорошенько оттрахал. Я могу найти подходящую кандидатуру, – он отстранился назад и сложил руки на груди, надменно взирая на меня.

Я была поражена окончательно. Как он смел, говорить мне подобное? Я замахнулась, чтобы нанести ему звонкую пощечину, но он перехватил мое запястье.

– А вот этого не надо. Я ведь серьезно, – улыбнулся он.

– Пошел вон! – завопила я.

– Хорошо. Только успокойся, – вскинул он руки в сдающуюся позу. – Я ведь не просто так зашел, – почти у двери сказал он. Ники достал из кармана джинсов красивый конвертик и вручил его мне. – Постарайся затмить всех, – улыбнулся он на прощание и вышел.

Я посмотрела на конверт. Покрутила его в руках и, усевшись на свой стул, вскрыла. Это было приглашение на вечеринку. Из текста я поняла, что фирма, в которой мы работаем, устраивает корпоратив в честь своего пятилетия. И почему никто ни разу не обмолвился об этом? Празднование было назначено на субботу, а мне даже нечего одеть. Но это не важно, главное у меня не было абсолютно никакого желания идти на этот праздник. Мне пришлось бы сидеть за столом с начальством, с которым у меня не было вообще ничего общего, помимо работы. А напиваться в кругу снобов, думающих исключительно только о росте цифр на диаграмме продаж, было, мягко говоря, не лучшее веселье. Мой гнев на Ники поутих, и я вышла в зал, чтобы найти его. Он мило беседовал с Юлей, кассиршей, она громко хохотала, закидывая голову назад. И ее нисколько не смущал тот факт, что в магазин мог в любой момент заглянуть потенциальный покупатель. Меня это разозлило. Я твердой походкой направилась к милой парочке. Кинув свирепый взгляд на девушку, я перевела свое внимание на Ники. Юля замолчала и вернулась за кассу, где ей и место.