Звоню ему несколько раз, но он снова не берет трубку. Что ж. Доказывает, что действительно играл. А сейчас я ему просто надоела. И все его слова оказались ложью. Как же больно. Сажусь на кровать и как маленькая девочка подгибаю ноги и обхватываю их руками. В районе солнечного сплетения, где только недавно горело солнце стало холодней, чем в Якутии.

Предатель.

Вспоминаю наше свидание на смотровой площадке, где город был виден, как на ладони. Мы пили кофе, смотрели на город и долго целовались. Он говорил о любви и что жить без меня не может. Как выяснилось, может.

Не хочу в это все верить. В груди начинает щемить. А по щеке текут слезы. Вытираю тыльной стороной руки и пытаюсь взять себя в руки. Набираю Игоря снова. Снова игнор.

— Мразь, — цежу сквозь зубы.

Там, где был холод, разгорается пламя. Пламя ярости. Как он мог? Я для него марионетка что ли? Думает со мной можно так, поиграл и бросил? А какие слова мне говорил, когда в любви клялся. Я еще покажу, кто с кем играл. Сволочь. Да я из тебя евнуха сделаю, придурок. Только попадись мне на глаза.

Я злилась. На себя. На него. На его чертову невесту, хотя с ней мы были не знакомы.

— Ненавижу. — Тихо произношу, когда пыл мой утихает.

— Ненавижу, — повторяю, как мантру, пытаясь, видимо, убедить своё сердце и разум.

Поднимаюсь с кровати и подхожу к полке где стоят мягкие игрушки, которые мне подарил парень, начинаю сметать с полки. А потом их так жалко стало, они ведь не виноваты, что тот, кто мне их подарил оказался таким. Собрала их с ковра и поставила на кровать.

Щемить в груди не перестало, от чего к горлу подкатываются слезы. НЕТ, нельзя плакать. Он того не стоит.

Мой телефон начинает вибрировать. Быстро беру телефон в руки и принимаю вызов.

— Привет, Кать, ты дома? — слышу знакомый голос. Нет, не Игорь.

— Привет, Вик, да, дома. — Мой пыл поугас и осталась только усталость.

— Тогда открывай, — впервые за долго время у подруги такой грустный голос. Мне стало не по себе, наверное, у нее что-то случилось. Нацепляю маску веселия, не хочу подругу грузить своими проблемами, она ведь предупреждала чтоб с ним я была осторожна.

Бреду к двери. Так и есть, подруга стоит у порога.

— Привет, подруга, — говорит Вика со слезами в голосе и обнимает меня. Обнимаю её, и она всхлипывает.

— Эй, чего случилось? — Подруга никогда не плакала, а тут слезы льются из её глаз. Она шутила, что похоже её слезы закончились в далеком детстве. А тут такое. Непривычно её видеть. Она всхлипывает у меня на плече, и я её обнимаю по крепче. Когда она не много успокаивается, разувается и мы идем на кухню пить чай. Наливаю чай, ставлю вазу со сладостями и сажусь рядом, но ничего не говорю. Мы обе молчим, взяв в руки бокалы с горячим напитком.

— У меня мама в больнице. — Прошло около пяти минут, прежде подруга снова заговорила. — Инсульт.

— Помощь нужна?

— Нет, Артур всё сделал красиво: вип-палата, лучшие лекарства и врачи.

— Хорошо.

В такие моменты я не знаю, что говорить. Когда мои родные попали в больницу, мне было тошно от жалостливого взгляда и сожаления окружающих. Хотелось закрыться в комнате и чтоб меня никто не трогал. Сижу и молчу, жду, когда она будет готова выговориться сама, она тоже не любит, когда ей лезут в душу.

Повернувшись ко мне, она обнимает меня за плечи и утыкается мне в плечо, начинает горько плакать.

— Кать, мне так страшно. Да, у нас не самая благополучная семья, но она моя мама. И я её люблю. Кать, я так боюсь её потерять.

— Все будет хорошо, знаю банально, но всё будет хорошо, — глажу её по распущенным волосам, которые стали чуть длиннее, но продолжают быть ярко-рыжими.

— Кать, а если её не станет? — очередной всхлип, который отзывается рваной раной на сердце.

— Что говорят врачи? — стараюсь держать себя в руках, хоть на душе становиться настолько паршиво, что хочется вернуться на тот мост и закончить начатое.

— Что еще бы пол часа и её бы не спасли, — подруга снова начинает плакать. Я знаю какого это потерять родных, тем более маму. И мне жалко подругу. Про себя молю небеса, чтоб не забирали её маму.

— А я ведь как чувствовала, домой так тянуло. Я ведь никогда не рвалась домой, а тут прям… Даже Артура попросила довести, чтоб быстрее было. Он ведь не знал где я живу и как. Я же родителей прятала от него, чтоб он не подумал, что мы не пара. Боже, хоть бы всё обошлось.

— Наверное Арти мы больше не встречаемся, зачем ему такая как я?! — Спустя какое-то время говорит Вика, подняв голову. — А я ведь даже не задумывалась об этом, когда соседи позвонили и попросили быстрее приехать.

— Если он тебя любит, то ему плевать будет на то как ты жила.

— Знаю, а если нет, он ведь сын самого губернатора.

— Значит он дурак, раз потерял такую девушку как ты. — Гордо заявляю на что подруга впервые за утро улыбается.

— Ой, звонит, — растерялась подруга, увидев входящий вызов на экране.

— Возьми.

— А что я скажу? Вдруг он решил меня бросить п телефону.

— Не узнаешь пока не возьмешь, — беру её телефон, принимаю вызов и подношу к её уху.

— Привет. — Тихо говорит подруга.

— Привет, Вик, ты еще у подруги? У вас все нормально?

— Да, Арти, у подруги, всё хорошо.

— Скажи, когда за тобой заехать, нам нужно поговорить, — после этой фразы в глазах Вики появился страх. Она смотрит на меня, и я быстро пишу в заметках чтоб сейчас приезжал. Ожидание смерти подобно.

— Мы уже всё, можешь приезжать.

— Хорошо, буду через пятнадцать минут. — говорит парень и отключается.

— Кать, что мне делать? — кажется, подруга в растерянности.

— Как что? Разговаривать. Уж лучше он о расставание скажет тебе напрямую, чем это тебе сообщат новостные хроники.

— Блин, Катюш, прости, я хреновая подруга, как всегда только о себе и думаю, — склоняет голову Вика. — Я читала новости. Вот же он козел. Ты как, подруга? Хотя не отвечай, знаю, что не очень, только ты об этом никогда не скажешь. — Теперь её очередь быть моей жилеткой, только я не хочу этого допускать, сама виновата в случившемся. Поверила, что история Золушки может быть в реальности.

— Сама виновата, ты ведь меня предупреждала, а я не поверила. — Усмехаюсь, пытаясь спрятать горечь.

— Так, давай я сейчас встречусь с Арти, брошу его, заскочу в магазин купить вина и вернусь, будем разбитое сердце лечить, — ухмыляюсь, а подруга обнимает меня и выпорхнула за дверь.

Артур ждал её возле подъезда, сидя в своем дорогом автомобиле. Но был ли он его? Что вообще у него есть, кроме папиных денег и пантов? Если разобрать, то, наверное, ничего. Ну с другой стороны, что в этом плохого? Так живет вся «золотая молодежь». Только вот он не хотел быть пустышкой.

Да, у него была своя фирма, опять-таки под покровительством отца. Хоть он и не был дураком на самом деле, однако себя таковым считал. Дураком. Пустышкой. И это его устраивало до сегодняшней ночи.

Он почувствовал себя большим ничтожеством, потому что, как выяснилось, не знал абсолютно ничего о той, которая была ему по-настоящему дорога.

Нет, он был не из тех, кто быстро влюбляется. У него было столько девушек, что не пересчитать, лица некоторых он вообще не запомнил, а имя и не спрашивал. Но Вика стала для него проклятием. Всё началось банально- она его отшила, и в нем взыграл инстинкт охотника. Он почти месяц добивался их свидания, а она все отказывалась. А когда всё-таки согласилась, казалось, что она делает ему одолжение. Он готовился к каждому свиданию так тщательно, что его друзья начинали крутить пальцем у виска и начали считать его сумасшедшим- так бегать за какой-то простолюдинкой.

Артур знал, что Вика не из их круга, и это его не смущало. К тому же она быстро влилась в его компанию и даже парни изменили о ней мнение. Она соответствовала и держалась уверенно даже когда бывшая решила пошутить о её финансовом состояние.