Вика зашевелилась и проснулась, то ли испугавшись темноты, то ли снова от голода она начала громко плакать. В тишине ночи этот призыв ребенка разносился на огромное расстояние. Лере стало жутко, она ускорила шаг, со всех сторон мерещились шорохи, шаги и тени. «Вот и калитка!» — подумала с облегчением девушка и тут же поняла, что звуки, которые она слышала, не просто плод ее воображения, ее окружали мертвые. Сколько их надвигалось на Леру и Вику из темноты, невозможно было угадать. Девушка толкнула калитку.

«Заперто!» — казалось, сердце вот-вот выскочит из груди. У Леры похолодели руки и ноги, отступать просто некуда! Если перебросить ребенка через забор, девочка может разбиться насмерть, да и смысл оставлять ей жизнь, без Леры она не долго протянет. Девушка уперлась спиной в металлические прутья калитки, левой рукой прижала к себе малышку, правую же с мачете выставила во тьму, собираясь биться до последнего вздоха.

— Прости, меня крошка! Я сделала все, что было в моих силах! — шепнула Лера и вздрогнула от выстрела. Кто-то отстреливал подбиравшихся к ней мертвецов. Калитка резко открылась вовнутрь, от неожиданности Лера упала, кто-то подхватил ее под руки.

— Ты в безопасности, — сказал приятный низкий голос. И это было последним, что услышала девушка пред тем, как потеряла сознание.

Крупные, но редкие капли долгожданного дождя испарялись, едва достигнув раскаленного асфальта на дорогах и бетона на крышах домов. Жара, отсутствие водопроводной воды и электричества, жуткий смрад, исходящий от мертвецов, сделали жизнь в городе просто невыносимой. Сегодня, 23 августа, у Насти восемнадцатый день рождения, девушка устроилась на крыше двенадцатиэтажного дома в раскладном стульчике и с неизменной сигаретой в руках.

Отсюда ей открылся разрывающий сердце вид на пришедший в упадок город. Прошло всего четыре месяца с тех пор, как общественной жизнью завладели хаос, разруха и смерть, а на городские улицы уже страшно взглянуть. Разбитые стекла окон и витрин магазинов, покореженные машины на дорогах и тротуарах, многочисленные пожарища — выгорело даже несколько многоэтажных домов, городские газоны и парк сначала разрослись, обрадованные отсутствием выхлопных газов в воздухе, а теперь пожелтели от неимоверного пекла и нехватки живительной влаги.

Как бы сложна ни была сейчас жизнь на зараженной планете, расставаться с ней никто не горел желанием. Настя мысленно поблагодарила Бога и маму за то, что вообще появилась на свет. Тепло вспомнила о Тимке, судьба которого для нее была загадкой и, наконец, о Славе, ведь это благодаря ему она и еще тринадцать человек будут отмечать день ее рождения, сегодня, вечером, на этой самой крыше. Как будто материализовавшись из ее мыслей, за спиной девушки появился он, капитан вооруженных сил РФ, двадцатисемилетний Вячеслав Игоревич Шевченко. Высокий, статный блондин с глазами цвета весеннего неба, милой ямочкой на левой щеке и довольной улыбкой во весь рот:

— С Днем рождения, малышка! — что-то напевая себе под нос, подошел к Насте Слава и поцеловал в лоб. Настя терпеть не могла, когда он так ее называл. Скорее всего, это было связано с тем, что Слава был старше девушки почти на десять лет. Ей так хотелось соответствовать ему! Бесстрашный и мудрый не по годам, он вызывал восхищение и уважение.

Его бывшие сослуживцы и подчиненные — рядовой Конев и старший лейтенант Власов — даже сейчас, когда, казалось бы, нет уже ни званий, ни должностей, ни воинских обязанностей и правил, а остался лишь командный дух и желание выжить, с уважением обращались к нему «командир» или капитан Шевченко. Женщины и дети, группы выживших в этом кошмаре людей, которую отчаянно и не щадя себя защищали трое военных, вежливо обращались к Славе — Вячеслав Игоревич. А четверо гражданских мужчин звали просто Славой, но они никогда не перечили молодому капитану, беспрекословно подчинялись любому его приказу и прислушивались к каждому совету.

День встречи со Славой и остальными Настя помнила, как будто это случилось вчера. Это был день, когда она чуть не погибла и потеряла связь с Тимом и Лерой и день, когда она наткнулась на военных, безнаказанно творящих беспредел.

Немного придя в себя, Настя осмотрела помещение магазина. Эта была небольшая хозяйственная лавка: полки с товарами повалены на пол, кассовый аппарат разбит, и в темном самом дальнем углу труп мужчины, который застрелил себя сам. Настя заметила, что на одной руке у него была рваная рана. «Укусили!» — сообразила она. Наверное, девушка поступила неразумно, но она ничего не взяла в магазине, и пистолет, из которого застрелился отчаявшийся мужчина, оставила лежать возле его мертвого хозяина.

Патроны в ее пистолете закончились быстро, девушка, стараясь держаться домов, уходила все глубже в город, как можно дальше от злосчастного супермаркета, где расположились военные. Прострелив последней пулей череп очередному зомби, подошедшего к ней слишком близко, Настя поняла, что пора бы найти место для ночлега. Ноги гудели от усталости, желудок предательски сжался и урчал время от времени, требуя какой-нибудь еды, а из оружия в руках лишь топорик. На противоположной стороне улицы она заметила продуктовый магазин. Мертвых совсем не было, и девушка спокойно пересекла улицу. На первый взгляд в помещении магазина было вполне безопасно, и Настя прямо возле кассы развернула обертку сникерса и вцепилась в него зубами. В нескольких шагах от кассы, сразу за большим стеллажом с крупами и макаронными изделиями, заманчиво выглядывал угол холодильника «Кока-кола». Девушка отправилась в его сторону, зацепила какую-то полку, и с нее с грохотом полетел товар на пол.

«Вот черт!» — выругалась про себя Настя, подойдя к прохладительным напиткам, она в ужасе отшатнулась, за стеллажом оказалось не меньше двух десятков зомби. Девушка выронила шоколадку, развернулась на сто восемьдесят градусов и рванула, что было сил, к выходу. Оказавшись на улице, она просто не поверила своим глазам, каких-то пять минут назад здесь ни одной твари не было, а сейчас к ней со всех сторон тянулись мертвецы. Настя побежала по проезжей части, обруливая на ходу мертвецов, свернула в какой-то узкий переулочек и оказалась в тупике. Переулок был перегорожен полутораметровым забором-сеткой, мертвецы были уже всего шагах в десяти от девушки и она, подгоняемая страхом, взяла топорик в зубы и, уцепившись за край забора, стала подтягиваться. Сил совсем не было, и руки предательски дрожали, ногами зацепиться было просто не за что, девушка закричала от отчаяния и ужаса. Сделав рывок, она перевалилась по ту сторону сетки и больно ушибла бедро, упав на асфальт. Зомби упирались лбами в преграду, просовывали пальцы в сетку, открывали рты, издавая жуткий чавкающий звук.

— Девушка, Вы в порядке, — за спиной Насти раздался мужской голос. Она оглянулась и в ужасе подскочила, забыв про боль в ноге.

— Не подходи, я буду защищаться! — закричала Настя, воинственно выставив вперед правую руку с зажатым в ней топориком. Вид испуганной, но решительной девушки, готовой кинуться на двоих здоровых парней с автоматами в руках, рассмешил Славу. Он услышал крик Насти с улицы, оставил рядового Конева приглядывать за гражданскими, а сам с лейтенантом поспешил на помощь. Настя, недоумевая, смотрела, как от смеха сначала вспрыснул высокий красивый блондин в военной форме, а потом к нему присоединился и его товарищ.

На город опустились сумерки, а на крыше двенадцатиэтажного дома горели свечи, их было больше сотни, их мерцающий свет дарил приятное ощущение праздника. В самом центре этого волшебного кольца света стояли, обнявшись, две фигуры. Нехитрая конструкция из автомагнитолы и аккумулятора дополняла этот вечер тихой, нежной мелодией. Слава и Настя задержались здесь наверху, чтобы побыть немного вдвоем.