– Эмили, открывай, – понял, что затаилась, словно загнанный зверек. Скорее всего, понимала, для чего я пришел. Постучал. Настойчиво. За дверью тишина. Чего же ты боишься? Вспомнил, как сидела там, в кабинете. Ерзала на стуле. Боялась глянуть на меня. Повышенного внимания, что ли?

– Открывай или я высажу эту чертову дверь, – повысил голос и с силой дернул ручку, показывая свою решительность.

Дверь заперта. Не хотелось, конечно, в полвторого ночи исполнять свою угрозу и будить весь этаж. Потом меня точно могут отстранить от полетов для обследования. Я в очередной раз занес руку, для стука, но услышал позвякивание ключей и щелчок открывающегося замка. Усмехнулся тому, насколько она предсказуема. Страх посвятить в наше знакомство весь госпиталь одержал победу.

Она приоткрыла небольшую щель. В темном дверном проеме виден силуэт Эмили. Она выглядывала испуганно и не спешила меня впускать. Только я хотел, наоборот, поскорее скрыться из коридора, чтобы не попадаться лишний раз на глаза посторонним.

Сделал шаг и без приглашения попал внутрь. Захлопнул не глядя дверь и нащупал выключатель. Привычное движение, и комната наполнилась светом. Эмили машинально зажмурилась от яркой вспышки, ослепившей ее. Прикрыла одной рукой глаза. Второй придерживала обкрученную вокруг тела простыню. Пока щурилась, могу рассмотреть ее. По оголенным плечам понял, что под тканью ничего нет. Взял за предплечье, касаясь влажной, горячей кожи, и отвел к кровати.

– Садись, – приказал строго. Не дал возможности сказать что-то дружественное и приветливое. Взял стул, усаживаясь напротив. Ждал, когда она привыкнет к свету. Хотел видеть лицо. Понимать, врет или говорит правду.

– Объясни, почему ты запретила мне вылет? – Эмили убрала руку. Не спеша подняла голову. Смотрела открыто и уверенно. Надолго ли хватит твоей решительности?! То, что я подготовил, покажет твои слабости и вывернет наружу раны.

– По медицинским показаниям, – вздернув кверху носик, пыталась держаться убедительно. Но частое дыхание выдавало ее. Волновалась.

– По каким конкретно? – уточнил, зная, что детали сбивают еще больше.

– Я все написала в справке, – пыталась оправдываться. Значит, начала сдаваться.

– Ты соврала. Не было у меня никакого учащенного сердцебиения. Со мной все было отлично. – Щеки Эмили покрыл легкий румянец. Пыталась что-то возразить. Специально перебил и напал. – Ты ведешь себя как ребенок, как та школьница, которую я знал. Затаила обиду и теперь будешь припоминать это. Забудь то, что было десять лет назад. Продолжения не будет, все закончилось. И не надо привлекать мое внимание таким способом. Это война, а не школьная дискотека. Если ты еще не выросла из этого уровня, то что тут делаешь? Кто ты вообще такая, чтобы указывать мне, что и когда делать? – Наступал, не даю времени опомниться и оправдаться. Хотел вывести из себя. – Ты вообще чем думала, когда это делала? Теперь вместо меня на задание полетел совсем молодой парень. Поверь, у меня задания обычно нелегкие. И если с ним что-то случится, – направил в нее указательный палец, – это будет на твоей совести. – Взгляд скакал быстрее истребителя. Жутко боялась представить эту картину. Ждал, когда решится. Подняла наконец глаза.

– За каждый свой диагноз и действия я могу ответить и доказать правильность, – повысила голос. Ей все сложнее удержать эмоции. – И я тебе не за что не мщу. Мне плевать на тебя, прожила как-то десять лет без тебя, проживу и дальше. – Усмехнулся ее словам. Она убеждала в них скорее себя, а не меня. – Тебе нельзя было лететь по состоянию здоровья, и мне больше нечего дополнить. Уходи, – кивнула в сторону двери, – мне завтра рано вставать. Смотрит смело и думает, что напугала меня своими словами.

– Я сам решаю, когда мне уходить, – холодно ответил и поменял тактику. Играл не по правилам. Жестко и откровенно. Уверен, она не привыкла к такому, но это покажет ее слабые стороны.

Встал со стула, но не ушел, а присел перед ней на корточки. Плечи Эмили сразу начали чаще подниматься и опускаться вслед за участившимся дыханием. Опустила глаза. Нервно сглотнула. Аккуратно заправил прядь мягких темных волос за ухо, слегка касаясь кончиками пальцев кожи на лице. Неспешно наклонился к плечу. Втянул ее цитрусовый аромат. Двигался медленно к шее. Чувствовал, как пульсирует вена на шее.

В следующий миг приблизился к ней. Застыл в нескольких дюймах от губ. Эмили слегка приоткрыла их, желая меня. Хотела, чтобы поцеловал. Знал теперь ее слабость.

Говоришь, плевать на меня?!.

Я надеялась, что этап моей жизни, связанный с ним, закончился. Оборвала все нити, общих друзей, поменяла номер телефона. Думала, между нами навсегда выстроена глухая стена. Ни единой возможности встретиться и поговорить. Мечтала оставить в прошлом то, что и так принадлежало прошлому. Вычеркнуть из памяти этого человека. Но все имеет свою судьбу. И наша снова подталкивала нас друг к другу. Зачем? Я догадывалась зачем, но это будет слишком тяжело для нас обоих.

Он обрушивал на меня тонну своего негатива и недовольства. А я усиленно пыталась вспомнить, почему я его ненавижу. Ведь каждый волосок на моем теле встает дыбом от его голоса и ощущения того, насколько он близко. Пыталась что-то возражать, оправдываться, но тут, рядом с ним, тело предавало меня, покрываясь мурашками от одного взгляда в мою сторону. Он требовал ответа, почему я так сделала, а я не могла сказать правду.

Когда Рональд встал, облегченно выдохнула. Уходит. Наконец-то понял, что я не собираюсь ничего рассказывать. В следующий момент сел напротив меня на корточки. Замерла. Боялась и одновременно хотела того, что он делает. Смотрел в глаза. Без фальши и злобы. Перестала дышать, чтобы не испортить момент. Наклонился к плечу. Почувствовала жгучее дыхание. Скользнул к шее. Смаковал каждый дюйм меня. Неправильно. Но не могла остановить. Окутал своими чарами. Сделал безвольной и слабой. Превратил в статую. Замерла. Боялась шелохнуться. Он в паре дюймов от моего лица. Рассматривал. Не мог на что-то решиться. Слегка повернул голову и не спеша приблизился к моему уху. Так близко, что я ощущала его дыхание. Эти десять лет словно сдуло одним его выдохом, растворяя их во времени. Будто это был один миг. Взмах ресниц, а не чертова вечность. Почему я сейчас все бы отдала, чтобы почувствовать касание его губ? Требовательных рук. Тяжесть его тела.

– Ничего подобного, – хрипло прошептал, – тебе не плевать на меня, и ты до сих пор думаешь обо мне. Но я не твой, – моментально отрезвил своими словами. Схватила жадно воздух. Голова закружилась. Спрятала за стиснутыми зубами обиду и рвавшиеся наружу слезы. Отодвинулся от меня, рассматривал лицо. Хотел увидеть триумф надо мной. Ощутил его и усмехнулся. – Увидела кольцо, – помахал перед лицом пальцами, – и психанула. Вот почему ты так сделала с печатью. Это так по-детски, Эмили. Ты словно школьница, примитивными методами пытаешься подцепить мужчину, – ехидно кивнул в сторону кровати, – чтобы кто-то согрел твою постель.

Что?! Неожиданно для себя занесла руку и влепила ему пощечину. Ладонь обожгло соприкосновение с кожей. Парень дернул в сторону голову и погладил покрасневшую щеку.

Он не смеет так говорить, он ничего про меня не знает. Кейден перешел границы, и весь выстроенный хрустальный трон, на который я его вознесла, рухнул, рассыпаясь на осколки, больно вонзаясь в мою душу.

– Это лишь доказывает, что я прав, – вызывающе произнес он.

Сейчас я окончательно убедилась, что между нами никогда ничего не будет. Стоило ждать десять лет, чтобы понять это. К горлу подступила невыносимая жгучая боль, опаляя накопившейся злостью гортань. Нельзя соединить прошлое с настоящим, чтобы не было шрама. Всегда найдется то, чем можно упрекнуть.

– Проваливай, – выдавила сквозь зубы.

– В знак старой дружбы я не пойду жаловаться на тебя и твою выходку, – вставая, ответил он, – но если выкинешь что-то еще, узнаешь, на что я способен, Эми, – произнес мое имя кратко. Показывал, что я теперь в его руках. Не посмею нарушить запрет. Встал и молча вышел из комнаты, оставив дверь за собой открытой.