Время незаметно шло, а танцы все не кончались. Сменив дюжину знатных партнеров, Олимпия осталась недовольна собой. Она так и не смогла сделать окончательный выбор. Все джентльмены, с которыми она танцевала, только и восхищались ее красотой, а она терпеть не могла комплименты.

Двое давних поклонников, которые третий сезон не теряли надежду на то, что Олимпия в конце концов выберет именно его среди молодых людей, между танцами вели с ней любезный разговор. К ним присоединились еще несколько новоиспеченных кавалеров и друг кузена, лорд Чарльз Хилл, молодой шатен, с которым у нее были самые доверительные отношения. Только ни графа Денби, ни герцога Ормонда среди них не было. Их молодая особа теперь выделяла из высшего лондонского света.

Когда же в окна дворца заглянула глубокая ночь, Олимпия почувствовала смертельную усталость и стала искать глазами свою тетю и Джеффри. Но, к своему удивлению среди пожилых дам, сидевших вдоль стен бального зала, она ее не обнаружила, да и кузена нигде не было видно. Поэтому она решила пройти в гостиную, думая найти их там.

И действительно, едва Олимпия в сопровождении лорда Хилла вошла туда, она сразу же натолкнулась глазами на шумную компанию, центром внимания которой был Джеффри. Тети Элизабет, правда, с ними не было. Олимпия не отрывала взгляда от своего кузена. Высокий белокурый джентльмен, одетый с иголочки, приветливо улыбнулся, увидев ее. Он помахал ей рукой, подзывая к себе.

Когда она подошла к нему, Джеффри с улыбкой проговорил:

– Дорогая кузина, почему ты так рано покинула бальный зал? Я чуть было не поспорил с мистером Далтоном, что ты, как всегда, протанцуешь до утра.

– И правильно сделал, Джеффри, что не заключил это дурацкое пари. Иначе мне было бы весьма жаль твоих денег! – с высоты своего немалого роста Олимпия скользнула по его лицу леденящим взглядом и остановила его на невысоком мистере Далтоне. – И какие же были ставки, если не секрет?

Подавляемый ее ростом, мистер Далтон, известный коммерсант, натянуто улыбнулся:

– Ах, теперь не имеет смысла об этом говорить, леди Делфорд. Пари все равно не состоялось.

– Мистер Далтон, мне все же хотелось бы знать, как вы меня оценили? – небесно-голубые глаза лучились таким холодным светом, что у тех, кто смотрел на нее, мурашки поползли по коже.

Черт! Ясно, почему она третий сезон не может выйти замуж. Ее рост и лед в глазах сами говорят за себя. Хотя у молодой особы и нет недостатка в кавалерах, но богатое приданое – это еще не все. Мистеру Далтону удалось сохранить на лице улыбку.

– Леди Делфорд, тут нет никакого секрета. Ваш кузен предложил 2000 фунтов.

– А мистер Делтон – 5000, дорогая, – вставил Джеффри.

– Но они сошлись на 3000 фунтах, когда вы осчастливили нас своим появлением, – леди Виктория Уинхелд опиралась на руку кузена. – Как видите, они играли по-крупному.

– Благодарю за информацию, леди Виктория, – сухо бросила Олимпия, окинув ее пренебрежительным взглядом. – Думаю, вам не следует так виснуть на моем кузене. Вы даже с ним не помолвлены.

Краска прилила к щекам Виктории. В мгновение ока она отпустила руку Джеффри, который бесцеремонно оттащил в сторону Олимпию.

– Кажется, сегодня у тебя дурное настроение, кузина. Определенно, тебе не понравился бал. Иначе ты не срывала бы свою злость на других.

– Бал тут ни при чем. Ты должен меня благодарить, что я избавила тебя от ее липких ласк. Еще немного – и она прямо сейчас потащила бы тебя к алтарю, – холодно проронила она.

– Ты просто неисправима, Олимпия, – неожиданно рассмеялся он.

Джеффри был старше ее на пять лет, и потому снисходительно относился ко всем выходкам своей кузины. Зачастую колкости Олимпии разбивались о его неизменную улыбку.

– Что за тайный заговор, дружище, – к ним подошел лорд Хилл. – Нехорошо секретничать при других, – и, глядя на девушку, тихо добавил

– Я пришел, чтобы выручить от головомойки вашего кузена.

В ответ она прошептала:

– Как раз вовремя, милорд.

– А-а! Чарльз! – Джеффри остановил взгляд на своем друге. – Я тебя и не заметил.

– Неудивительно, когда тебя окружает рой прелестных особ.

– Леди Уинхелд и вправду хороша, не так ли?

– Тебе виднее, дружище. – лорд Хилл с сочувствием смотрел на него. Он никак не ожидал, что Джеффри потеряет голову от любви к столь ординарной особе. Интересно, чем она его околдовала? Ведь она не блещет красотой.

Олимпия, слушавшая их, в конце концов не выдержала:

– Да она просто навела на него порчу, Чарльз. Иначе он увидел бы, что она из себя представляет.

– Какая нелепость! – возмутился кузен. – И ты всерьез в это веришь, Олимпия?

– Говорят, она бегала к колдунье, – отмахнулась та, посмотрев туда, где осталась компания.

– Боюсь, ты повторяешь сплетни света, дорогая моя, – тонкие губы Джеффри насмешливо растянулись. И, взглянув на друга, он продолжил:

– Весьма признателен, что ты взял под свое крылышко мою кузину, чистое исчадие ада, пока нас с матерью не было в бальном зале.

– Ну что ты, Джеффри! – улыбнулся Чарльз. – Для меня одно удовольствие быть в компании леди Олимпии.

В этот момент до них донеслось:

– Сегодня бал у герцогини Кендал удался на славу. Верно, леди и джентльмены?

Они обернулись. Лорд Робин Корнуэл, барон Ай, довольно улыбался. Сняв монокль, он принялся энергично тереть стекло.

– Ах, это действительно чудесный бал, милорд! – откликнулась Виктория, томно улыбаясь ему.

Чарльз ткнул локтем друга:

– Смотри, Джеффри, леди Уинхелд не теряет даром время. Видишь, как она флиртует с бароном Ай.

Граф Доз заметно помрачнел. И, не сказав ни слова, он метнулся к ним. Лорд Хилл с Олимпией переглянулись и тоже устремились к группе гостей.

Тем временем барон Ай говорил:

– Полностью с вами согласен, леди Уинхелд. Ведь этот бал считается самым престижным в Лондоне. Сюда приглашены только сливки общества. Теперь вряд ли уже будут такие роскошные балы, близится конец сезона.

Мистер Далтон, высокомерно вскинув голову, вставил:

– Поистине незабываемый бал, если считать, что мы хорошенько развлеклись.

– Чем же, мистер Далтон? – Джеффри был чернее тучи.

– Созерцанием таинственного затворника, разумеется.

Виктория наконец заметила подошедшего графа и, перестав улыбаться барону, сразу же сосредоточила свое внимание на нем. Но он не смотрел на нее. Олимпия усмехнулась, видя ее тщетные старания поймать взгляд кузена.

– Мистер Далтон, вы говорите о герцоге Ормонде? – живо осведомился лорд Генри Уинхелд, брат Виктории, стоявший возле своей молодой жены Мэри-Эмили.

– Разве здесь был еще один отшельник, лорд Уинхелд? – Олимпия холодно улыбалась.

Тот растерялся:

– Нет, конечно, леди Делфорд.

– Думаю, достаточно и одного, который привел всех дам в страшное волнение, – небрежно заметил барон Ай. Начистив до блеска стекло монокля, он приставил его к глазу. – Разве не так, милые леди?

– Вы весьма проницательны, милорд. – Мэри-Эмили скривила свои пухлые губки. – Его светлость на самом деле необычайно красив и загадочен. Неудивительно, что он заинтриговал почти всех женщин на балу.

Лорд Хилл весело рассмеялся:

– Завидую, однако, герцогу. Не успев появиться в свете, он уже стал предметом воздыханий нежного пола.

Лорд Уинхелд, несколько изумленный, покосился на жену:

– Дорогая, и вы успели приметить его!

Жутко покраснев, она ответила ему вопросом:

– Разве я без глаз? Не думаете же вы, что замужество лишило меня способности ценить красоту?

Присутствующие улыбнулись, а супруг, нахмурившись, по-хозяйски обнял ее за плечи.

– Мэри-Эмили, вам следовало бы получше изучать собственного мужа, а не кого-то другого, – недовольно проворчал он, глядя на нее.

– По правде говоря, сегодня Эдгар превратился в главный объект жгучего любопытства всех мамаш, у кого есть дочки на выданье, – сказал барон Ай.

– Да, – подтвердил мистер Далтон. – Он же новичок на этой огромной ярмарке женихов и невест, потому к нему такой острый интерес.