Пока жду Жанну, развлекаю детей и невольно думаю о том, что сказал Адам. Убеждаю себя, что он солгал, чтобы я ему помогла, но сердце все равно отчаянно бьется при одной мысли, что это может быть правдой. Если бы… боже, если бы.

Жанна приезжает через час. С пижамой и бутылкой вина. Кивает на алкоголь и говорит:

— По голосу слышала, что тебе нужно расслабиться. Расскажешь, что случилось?

После того, как укладываю детей рассказываю ей о случившемся. Она слушает и пьет вино, а после моего рассказа говорит:

— А что, если он не соврал? Может, и правда видел?

Я думаю об этом все время и ночью тоже. Сплю плохо. В какой-то момент я просыпаюсь и в ужасе осматриваюсь по сторонам. Мне кажется, что в моей спальне кто-то есть, но я понимаю, что это лишь игра моего воображения. Пытаюсь уснуть, но не выходит. Я все время думаю о том, что сказал Адам. Вдруг это правда? Вдруг Дамир жив?

Меня отвлекает звук открываемой двери. Я тут же вскакиваю на кровати, прищуриваюсь, но дверь тут же захлопывается. Я в ужасе подрываюсь с кровати, выбегаю в коридор и вижу только мужскую спину. Тот, кто залез в мой дом, сбегает по лестнице. Скрывается. Я быстро иду к детям. Волнуюсь, что с ними может что-то случится. А еще с осознаю, что не могу тут находиться. Ни дня. Мы съедем. Хотя бы на неделю.

Кому же я нужна? Кто следит за мной и тайком пробирается в дом, который стоит на сигнализации? Кстати, где она? Почему не сработала?

Утром мне кажется, что ночное происшествие мне приснилось. Я осматриваю дом, замок, понимаю, что следов взлома и проникновения нет. Спрашиваю у подруги, не слышала ли она ничего, но Жанка отмахивается и говорит, что я слишком сильно нервничаю. Наверное, так и есть…

Но не могла же я прийти к детям спать только потому, что мне привиделось?

— Расслабься немного. Хочешь, я с тобой поживу недельку, чтобы ты успокоилась? Это встреча с этим Адамом на тебя так повлияла. Вот сволочь, и не стыдно ему!

Я киваю. После него я испугалась, да. До встречи с ним жила спокойнее, хотя и нервничала после звонков отца. С ним разговаривать категорически не хотелось. Я знала, что он мне скажет, а потому не убирала его из черного списка. И трубку с посторонних номеров телефона тоже не брала.

— Ты правда поживешь у меня? — спрашиваю у Жанны.

— Да, конечно. Я же сама предложила.

— Спасибо. Мне правда будет спокойнее.

— И мне в кайф. У тебя дом большой, удобно. Не то, что моя квартирка.

— Ты скоро съедешь, — напоминаю ей. — Тебя будущий муж к себе заберет. У него как? Есть где жить?

— Конечно! У него огромный дом на родине.

— На родине? — тут же переспрашиваю. — Он не местный?

— Нет. Из Турции.

— Господи, Жанна, — охаю я.

— Я же тебе говорила, — удивляется она.

А я… я этого даже не помню! Когда мы разговаривали, я совершенно о другом думала и сейчас чувствую себя виноватой.

— Вы… давно знакомы?

— Боже, Варя! Я же тебе рассказывала. У нас бурный роман начался. Я думала мы просто потрахаемся и все, а оказалось, что нет. У него планы на меня были. Серьезные. Ну и вот…

Я переживаю за подругу. Сколько этих случаев, когда женщинам предлагали выйти замуж, забирали в другую страну и там продавали в рабство. Жанна, конечно, не одинокая. У нее есть мама и папа, брат. В случае чего ее сразу же начнут искать, но все же… я не могу не волноваться. Скептически отношусь к мужчинам других национальностей. Страшно очень за подругу.

— Эй, вижу, ты уже накрутила, — хихикает Жанна. — Успокойся. Он нормальный. Мы с родителями его уже познакомились и свадьба будет здесь. Мы распишемся, мусульманкой я становится не собираюсь.

Я выдыхаю. Мне действительно легче становится. Если подруга так уверена, то мне точно не стоит за нее сильно переживать. Жанка, в конце концов, умная взрослая женщина. Она знает, что делает.

— Хочешь, я детишек в сад отведу? У меня смена только завтра, могу себе позволить.

— Правда отведешь?

— Собирай уже их.

Я порхаю как бабочка, быстро одеваю ребят и отпускаю их с Жанной. Сама решаю расслабиться, поплавать, уделить время себе.

Я сильно перепугалась ночью, мне было ужасно страшно видеть того человека в доме, хотя сейчас я не уверена, что он был. Возможно, мне приснилось, не знаю, привиделось. Это ужасно, если так. Нужно записаться к психологу, чтобы проверить голову.

После плаванья делаю маску для лица, принимаю душ и растираю тело лосьоном с ароматом дыни. Погружаюсь в нирвану, из которой меня отвлекает звонок телефона. Мама. Я подумываю не брать, но вспоминаю, что папа звонил от себя и с незнакомых номеров. От мамы — ни разу. Вдруг что-то случилось?

— Алло.

— Варвара, не клади трубку! — быстро тараторит мама.

Я и не собиралась. Ее голос услышала, поняла, что не отец, решила, что можно разговаривать.

— Слушаю, мам.

— Тебе папа дозвониться не может, поговорить хочет, а ты трубку не берешь.

— О чем разговаривать, мам?

— Почему ты не сказала правду, доченька? — сетует она. — Папа извелся весь. Ты хоть представляешь, что Юсупов старший тут делал? Обвинил отца в том, что тот хотел присосаться к его деньгам. Я который день на улицу не выхожу.

— Это разве не так? — уточняю. — Не говори, что папа обо мне заботился в первую очередь.

Я только расслабилась, почувствовала себя лучше, отдохнула и вот… пожалуйста.

— Нам не о чем говорить с отцом. Я ошибку сделала, что приехала к вам и попросила помощи, больше такое не повторится.

Мама молчит, я тоже не спешу больше ничего говорить. Я все сказала. Видеться с родителями в ближайшее время не планирую. Объясняться — тоже.

— Ты не сказала, что у тебя был кто-то еще. Почему?

— Потому что была уверена, что ребенок Юсупова.

— Мальчик очень похож.

Я больше не пытаюсь сказать маме, что моего сына зовут Кирилл. Ее это не интересует. И позвонила она, чтобы высказать мне претензии. Я подставила отца. Я не просила его идти к Юсупову, я надеялась, что папа сам мне поможет.

— Похож, мама, но ты видела тест ДНК. Мне пора.

— Погоди, Варя.

Я больше не хочу с ней разговаривать. Приобретенное настроение и спокойствие мгновенно улетучиваются после разговора. Я начинаю думать, что это отец подослал ко мне человека, чтобы напугать.

— Мама, это папа подослал к нам мужчину ночью?

— Какого мужчину? — удивляется мама.

— Забудь.

Я жалею, что спросила. Даже если подослал отец, мама об этом может не знать. Он вряд ли станет перед ней отчитываться по любому поводу.

— Какого мужчину, доченька? — не унимается мама. — К вам что, кто-то забрался? Я сегодня же поговорю с папой!

— Не стоит, — уже жалею, что спросила.

Зачем? Лучше бы молчала. Может, мне действительно показалось.

Я отключаюсь и с сожалением смотрю в зеркало. Вижу в отражении расстроенную и неуверенную в себе женщину. Еще пару минут назад я радовалась жизни, а уже сейчас грущу. И все единственный звонок мамы. Все-таки правильно, что я не общалась с родителями. Так было куда спокойнее, не было тех, кто пытался выставить меня виноватой и воззвать к совести, которой у них самих не было.

Жанна возвращается через час с капучино, купленным в нашей любимой кофейне. Я как раз села за работу и успела потрудиться. На перерыве захожу на кухню, откуда доносятся съедобные ароматы. Это подруга приготовила обед и ужин.

— Может, погуляем, как закончишь? Что чахнуть в доме.

— Так не чахни, — замечаю. — Бассейн в твоем распоряжении.

— Не то. Я бы прошлась. На шоппинг сходила.

— На лишние траты у меня нет денег, — тут же отвечаю.

Я распланировала бюджет до мелочей и не собираюсь тратиться на пустяки. Если соблюдать то, что я расписала, нам хватит надолго, а ведь я буду работать и откладывать свою заработную плату. Да и со временем, надеялась, я вырасту в карьерном плане, устроюсь на хорошее место работы.