За каждый год комы Лизе предстояло выполнить одно задание. На текущий момент в Лизиной копилке миссий был жирный ноль. Дело не в том, что девушка не справлялась с задачами, она просто не могла к ним приступить до наступления совершеннолетия. Такие у них правила в Коматозе. Теперь, ее ждали десять миссий.

Настал восемнадцатый день рождения Лизы и она с нетерпением ждала появления Патрика. Сегодня он должен был возложить на нее миссию, которая станет первым шагом на пути возвращения к жизни. Патрик мог поручить что угодно. Девушка даже представить не могла, что ее ждет. С момента начала и до самого конца миссии, у Лизы не будет возможности общаться со своим наставником. Она не сможет задать вопросы или попросить о помощи. Девушке было до дрожи страшно ступать в неизвестность, но она была полна решимости вернуть свою жизнь. Слишком много времени она потеряла здесь. Лиза уже лишилась большей части детства, она не могла позволить себе потерять еще и юность.

Стоя в мрачной пустоте Комы, Лиза слушала тишину. Она привыкла к ней, тишина была ее лучшей подругой, прекрасной слушательницей и хранительницей всех ее секретов. Тонкими пальцами Лиза гладила упругие стены своего сознания. Это место напоминало девушке батут, на который в детстве ее водила мама. Мягкий упругий пол, точно такие же стены и отсутствие потолка. Лизе казалось, если она хорошенько зажмурится и откроет глаза, то увидит цветной батут, но каждый раз, когда она открывала глаза, видела лишь черноту. Из задумчивости Лизу вырвал шум шагов и шорох плаща Патрика.

Патрик был молодым мужчиной, может лет тридцати или чуть меньше. Лиза часто думала о том, сколько лет на самом деле ее наставнику, но спросить так и не решилась. Черные волосы, усы и борода Патрика сливались с темнотой Комы. Костюм и плащ черного цвета делали его совсем незаметным, но только не для того, кто провел десять лет во мраке и тишине. Лиза могла различать оттенки черного. Она слышала не только ток крови в своих венах, но и дыхание Патрика за долго до того, как он приблизится к ней. В кромешной темноте засияли светло-голубые, льдистые глаза проводника.

– С днем рождения тебя. С днем рождения тебя. С днем рождения, дорогая Лиза. С днем рождения тебя, – пение Патрика раздавалось эхом. У Патрика был удивительный тембр голоса, он обволакивал, утешал, дарил надежду. Лиза могла бы слушать его пение бесконечно долго. Хотя, когда так долго живешь в тишине, приятно слышать даже воронье карканье или писк комара. Только не мелом по доске, этот звук Лиза хорошо помнила, ее коробило от одной лишь мысли о нем.

– Спасибо, – с натянутой улыбкой ответила Лиза. У нее были объективные причины не любить свои дни рождения.

– У меня для тебя подарок, – ободряюще улыбнулся Патрик. Он искренне переживал о судьбе своей подопечной, чувствовал себя ответственным за нее.

– Правда? Какой? Ты вернешь мою жизнь без заданий? – решила попытать удачу Лиза, хотя заранее знала ответ.

– Нет, это было бы слишком просто и скучно. Как ты вернешься к жизни, если у тебя совсем нет никакого опыта? Я, как твой наставник, этого допустить не могу, – он и вправду не мог.

– Тогда, что за подарок? – Лиза подняла бровь.

– В твое совершеннолетие я подарю тебе прекрасное романтическое приключение, – Патрик взял Лизу за руки. – Тебе предстоит влюбить в себя короля Дарсала.

– Смеешься? Где я и где король? Да я даже не в курсе, как привлечь внимание мужчины, – Лиза едва не заплакала от отчаяния. – Нельзя ли что-то попроще для начала?

– Все, что нужно для выполнения миссии, у тебя есть. Поверь мне, – Патрик сильнее сжал ладони Лизы. – Итак, ближе к делу. У тебя будет сто дней на выполнение миссии. От успеха этого задания будут зависеть сотни тысяч жизней подданных Дарсала и Катарды. Король собирается объявить им войну, но вмешавшись в его судьбу, ты изменишь ход событий.

– Что это за страны такие? Я никогда раньше о них не слышала, – удивилась Лиза.

– Эти страны не из мира людей. Они часть Коматоза, – пояснил Патрик.

– На каком языке они говорят? Как я смогу их понять? – волнение Лизы усилилось.

– Не переживай, все произойдет, само собой, – наставник по-отцовски погладил девушку по голове.

– Так ладно, а что будет если я не справлюсь с заданием и не смогу влюбиться или он не влюбится в меня? – в глазах Лизы плескалось отчаяние.

– Тогда тебя отключат от аппаратов из-за отсутствия рефлексов, а Ронан, твоя цель, погибнет в битве. У нас больше нет времени на разговоры. Первую миссию объявляю открытой! – Патрик топнул ногой, темнота под Лизой растворилась и девушка провалилась в густой туман.

Когда туман рассеялся, Лиза стояла на коленях посреди лесной дороги. На сотни миль вокруг не было ничего, кроме деревьев и кустарников. Солнечный свет едва проникал сквозь густую листву. Воздух был настолько чистым, что пьянил разум. Лизе казалось, что до этого дня она и не дышала вовсе. Девушка поднялась с колен и отряхнула белую больничную рубашку, испачкав руки в дорожной пыли. Лиза понятия не имела куда идти дальше. Она знала только то, что должна найти Ронана, короля Дарсала. Не просто найти его, но еще и влюбить в себя. У девушки не укладывалось в голове, разве можно влюбиться по щелчку пальцев или заставить кого-то полюбить себя? Что вообще может знать о любви девчонка, которая большую часть своей жизни провела в коме? Патрик часто рассказывал Лизе о любви, ее основах и «симптомах», но все это было теорией, а может и вовсе субъективным мнением наставника. Лиза никогда не задумывалась о любви, конечно в тайне о ней мечтает каждая девчонка. Вот только Лиза достаточно четко понимала, что ей о любви лучше и не думать. Неизвестно было, как закончатся ее миссии. Она предпочитала мечтать о том, что выполнит все задания Патрика и вернется к жизни. А уж там можно будет и о любви подумать.

Солнце клонилось к закату, лес становился реже. Именно это помогло девушке сориентироваться в пространстве. Закатное солнце светило справа, а это значит, девушка двигалась на Юг. Глаза Лизы, не привыкшие к свету, быстро уставали от буйства красок. Казалось, будто нерадивый художник, опрокинул палитру на белый холст и яркие, еще не смешанные краски растеклись. Время от времени Лиза закрывала глаза и потирала их пальцами. Девушка надеялась, что ей удастся найти ночлег до того, как окончательно стемнеет. Она рассчитывала, что встретит кого-то из местных жителей и раздобудет еды. В животе предательски урчало. Впервые за долгие годы Лиза испытывала голод, еще одно давно забытое ощущение. Кроме того, девушка боялась встречи с дикими животными. Пока ей не довелось встретить даже насекомых, но вдалеке она слышала голоса птиц. Патрик ничего не говорил Лизе о животном мире Коматоза, ей самой тоже не приходило в голову поинтересоваться. Девушка прекрасно понимала, что физически ее тело находилось не здесь, оно лежало на больничной койке. Худшее, что могло случиться с Лизой, это боль, которую она испытает и возврат в начальную точку миссии. Только это знание не умаляло волнения девушки. С другой стороны, ее разбирало любопытство, десять лет она не видела ничего кроме мрака и никого, кроме Патрика. Теперь все было иначе. Лиза чувствовала твердость земли босыми ногами, запахи ночных цветов и хвои. Лиза успела все это забыть и теперь, знакомясь с новым миром, она знакомилась с собой. Вспоминала, что ей доводилось видеть и чувствовать раньше, ловила ощущения, пыталась понять изменились ли они с тех пор.

Внимание Лизы привлекло озеро, низкие лучи вечернего солнца заливали его золотым светом. Девушке захотелось потрогать воду и взглянуть на свое отражение. За время комы у нее не было возможности посмотреть на себя. Лиза почти забыла, как выглядела раньше. Девушка свернула с дороги, молодая зеленая трава щекотала пятки. Лиза нарочно поднимала ноги очень низко, чтобы продлить это чувство. У кромки воды девушка опустилась на колени. Влажный песок чуть провалился под ее весом и она заглянула в воду. Сколько бы Лиза не смотрела в свое отражение, она не узнавала себя. Совсем взрослая девушка смотрела на нее из воды. Не было больше округлых детских щек, им на замену пришло тонкое лицо с отчетливыми скулами. Неизменными остались лишь медные волнистые волосы, тонкий ровный нос, пухлые розовые губы, две ямочки на щеках и большие полные детского восторга темно-карие глаза. Почти таким она запомнила лицо своей мамы, только в ее глазах не было жажды жизни. Патрик часто говорил Лизе, как она красива, но девушка не относилась к этому всерьез. Ей всегда казалось, что наставник просто жалеет ее и хочет подбодрить. Теперь же Лиза видела, что Патрик был честен с ней. Даже щедро усыпанные веснушками нос и скулы не умаляли ее красоты, скорее даже придавали очарования.