— Там моя одежда и книги, и… некоторые другие вещи.

— Тогда нам лучше съездить прямо сейчас. Всю неделю я работаю и, скорее всего, буду поздно приходить.

— Да, давай съездим.

И они поехали сначала в прокат машин, где Дженсен выбрал неприметный Фольксваген, а потом в трейлерный квартал, который Джаред называл домом.

Форд стоял на том же месте, где Дженсен видел его в прошлый раз. К помятому кузову добавились разбитые стекла и фары. Джаред ходил вокруг него кругами, гладил покореженный остов и едва не плакал. Дженсен подошел и тронул его за руку, пытаясь успокоить.

— Это была машина моей матери, — глухо сказал Джаред и снова нежно прикоснулся к измятому крылу.

— Можно попробовать восстановить. Я помогу.

Джаред отрицательно помотал головой.

— Бесполезно. Она не переживет. Наверное, ей пришло время уйти. Как маме когда-то. Нужно уметь отпускать.

Они зашли в трейлер, но Дженсен тут же вышел обратно, сославшись на то, что для них двоих там слишком мало места. Дженсен стоял и думал о Джареде, и картинка у него в голове не складывалась в единое целое.

Джаред Падалеки был маргиналом. Всегда им был, если судить по тем сведениям, которые собрал Морган. Но маргиналы не едят ножом и вилкой, не ставят чашку кофе на блюдце и салфетку и не читают «Властелина колец». У Джареда была правильная речь: без слов-паразитов и с ударениями в нужных местах. Он совсем не подходил к той культурной среде, в которой жил. И это было странно.

Дженсена выдернул из размышлений чужой голос:

— Привет. Дженни дома?

Перед ним стояли четверо молодых мужчин, и они совсем не выглядели дружелюбно. У одного из них Дженсен заметил кастет, надетый на пальцы. И Дженсен не понял, о ком шла речь.

— Кто?

— Красотка Дженни. Ты же его сам привез.

Дженсен почувствовал, как закипает яростью. Кое-кто и его так называл — Дженни. И Дженсен это ненавидел.

— Не знаю никого с таким именем.

Парни загоготали.

— Что, тебе еще не удалось вставить нашей красотке? Да ты гонишь? Он так любит трахаться, что готов подставить задницу кому угодно. Предложи ему групповушку. Ты, Дженни и Бен Франклин. Вот увидишь, с какой скоростью с Дженни слетят штаны.

Дженсен сжал кулаки. Он не сказал Джареду, но с собой прихватил пистолет. Больше всего ему хотелось сейчас выхватить ствол и пристрелить ублюдков. Но он до последнего надеялся разрешить все мирно. Он заберет Джареда и будет гнать, как сумасшедший, пока они не окажутся под защитой стен родного дома.

— Спасибо, но мы как-нибудь сами разберемся, — сказал Дженсен и сунул руку в карман джинсов, как бы невзначай открыв рукоять пистолета.

— Ого! Да у нас пушка!

Незнакомцы продолжали зубоскалить, но Дженсен заметил, что ближе они так и не рискнули подойти. Мысленно он подгонял Джареда: ну быстрей же, давай быстрей, мы должны убраться отсюда. Наконец Джаред вышел из трейлера.

— Мы уезжаем, — Дженсен попытался улыбнуться, но его лицо как будто замерзло. — Никому не нужны проблемы, да? Джаред, идем.

Но он не двигался. Стоял на пороге трейлера как вкопанный. Джаред снова замер, и Дженсен понял, что должен что-то с этим сделать, должен заставить его двигаться. Иначе у них обоих будут большие проблемы.

Дженсен не хотел поворачиваться спиной к источнику опасности, поэтому он сделал шаг назад, ближе к Джареду. Протянул руку и нашел ручку сумки, в которую тот сложил свои вещи, и это вывело Джареда из ступора. Он двинулся следом за Дженсеном.

Они сели в машину, не сводя взглядов с четверки агрессоров. К счастью, двигатель завелся сразу.

— Дженсен…

— Не сейчас, — прозвучало слишком резко. — Дома поговорим.

В квартире Дженсен первым делом наведался в бар, бутылка любимого виски уменьшилась на одну порцию, и только тогда напряжение его отпустило. Дженсен махнул бутылкой в сторону Джареда, предлагая присоединиться, но тот отрицательно помотал головой.

Дженсен все пытался успокоиться, но адреналина было слишком много. Он сам перемыл посуду, освободил для вещей Джареда место в шкафу и полку для его книг. Их было больше, чем Дженсен предполагал. Он провел пальцем по корешкам — классика американской и английской литературы. На книги Джаред тратил куда больше денег, чем на все остальное свое имущество.

Все это время они перебрасывались короткими фразами, но ни тот, ни другой так и не начали разговор, который нужен был им обоим. Они были слишком напряжены. Дженсен заметил, что на лице и шее Джареда снова появились лихорадочные пятна. Когда разобрались с вещами, Дженсен заставил его съесть ланч и принять лекарства. После них Джареда потянуло в сон.

Дженсен и Джаред сидели в гостиной. Вернее, Дженсен сидел на диване, разложив перед собой эскизы, а Джаред лежал, устроив голову на его бедре, укрывшись пледом до самого носа. Это казалось Дженсену уже настолько естественным, что он не заметил, как снова в задумчивости начинал перебирать волосы Джареда. Дженсен смотрел на рисунок с воздушным шаром. Не пытался найти что-то новое, не пытался переделать старое. У него было ощущение, что мозг его наполнили бабочки, и их жесткие лапки и острые края крылышек царапают черепную коробку изнутри. Дженсен знал, что еще немного, и его фонтан прорвет вдохновением. Он просто сидел и ждал, когда это произойдет. Это всегда происходило.

Джаред пошевелился, и Дженсен вдруг ощутил, как тот тихонько погладил его бедро и тут же убрал руку.

— Что это?

Джаред смотрел на эскиз.

— Воздушный шар. Пытаюсь придумать рекламу для конторы, которая занимается исполнением желаний. Это глупо, ты не находишь? Есть желания, которые могут исполниться только чудом.

— Он красивый.

— Да, мне тоже нравится.

— А я люблю дирижабли.

И тут это случилось. Фонтан прорвало, и бабочки выпорхнули на свободу. Внутренним зрением Дженсен увидел, как рисунок начал трансформироваться. Линии вытянулись, меняя форму и самого шара, и гондолы. Тут же появились окружающий пейзаж и три маленькие фигурки. Два человека держали друг друга в объятиях на дирижабле, а еще один смотрел на них с земли и приветственно махал рукой. На Дженсена вылился целый поток творческих идей, и там было все, вся рекламная кампания.

— Джаред, это отличная идея.

Дженсен взял чистый лист и карандаш и набросал дирижабль, и человечков, и пейзаж, и солнце уверенными четкими линиями. Завтра он сделает все остальное, и дело наконец-то сдвинется с мертвой точки. Закончив, Дженсен отложил набросок и откинулся на спинку дивана, чувствуя себя полностью удовлетворенным. Рассеянно положил руку на плечо Джареда, не думая, что делает. И Джаред тут же вцепился в его ладонь, как будто снова искал защиты.

— Дженсен…

— Что?

— Я слышал, что они сказали тебе. Там, у трейлера. Ты должен знать, что это правда. Что я… такой.

— Какой?

— У меня действительно нет девушки, но… У меня был парень.

— Что с ним случилось?

— Его убили, а меня… — Джаред запнулся.

Дженсен почувствовал, как эйфория от найденного вдохновения угасла, и на ее место снова пришла ярость.

— Это были они? Те четверо, которые приходили к трейлеру?

— Да. И знаешь, что? Им сошло все с рук.

Голос Джареда звенел. Дженсен ощутил, как он дрожит под теплым пледом, под его руками. Теперь Дженсену были ясны и ступор, охвативший Джареда на пороге, и поднявшаяся температура. Слишком сильные эмоции. Слишком рано после последней стычки. Джаред слишком поврежден.

— Они продолжили нападать на тебя, да?

— Всегда вчетвером. Они шакалы, а шакалы не ходят по одному. А я… после того, как Чад… покинул меня, я остался один. Так что для них это было легко.

Джаред усмехнулся, но в его усмешке было столько горечи, что у Дженсена защемило сердце.

— Ты больше не один, Джаред.

— Значит, ты не хочешь, чтобы я ушел?

— Нет. Я хочу, чтобы ты остался. Здесь, со мной.

Вечером, когда они ложились спать, Джаред не заставил Дженсена ждать, только попросил взять книгу — немного почитать перед сном. И Дженсен читал ему вслух, пока Джаред лежал на его плече.