Он вновь умолк, все еще не глядя на меня, постучал карандашом по тыльной стороне ладони и решительно его отложил.
— Я помню рассказы леди Арабел о том, как просыпался ее дар. Ваши сны очень похожи на пробуждение такого особенного волшебства. Но я помню и то, что читал о Пророках, Видящих и их семьях. Ваш случай не объясняет ни одна закономерность!
Лорд Адсид переплел пальцы, поглядывая на листок с пометками.
— Видящие способны понять истинную подоплеку вещей, неясные взаимосвязи, почувствовать, что движет другими. Видящим в трансе по-особенному открывается настоящее. Пророки видят будущее как уже свершившееся, как собственные воспоминания. Четко, без искажений, но и без эмоций. Считается, что Пророки способны также видеть и настоящее, даже происходящее на значительном удалении.
— Я вижу будущее, — тихо вставила я.
— Верно, — задумчиво кивнул магистр. — С одной стороны, это хорошо. С другой — очень странно. Χорошо это потому, что вы определенно не Видящая. Во-первых, потому что Видящих не может быть одновременно две. Во-вторых, они, как вам наверняка известно, бесплодны. Такая особенность дара сделала бы вас непригодной для брака, хоть и открыла бы другие перспективы.
Я молча согласилась. Действительно, история знала шестерых Видящих, но ни у одной из них не было детей.
— Странность в том, что и к Пророкам вас причислить нельзя, — продолжал лорд Адсид. — Пророки, как и Видящие, обладали десятками, если не более развитыми дарами. Все летописи характеризуют их как исключительно сильных магов, прекрасно контролирующих свое волшебство. Вы пока не «исключительно сильный маг», хоть и перспективный. А ваше умение владеть даром нуждается в совершенствовании. Надеюсь, вы не обидитесь, — уголок его рта приподнялся в намеке на улыбку. — Вам нужно очень много работать над собой, чтобы лет через двадцать уметь все то, что Пророки и Видящие умели в вашем возрасте.
— Не обижусь, — покачав головой, заверила я. — Знаю, что научиться предстоит многому. Но это меня радует, а не обижает.
Лорд Адсид скупо улыбнулся, одобряя мой настрой.
— Вы упомянули какие-то закономерности, — осторожно напомнила я.
Он кивнул, встретился со мной взглядом и продолжил:
— История знает семерых Пророков. Все были мужчинами. Пятеро из них принадлежали к одной семье, дар передавался через поколение, слабел, а потом истощился. Такую преемственность дара проследить на примере других Пророков не удалось. Один из них погиб до того, как успел зачать потомка, родственники последнего Пророка уехали из империи Терон задолго до ее падения. Их следы затерялись.
Собеседник неопределенно пожал плечами, развел руками.
— Можно было бы предположить, что вы — новый Пророк, первая в своем роду. Но вы не десятка. Вы, если будете упорно работать и развиваться, возможно, станете ею. В то же время дар видеть будущее вы не унаследовали. У вас в семье нет магов с врожденным даром выше семерки, а господин Нальяс, отец вашей матери, вообще был почти лишен магии.
Я в последний момент прикусила язык и не сказала, что магические способности дедушки на момент поимки и описания дара работорговцем были заблокированы. Поэтому во всех бумагах сохранилась неправильная магическая тройка. Но говорить даже лорду Адсиду о магической десятке дедушки Нальяса, не посоветовавшись с родителями, я считала неверным.
— Новые особенности вашей магии очень странные, — подвел черту ректор и, ободряюще улыбнувшись, пообещал: — Я постараюсь в ближайшие дни узнать больше.
— Вы посоветуетесь с леди Арабел? — предположила я.
— Да, — кивнул он. — И с ней тоже. Но нужно выбирать советчиков очень осторожно, иначе о новых характеристиках вашего дара раньше времени прознают господа драконы и возможные женихи. Вы и без того интересны решительно всем.
Лорд Адсид весело подмигнул, поднялся.
— Заполните ведомость, это важно. Сложности возникнуть не должны, потому что магистр Форож держит документацию о покупках ингредиентов и продажах готовых зелий в порядке. Вечером, надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной? В шесть?
Я смотрела на обаятельного и чудесно близкого мужчину, радовалась тому, что отстраненность сиятельного ректора исчезла без следа. Приглашение нравилось мне не меньше перемен, и я даже не пыталась это скрывать.
— Конечно, не откажусь, — улыбаясь, ответила я.
Он легко поклонился, забрал со стола листок с заметками и ушел, простившись до вечера.
ГЛАВА 31
Меня не огорчили ни назойливость однокурсниц, жаждавших моего общества, ни мелочная придирка магистра Тассия, хотевшего снизить мне оценку, но вовремя вспомнившего, что это в сложившихся обстоятельствах может быть недальновидно. Не расстроила и необходимость потратить силы и время на дипломатию и написать вежливый отказ лорду Такенду. Не смутил настороженный, полный скепсиса и подозрительности взгляд, которым окинул меня университетский почтальон, когда прочитал имя адресата на конверте.
Ничто, решительно ничто не могло испортить мне настроение.
На сердце было светло и легко, я то и дело поглядывала на часы и предвкушала прекрасный вечер в обществе лорда Адсида. Стоя перед зеркалом, оценивала новое платье, перевитую зеленой лентой и уложенную вокруг головы косу. Еще я думала, что стоит последовать совету сиятельного опекуна и купить себе пусть недорогое, но украшение. Даже жалела, что золотого жука не вернут — он хорошо смотрелся бы в неглубоком вырезе.
Лорд ректор ждал меня, ужин был уже сервирован, горели свечи, приглушенный свет кристаллических ламп делал просторный кабинет уютным и теплым. Беседа текла непринужденно, а ее темой вновь стало искусство.
Прислушиваясь к едва ощутимым эмоциям лорда Адсида, я постепенно убеждалась в том, что он действительно получал удовольствие от общения со мной. Все его комплименты были искренними, он говорил от чистого сердца, когда отмечал, что я очень неплохо знаю классическую литературу. При этом он ни разу не сказал, что такой уровень знаний удивителен для бывшей рабыни. Ни разу.
Магистр Форож, как и другие преподаватели, временами позволял себе подобные замечания. Такие слова всегда звучали уважительно, и, думаю, вряд ли кто-нибудь догадывался, как на самом деле оскорбляло меня это подчеркивание былой ущемленности в правах и возможностях, былой ущербности.
Тактичность и открытость лорда Адсида выглядела совершенно естественно, что хорошо чувствовалось в сравнении с поведением лорда Цорея. Будущий глава рода Татторей опасался меня чем-то задеть и осторожно подбирал слова. Это было особенно заметно на первых порах, потом впечатление сгладилось, но не исчезло.
Подмечая отличия, невольно задумалась о том, как со мной будет общаться принц Зуар. Никто ведь не делал тайны из того, что моя семья еще два года назад была в рабстве. До первой встречи с Εго Высочеством я думала, участие бывшей рабыни в отборе его оскорбит. Но знакомство в оранжерее показало, что я ошибалась. Принц Зуар, казалось, нисколько не переживал из-за происхождения возможной невесты.
Ужин подходил к концу, бокал изысканного вина пьянил ровно настолько, чтобы ушли догадки о целях, с которыми меня пригласил Шэнли Адсид. Я приняла как приятную данность, что сама наслаждаюсь его обществом и надеюсь, ему моя компания нравится не меньше.
Собеседник бросил короткий взгляд на рабочий стол, но решил обсуждать дела за обеденным.
— Я должен признаться в новом неумышленном зачаровании, — Шэнли Адсид смотрел мне в глаза и вовсе не казался расстроенным, скорей уж настороженным. — Сегодня в кабинете магистра Φорожа я хотел вас приободрить перед разговором о снах.
— У вас получилось, — улыбнулась я.
Может, так влияло вино, возможно, дело было в том, что даже воспоминание о кратком единении даров я считала совершенным и прекрасным. Поэтому не видела в случившемся ничего плохого.
— Госпожа Льяна, — он чуть подался вперед, взгляд стал цепким, — кажется, вы не поняли, что тоже зачаровали меня.
