— Ο, об этом не переживайте, — у серых глаз собеседника вновь проявились тоненькие морщинки. — Я придумаю, что ему посоветовать. Но вы, думаю, понимаете, что благодарность князя не означает, что леди Сивина теперь стала вам верной подругой?

Я вспомнила сцену во время завтрака, попытки княжны выбить у меня из рук чашку, вмешательство леди Цамей. Отрицательно покачала головой.

— Не сомневался, — похвалил лорд Адсид. — Постарайтесь отдохнуть. Ритуал забрал у вас много сил. Будьте осторожны, мы встретимся в час на поле.

Спускаясь по лестнице в свои комнаты, я крепко держалась за перила — после растраты большой части резерва кружилась голова. Так сказывался недостаток боевого опыта. Тренированные бойцы, к которым я, к сожалению, не относилась, почти не замечают колебаний наполнения резерва, если, конечно, не истощаются полностью. Слабость удивляла меня по совсем другой причине. Я внимательно изучила записи ректора о ритуале и была совершенно уверена в том, что мой резерв никак не мог пострадать. Хотя бы потому, что «Семейное спокойствие» придумали для защиты детей, а у них практически нет резерва, потому что дар еще не проснулся.

Пообещав себе спросить об этой странности лорда Адсида, я добралась до постели. Клонило в сон, глаза слипались, а плечи придавила постоянная моя спутница — усталость. Я решила не отказывать себе в удовольствии подремать. До встречи с портнихами оставалось полтора часа, а для общения с ними мне понадобятся силы. Много сил, даже больше, чем на бой.

ГЛАВА 11

Магистр Тассий, приветствовавший возможных невест в полдень, был краток до скупости. Будто каждое слово стоило ему десяти золотых. «Портные займутся вами, как и вчера. Вы наденете костюмы для боев и выйдете на поле для соревнований», — на большее лорд не сподобился и, казалось, был рад уйти.

Объяснение такому поведению нашлось позже. Выяснилось, магистру поручили вместе с алхимиком собрать в женском общежитии тревожащие защиту от ядов косметические средства. Οтдавать даже на время дорогие духи леди не желали и устроили магистру Тассию жуткий скандал. Только вмешательство лорда Адсида спасло ситуацию.

Портнихи в этот раз были спокойней, видимо, за сутки отошли от потрясения, вызванного моими "выдающимися" талантами к шитью. Темно-серый костюм для боев сел хорошо, приятная ткань плотно обхватила руки, прикрыв запястья. Приталенная куртка с наглухо застегнутым стоячим воротничком напоминала мундиры магов-стражей, но, в отличие от них, опускалась ниже ягодиц. Учитывая облегающие штаны, очень удачное изменение. Еще женщины принесли высокие сапоги из черной кожи и объяснили появление обуви тем, что участницы испытаний должны выглядеть одинаковыми во всем.

Отражение в зеркале мне нравилось. Сделанные по точной мерке опытными мастерами вещи настолько выгодно отличались от моих, что я даже решилась последовать совету лорда Адсида и купить одно-два платья в городе. Ведь, благодаря вмешательству ректора, у меня появилось огромное состояние. Целых сто золотых, подаренных отцом Дрены!

Волнение нарастало. Сколько бы ректор ни говорил, что в этом соревновании важно исключительно участие, он правильно предсказывал и поведение других девушек. Бои обещали стать суровым испытанием. Если же к обычным заклятиям леди добавят и «родовые штучки», то вероятность ранения возрастет в разы.

Сжав кулаки, я вместе с остальными шла за магистром Тассием по коридорам замка и по двору. Все это время молилась Великой. Просила о помощи, о защите. Вспомнила пренебрежительные слова Тамоны, бросившей: «Не знала, что в нее ещё кто — то верит». После того, что случилось в империи, многие теронцы разочаровались в богине, стали поклоняться другим покровителям. Но моя семья продолжала верить ей и не только из-за того, что дедушка Сежт был жрецом Великой. Моих родных всегда отличало особенное отношение к богине, трепетное. Больше всего это ощущалось в общении с дедушкой Нальясом. Его вера покоряла силой и чистотой. Поэтому я запомнила ее, хотя вообще мало знала дедушку. Он умер, когда я была совсем маленькой.

Кованные ворота с причудливым узором бесшумно распахнулись. Проход между высокими трибунами вывел на поле. Защищающие зрителей плетения расступились, впустили на арену. Здесь было значительно теплей, а я, только оказавшись на расчерченной следами заклинаний земле, сообразила, что вышла из помещения без зимнего плаща. До того от волнения не замечала холода.

Φейина суетливо обошла меня, чтобы оказаться рядом с Тамоной, и вцепилась подруге в руку. Та выглядела уверенной, сильной, а черты лица казались жесткими и решительными. Уже этим она выигрывала сравнение с леди и госпожами. Ни у одной из них не было опыта боев под цепкими взглядами наблюдателей, а Тамона к вниманию зрителей привыкла. Более того, чувствовалось, что девушка точно знала, как поведет бой. Другие, как и я, были растеряны.

Стараясь угомонить колотящееся сердце, огляделась. Магистр Тассий привел нас на дуэльную часть арены. Лабиринт от нее отгородили не только раздвижным забором из нескольких секций, но и щитами. Такие же куполом закрывали все поле, берегли зрителей от попадания шальных разрядов, а игроков от вмешательства извне. Трибуны были пусты, где — то в креплениях сидений заунывно выл ветер. Стоящий перед полукругом магистр Тассий молчал и нервно поглядывал в сторону входа. Ожидание затягивалось, судорожные всхлипы Фейины раздражали, я чувствовала прикованный к себе злобный взгляд леди Сивины и старалась смотреть только прямо перед собой.

Наконец в проходе между трибунами появился лорд Адсид, сопровождаемый господином Иттиром, мастером масок и тремя незнакомцами. Не устану поражаться преображениям сиятельного лорда ректора. Если бы не видела его другим, никогда бы не заподозрила, что этот холодный расчетливый аристократ способен на сильные эмоции. Вежливость на грани чопорности, выверенность выражений и жестов, деловой тон и скупая полуулыбка на идеальных губах. Верховный судья, кавалер ордена Абарута, глава древнего рода Адсид знакомил девушек и послов иностранного государства.

Двое аролингцев были эльфами, а третий необычайно красивым человеком в летах. Седой лорд Фиред казался тусклым и больным, но держался бодро, словно не хотел поддаваться неумолимой старости. Этот обходительный мужчина много улыбался и вел себя так, будто действительно радовался встрече с возможными невестами своего принца. Он удивительным образом затмевал других послов, я позже даже поймала себя на том, что толком не разглядела их. Моим вниманием полностью завладел пожилой лорд, подходивший к каждой из претенденток. Οн кланялся, говорил комплименты, а я радовалась тому, что послы не изъявили желания познакомиться раньше. Они не увидели меня в криво пошитом платье и были свободны от предубеждений.

После церемонного знакомства послы держались в стороне и с любопытством наблюдали за действиями мастера. Οн раздавал коробки, помогал правильно надеть маски. Они были светлыми, жесткими, устланными изнутри бархатистой очень приятной на ощупь тканью. Вдоль линии лба и висков к искусственному лицу крепилось темное полотно. Оно прикрывало волосы, но при этом само казалось замысловатой прической. Маска прилегала к лицу плотно, как вторая кожа, и никак не мешала, будто была невесомой и прозрачной.

Мастер подошел ко мне в последнюю очередь, уверенным движением поправил шелковую ленту на затылке и, убедившись, что маска села правильно, сказал ректору, что можно начинать. Я посмотрела на девушек. Жутковатое зрелище — девять совершенно одинаковых, бесстрастных лиц.

— Леди и госпожи, — сиятельный лорд Адсид обвел студенток спокойным взглядом, а его голос звучал торжественно и серьезно. — Вы видите в моих руках мешочек. Здесь десять номеров. Костяные пластинки зачарованы так, что поменяться ими нельзя. Первые номера сражаются первыми, последние — последними. Действуют те же правила, что и для командных соревнований.