— Башня Ишала, да? — пробормотал Алистер. — Что же, тогда вперёд.
Элисса шла за ним. Она вдруг поняла, что с самого начала похода раньше ни за кем не шла. Чувство защищённости оказалось приятным, но чувство ответственности было развито в Кусланд слишком остро, и она поравнялась с другом, приказав себе не раскисать. Её-то худшие кошмары уже позади.
Генлок-некромант ждал их на первом этаже. Едва они приоткрыли дверь, как прямо в них полетел огненный шар. К счастью, Алистер успел захлопнуть дверь, отсчитал три удара сердца и распахнул её, готовый рассеять любую магию, но некромант уже скрылся. Путь им преградили обычные гарлоки с топорами и мечами в руках.
Когда с ними было покончено, Серые Стражи оглядели округлое помещение первого этажа. Сейчас был день, и сквозь узкие окна-прорези тусклый свет освещал его. Алистер и Элисса мельком посмотрели друг на друга — они оба вспомнили об одном и том же, но без лишних слов отбросили эти мысли и пошли дальше.
— Нам точно нужно туда лезть? — Морриган скептически глянула в огромную нору посреди комнаты.
— Дверь на лестницу не поддаётся, так что он наверняка нырнул сюда, — пояснил Алистер.
— И что с того? Сдался вам этот генлок. Гоняетесь за ним одним, будто других порождений вам мало, — Алистер и Элисса красноречиво взглянули на колдунью. — Ладно-ладно, поняла я. Пф! Глупые Стражи.
В прошлый раз через эту дыру порождения тьмы захватили башню Ишала. Элисса иногда думала, что не будь этого обстоятельства, им бы удалось зажечь сигнал быстрее… это что-нибудь бы изменило? Кусланд тряхнула головой. В последнее время она заметила за собой слишком много сомнений.
Я так никуда не сдвинусь, — подумала она и первой прыгнула в яму… и почти сразу споткнулась о металлический прут в темноте.
Весь дальнейший спуск по камням она проделала кувырком, прикрывая голову, пока не приземлилась головой вперёд на пыльный каменный пол. Её меч со звоном упал рядом, а через несколько мгновений из тоннеля вывалился Алистер и рухнул бы на неё, не откатись Элисса в сторону.
— Ты что, упал следом за мной?
— Я не специально, извини — Алистер прокашлялся от пыли. — Не поранилась?
— Нет, конечно.
Они оказались в полной темноте. Лишь через некоторое время в тоннеле показалось свечение двух посохов. Маги и мабари смогли спуститься без приключений. Морриган явно хотела что-то сказать по поводу свалившихся, как два мешка муки, Стражей, но промолчала и лишь шумно фыркнула.
— Это склеп какой-то? — пробормотала Элисса, оглядывая в свете посохов мрачные древние гробы и стены, обросшие пыльными комьями, плесенью и паутиной. Запах стоял гнилостный, тут же захотелось пить.
— Кто знает, что тут ещё понастроили в древности. Не удивлюсь, если, помимо склепа, мы ещё на что наткнёмся, — пожал плечами Алистер.
— Или кого, — недовольно констатировала Морриган, указываю на огромную тень на стене.
Секундой позже все услышали шипение, а с потолка на толстой паутине спускался огромный паук высотой почти с человека. Стражи, маги и мабари тут же отпрянули от него. Щетинистая тварь спустилась на пол, зашипела, защёлкала огромными жвалами и приподняла заднюю часть толстого брюха.
Элиссу кто-то толкнул, когда маслянистая ядовитая жидкость пролетела у неё над левым плечом. Огонь взметнулся из одного из посохов. Паук запищал и попятился прочь, но направленное магией пламя настигло его и подпалило мохнатое брюхо, после чего паук задёргался в судорогах и сдох.
По пути им встретилось ещё полдюжины таких тварей — свирепых и опасных. Элисса запретила волкодаву к ним приближаться из-за их ядовитых хелицеров. Один паук ухитрился вцепиться ей самой в руку, но не смог прокусить доспех. Сильверитовый клинок рассёк его тело от головы до брюха, разбрызгав мерзкую желтоватую желчь.
Они шли, казалось, целую вечность, то спускаясь, то поднимаясь. Стражи знали, что этим тоннелем в битве при Остагаре ходили порождения тьмы, и рано или поздно он приведёт их наружу, в долину, но темнота склепа давила. Элиссе вспомнился сон после Посвящения: мрачные тоннели, заполненные живой тьмой и безликими силуэтами. Но сейчас Элисса была не одна, и источник света немного разгонял страхи.
Свежий морозный воздух достиг их раньше, чем свет. Они ускорили шаг, и через короткое время им в глаза ударил свет солнца, тусклого, но такого яркого после мрака подземелий, что, выйдя наружу, они на миг ослепли… всё вокруг было белым и ледяным. Небо, земля, лес — всё. Они вновь стояли на поле боя.
Сотни маленьких заснеженных холмиков, словно могильные курганы, покрывали долину. Невесомые как пух снежинки продолжали падать, укрывая саваном белые могилы. Снег скрыл следы бойни. Скрыл черты тех, кто здесь полёг и кого не утащили в своих тёмных замыслах порождения тьмы. Все те, кто остались, лежали под невесомым снегом. Ни крови, ни ран, ни лиц уже не было видно. Только безликие тела, навечно похороненные под Остагаром.
Крупный снег оседал на плечах и заметал следы сапог, словно желал сохранить безмолвную картину нетронутой. Блёклое солнце искрилось на этом снегу и заставляло глаза слезиться. Элисса не видела его. Она видела чёрное небо и сотни огненных стрел, взлетевших подобно птицам. Слышала призыв «За Ферелден!». Слышала голоса, лай боевых псов, кличи людей. Взглянула на погасший навсегда сигнальный огонь башни Ишала.
Алистер прошёл мимо неё и остановился среди тел. Он мерил шагами расстояние, ворошил ногами снег, пока не наткнулся на клочок ткани. Синий с серебром и обрывок вышитого крыла грифона. Алистер опустился на колени и начал копать как одержимый, пока не выудил из-под снега обгорелое знамя Серых Стражей. Он держал его в руках как разбитую драгоценность и беспомощно оглядывался на тела вокруг.
— Алистер, в чём дело? — спросила Винн, но он не услышал.
Страж, шатаясь, встал на ноги, сделал несколько шагов вперёд, потом назад, словно искал что-то. Прерывистое дыхание срывалось с губ прозрачным паром и с каждым шагом учащалось.
— Алистер, — окликнула Элисса, но и ей он не ответил, а вдруг кинулся к одному телу и начал судорожно его раскапывать, скидывать снег с лица, с рук, с доспехов.
Порождения тьмы растащили всё оружие и броню, какую смогли найти на этом кладбище. Некоторых людей они утаскивали в недра Глубинных троп, и одному Создателю известно, что там делали с ними. Алистер ничего не мог найти. Все лица давно обледенели и были незнакомы, но он продолжал ворошить снег, надеясь углядеть знакомые черты.
Элисса знала, кого он ищет, но не могла сдвинуться с места, чтобы помочь ему. Лишь с нарастающей паникой смотрела, как он отчаянно, уже срываясь на крик, откапывает обледеневшие тела, переворачивает их, сталкивает с них трупы порождений тьмы, заглядывает мёртвым в лица и не узнаёт их. Никого из них. Ни единого. Он не мог найти даже клочка сине-серебряной туники, но был отчаянно уверен, что они где-то здесь.
Поле боя велико — от покосившегося частокола до кромки леса. Было так много тел, словно на поляне листьев — белых и мёртвых. Войско сражалось до последнего, даже когда вытянулось в тонкую линию, готовую вот-вот сломаться под безжалостным напором порождений тьмы. И это было непреодолимо.
Алистер шумно выдохнул. Разворошив десятки тел, он уже был на другой стороне долины, но Элисса слышала его и видела, как он, уже сняв перчатки, начал копать ещё отчаянней и яростней. Он что-то нашёл и теперь не мог остановиться. Искал и искал. И с каждым потревоженным телом выкрикивал всё громче, хватался за голову и прятал лицо в ладонях, чтобы потом уже на четвереньках приползти к следующему мертвецу и снова с дрожью в руках и коленях его узнать.
— Алистер… — одними губами позвала Элисса. Её собственный голос дрогнул, Чейз жалобно завыл. — Алистер, не надо, — шептала она.
Элисса кинулась к нему, спотыкаясь о трупы и падая. Он не видел её, видел только мертвецов, а она стремилась к нему. Он снова вскрикнул и снова запустил ладони в ледяной снег, а она упала на колени и обняла его сзади.
