Это был край. Дерьмо воняло непереносимо, а куча обширна и величава, как в кино. Петручио знал, что столько на свете гадят одни косолапые мишки. Выплеснув эмоции в дикий, утробный рык, отрок мигом взгромоздился на близлежащую ель, на ходу сбивая толстые сучья твердой маковкой.

   Тут его можно поздравить с облегчением. За третьим пригорком виднелся силуэт знакомой скалы. Это была Кабарга. Дальнейшее продвижение к избе перемежалось страхами, но умственных усилий не представляло.

   Прилетев на крыльях чертовой ночи в избу, малец дернул хорошим засовом, словно вшивый страхами Егорка. Осуждать его вам ей-богу не след. Заметил паря, что ноги его облеплены болотной тиной из давешнего кошмара, вот и привиделось разнообразное.

   Но заведенный заботливо-вчерашней рукой будильник тикал мирно и успокоительно. Воняло давно не стираными носками, прогорклым потом и радостью воспоминаний. Домом пахло. Петручио хлебнул холодного чайку с сахаром, заел сухариком и банкой тушенки. Глаза его осоловели, и вскоре обиталище заполонили звуки могучего храпа.

   Путешествие спаскоманды лесников за заблудшей овечкой, бух в запертую дверь и подскок отрока к потолку интереса не представляют. Главное, что странствие сие закончилось исключительно мирно.

   В городе раненых Плохишей определили на квартиру к Никодиму. Тот был в горах, но угрозы его жилищу гольцы пока не представляли. Лишь сбили подушками люстру в нелепой детской баталии, да отоспались и належивали бока. Денег на пиво все не было. А предатель Квасец искренне поступал в Политех и навещал их редко.

   Ленка и деликатесы прочие

   Со времен совместного парапланеризма с Деда тетки и даже друзья проявляли к Плохишам почти материнское внимание. Отроки частично взросли на непривычных харчах и обзавелись розовыми щечками.

   Захаживала Ирка Филиппок вместе с Любкой. Появлялся Лысый с бутылочкой сухого винца, сеткой картошки и претензиями на количество тортиков невпроворот. Приходил Малой с водкой и кефиром, на предмет запивания. Но все это чинно, тихо, благородно.

   Через несколько дней Петручио наскучило охаживать сломанного и смурного Плохиша. Отрок двинул на Столбы самостоятельно без предводителя, но, конечно же, в сопровождении тройственной женской половины.

   Договорились о походе еще на Никодимовской квартире. Решилась идти Ленка и сестры Колбасы. От прочих непотребностей компанию бдил Маркиз и доживающий школьные каникулы Егорка.

   До Слоника добежали скоро и привычно. Подъемы будто утратили тяжесть, а прямые коротали разговорами. Вечно недопитанный Егорка грабил кормушки для птиц от отдыхающих, на ходу набивая рот булочками и прочей снедью. Пернатым он тоже кое-что оставлял - в основном крошки и откровенно не съедобную гадость.

   Маркиз выбирался на Столбы редко, заботы не позволяли. Работал он с Лебедем на кафедре в Политехе, а когда тот отваливал в горы, тянул лямку за двоих. Комната в общаге, бывшая его обиталищем, служила для эдельвейсов местом городского сборища.

   Загромождения рюкзаков и прочего снаряжения разбавлял откровенный бардак. Там вечно жили непрошеные гости. Но Маркиз не обижался, а содержал жилище и радовался пришлым, как собственным друзьям.

   Колбасные сестры исходились важностью и небрежением через губу. Петручио они прозывали иностранцем. К Маркизу сестры относились снисходительно, как к не спортсмену, а Ленку держали в дистанции от собственных персон.

   Лазали они правда здорово. Обе легкие, подвижные, координированные, и путь им грозил на самый верх спортивной элиты, в мастера. Там, в этой дали, почивали на лаврах Ирка Филиппок и Любка. Но то ненадолго, слишком девки простые и медали им не к лицу, и звания чемпионов к ним не клеятся. Случайность это. Вот у Колбас получится...

   На Первый решили пройти ходом Понедельником. Лаз высокий и крутой, но без особых ключей. Бери и зашагивай, - вся недолга. Маркиз долго возился с обветшалыми калошами, Егорка убежал до кустов, и женская троица решила боднуть вертикальную щелку с карнизом, метрах в десяти от земли.

   Маркиз попросил Петручио подстраховать молодых теток, и привычный отрок настиг дам при самых интересных обстоятельствах. Карниз тот нависал над широкой вертикальной щелью, но вот беда, зацепа на нем была для теток далековата.

   Хваткая старшая Колбаса подсадила Галку и Ленку, и те выбрались наверх. Сама же Светка слегка приплыла, скорчившись наподобие спелой груши и свесив аппетитную задницу. Петручио круто заклинил ноги и кулаки в щели. Готовился боднуть головой сердешную и вытолкнуть наверх.

  -- Петручио! - звонким голосом юморнул Маркиз. - Укуси Светку за задницу!

  -- Ам! - рявкнул ничего не подозревающий отрок, а Светка, с маху выпав с карниза, порхнула к нему на плечи.

   Трюк получился акробатический. Калоши страховщика завернуло в рулет, на заклиненных клешнях лопнула кожа. Ему перехватило дух, но удержались. Споро оправившись, Светка сама заклинила руки в щель, но слезать с его плеч, пока не собиралась.

  -- Быстрее! Быстрее! - скрежетал зубами отрок.

   Его рожа покраснела и разбухла от напряжения. Светка немедленно воспользовалась увеличенным пространством, наступила ногой на удобный фэйс и выбралась наверх. Петручио еще пыхтел и пыжился, как локомотив без вагонов. Но пришел в себя, взялся за злополучную зацепу и присоединился к прочим.

   Снизу быстро подымался Маркиз с довольной, улыбающейся миной. Благостно разрешившаяся ситуация привела его к отличному настроению. Маркиз был готов к подвигам на сто двадцать процентов. Петручио его радости не разделял.

  -- Где бы вы, девки, без иностранцев были? Унизу, как пить дать. Шумите на них, язвите. А как падать, так на голову и мягким местом. Видать, любовь.

   На верху к компании присоединился вездесующий Поручик Петров. И вовремя. Петручио окончательно спал с духу и хитрушничать с дамами более не желал. Вяло передвигался гуськом за Петровым и отводил настроение в его шутках.