Оказавшись в подвале отеля, облегченно выдохнул и размял затекшие плечи. Запах разложения не так сильно ощущался, как в туннеле. Бегло осветив помещение фонарем, обнаружил бойлерную. Вдоль стен тянулись водопроводные трубы. В углу расположились три огромных водонагревательных котла, некогда обеспечивающих бесперебойную подачу горячей воды во весь комплекс. Рядом с ними, томились сложенные вместе шашки тротила: перетащить успели, а вот установить на несущие опоры и обеспечить детонаторами- нет. Случай спас это бедное здание.

Продвигаясь внутрь подвального помещения, попал на подземную парковку. Вся она изобиловала гражданскими, нашедшими тут убежище от ужасов войны. Они разбили своего рода лагерь. Вступив на территорию, Нарнис ловил на себе взгляды женщин, детей, стариков — изнеможенные, оголодавшие и до смерти уставшие, те взирали с ужасом на человека в родной форме, но с черепами на воротнике. Большая часть беженцев спала, а бодрствующие смотрели на него, как кормовые мыши на ненасытного змея.

Подойдя к женщине с маленькой девочкой, Нарнис присел и улыбнулся, исхудалая молодая аранийка крепче прижала к себе дочь, не отрывая глаз от опасного гостя. Раеоонец извлек из кармана шоколадный батончик и протянул девочке. Обе прибывали в растрерянности. «Держи, не бойся, я вам ничего не сделаю» — произнес русоволосый на всеобщем, дружелюбно подмигнул. Девочка дрожащей рукой взяла в неуверенности презент. Нарнис кивнул, слегка потрепал её рукой за темные волосы и обратился к женщине.

— Мать, много аговирцев в здании?

— Не знаю. Мы тут сидим тише воды ниже травы, слава Арайтонгу никто из них еще не добрался сюда. Кроме вас. Две недели назад, откуда пришли вы, появились и наши. Сказали, что есть лаз и в скором времени нас эвакуируют всех к своим…а потом был грохот, здание затрясло. Когда Самата вбежала в подвал, там всё было в дыму.

— Лаз цел. Настоятельно советую отсюда выбираться. У Пурэ побезопаснее будет. Еда, врачи. Главное лица чем-нибудь мокрым закройте. Те ребята всё ещё там.

— А вы не один из них, ну из наемников? — робко спросила женщина.

— Нет, я не с ними.

— А, просто моя старшая дочка, Самата, ходит за припасами и сегодня встретила двоих, сказала, оба высокие были, белоголовые, прямо как вы. Один из них тоже едой поделился. Вот и подумала, что вы один из них.

— А поподробнее можно, как те двое выглядели?

Женщина аккуратно посадила девочку на одеяло рядом и потянулась в сторону спящей группы, нежно потрясла за плечо укутанную в полосатый плед миниатюрную фигурку.

Девушка сонно поднялась и протерла глаза. При виде Нарниса, в испуге отшатнулась. Но мать её успокоила. Стала подробно расспрашивать и переводить на всеобщий Нарнису.

— Эмм, она вернулась минут двадцать назад. На шестом этаже нарвалась на солдат: одного очень высокого, другого поменьше. Форма у них странная ещё, больше, говорит, похожа на лохмотья. Тот, что поменьше, без каски был, со светлой головой. Хотел было сначала выстрелить, но поделился шоколадкой и отпустил.

— А высокого совсем не разглядела?

— Высокий в тени был, тощий, с длинным ружьем.

— С длинным ружьём, говоришь, понятно, — раеоонец взглянул на младшую девочку, жадно поглощающую шоколад, словно его вот-вот у неё отберут, — и все-таки не затягивайте с лазом. Рано или поздно аговирцы найдут это место. Поднявшись, направился дальше.

Здание казалось огромным, а времени в распоряжении оставалось не более двух с половиной часов, до рассвета. В поисках пути наверх, ужасался, как это, сутки напролет сидеть в бетоне не видя белого света. К сожалению, это единственный выход для тех, кто не успел покинуть город. Интересно, неужели эти двое именно те, о ком он думал. Такого везения не существует.

Когда Нарнис наконец покинул парковку и попал на первый этаж отеля, выключил фонарь. Побрел дальше, вглубь здания. Вдалеке, еле слышно раздавались выстрелы и раскаты крупнокалиберных стволов, а тут среди обшарпанных стен и местами порванного ковролина установилась своя, особенная тишина, такая же опасная, как и там, в месте последнего пристанища Алеана.

Несмотря на комфортную температуру, с каждым следующим шагом, Нарнис ощущал пронизывающий холод, такой же как в родных лесах зимой. Неприятное чувство пробирало до озноба. Появилось подозрение, что он не один, ощущение присутствия вызывало ненормальную тревогу, вдруг воздуха вокруг стало мало, он загустел словно кисель. Сердцебиение участилось, ком застрял в горле а холодные ладони слиплись от пота. Прижавшись к стене, Нарнис сполз вниз, принялся глубоко и мерно дышать, концентрируясь на каждом вдохе. Включил фонарик и нервно огляделся по сторонам. Световой круг мелко сотрясался. Непонятный трепет пронзил сердце словно стрела, на лбу выступила холодная испарина, нырнув рукой в кобуру, извлек пистолет и крепко сжал в кисти, водя стволом из стороны в сторону, но никого не было, лишь мрак. Спустя некоторое время, встал и продолжил путь. Витрины маленьких внутриотельных магазинчиков были разбиты, а их содержимое разграблено. В каждых темных углублениях помещений он выискивал врагов, но находил лишь безмолвные прилавки, мебель и разбитые стекла.

Достигнув лестницы, двинулся наверх по этажам, на шестом его вновь обдало мертвецким холодом. Показалось, будто услышал отдаленный голос Алеана, тот называл его по имени. Пройдя в фае, заметил, что все двери номеров закрыты, кроме одной. Выбитая взрывом, та лежала напротив входа, а в тусклой ночной подсветке из утробы помещения, на противоположной стене промелькнула тень. Нарнис замер, не в силах сделать вдох. Показалось. Преодолевая страх и ватность ног, раеоонец сделал шаг вперед, затем второй, более уверенно прокрался дальше по коридору.

Дабл оказался сильно поврежденным от разрыва снаряда. Весь пол усеян бетонной крошкой и кусками некогда роскошного интерьера. Сила взрыва была столь велика, что вынесла дверь вместе с наличником и куском стены. Напряжение внутри стихало, лишь раскаты далекого грома нарушали покой израненного помещения. Аккуратно ступая по кускам арматуры, Нарнис заметил странный блеск возле чудного изваяния из стола и двух стульев. Подойдя к нему, глазом проложил линию до большого отверстия в противоположной стене. Сомнений не оставалось, диковинная постройка являла собой не что иное, как стрелковую позицию, а блеск исходил от стального термоса.

Взяв сосуд в руки, открутил крышку и понюхал содержимое. Яркий кофейный аромат ударил в ноздри, а после, за спиной прозвучало требование на всеобщем, с грубым раеоонтским акцентом. Струйка пота устремилась вниз по ложбинке позвоночника Нарниса.

***

Верон навел ствол автомата на фигуру незнакомца. Сердце как барабан отбивало громкий такт. Что происходит? Кто это и почему он один? Указательный палец нервно ласкал спусковой крючок, однако, любопытство пересилило желание расправиться с чужаком сию секунду.

— Развернись.

Силуэт вздрогнул.

— Держи руки на уровне головы, без глупостей! — прозвучал следующий приказ.

Фигура стала разворачиваться. В одной руке держала термос, в другой крышку. Зеленая куртка с прямыми черными, желтыми и коричневыми полосками, украшенная знакомыми фельтровскими черепами смутила второго номера. Он окончательно запутался. Мрак не давал возможности разглядеть лицо в деталях.

— Ты кто? — стараясь не показывать испуг, проговорил Верон. Еще никогда он не был так близок к неприятелю, как сейчас. Аранийская форма не двусмысленно указывала на врага, и единственное, что останавливало Верона от выстрела сейчас — эти два проклятых черепа. Зачем он их нацепил? За весь период войны, ему еще не попадались аранийцы такого большого роста, ровно как и единоземцы из другого лагеря. Не слышал и каких-либо иностранных формированиях в их рядах.

— Я…я Фрей, ты че не узнал? — удивленно произнес незнакомец на родном, раеоонском наречии, — давай, ты меня еще пристрели!

Услышав эти слова, наконец-таки сложил два плюс два. Верон сразу вспомнил вчерашние истории товарищей и о том, как подорвали командира, и о странной стычке в дыму на четвертом этаже, где, по слухам, воевали, будто, против своих. С их слов, у обезображенного взрывом тела защитника исполина, были рыжие волосы и белая кожа. Едва ли простое совпадение, что такие события начали происходить, после того, как вознаграждение за голову Лолы взвинтили до небес.