― Валяй, — кивнул ему снайпер.

Перебрав струны, русоволосый затянул песню «о доме». Вскоре несколько бойцов пересели поближе, плененные прекрасной игрой. Хорошая музыка, как великая волшебница — умеет творить чудеса, поэтому вскоре грустные и кислые лица защитников столицы преобразились. Вместо усталости и грусти, темные глаза стали источать одухотворенность, песня заслонила собою весь негатив, слова которой они даже не понимали. Никто не возмущался, что она на раеоонском и никто не задумывался о её смысле. В искусстве нет границ, ни языковых, ни каких-либо еще, способный извлечь красоту, не обращает внимания на форму. Через непродолжительный промежуток времени, выступление Нарниса завершилось, уступая очередь началу полилога.

― Ну, рассказывай, — мелодичным голосом произнесла женщина.

― А, ну да, собственно. Напротив нас, через улицу, стоит подразделение наёмников, наших с Вами сородичей, они принадлежат к «плавающим» ЧВК Аговира, носят их форму и шевроны.

― Че еще за «плавающие» ЧВК? Первый раз слышу. — перебил снайпера Нарнис.

― Смотри, у вас в Раеооне, наемничество — это статья уголовного свода. Поэтому аговирцы придумали не хитрую уловку. Они сами организуют у себя ЧВК, выдавая её за иностранную компанию коммерческого направления, а затем туда вербуют «сотрудников», с выдачей рабочей визы. На бумаге- торговый холдинг, на деле- военизированная организация. Они ситуационные, создаются под определенный конфликт. Хрен подкопаешься.

― Вот ублюдки.

― Не все так радужно, я слышал, тех кто занимает в ЧВК командные посты, по возвращении на родину все равно карают. Заводят политические дела и сажают на десятки лет или расстреливают. Прецеденты уже были, поэтому у них командир — бывший ваш фельтровский лейтенант, походу тот, кому терять нечего, а в подчинении у него есть и капитаны и майоры, все на рядовых позициях. Так, я отвлекся. О чем это я говорил, а, при них тусуется снайпер, именуемый всеми нами «Кровавой Лаской» — это бабища, работает в паре, феноменальный стрелок. Достаёт наших там, где другие люди «оптической» профессии неспособны. Недавно одному бедолаге прошила котел через пятисантиметровое отверстие в стене с дистанции, как минимум двести метров… — все присвистнули, а Алеан подытожил: «Впечатляет». Парень, получив бутылку обратно, отхлебнул еще глоток, ― позиции меняет регулярно, на старых появляется очень редко, осторожна и не глупа. Как её отловить у меня даже предположений нет… Это все, что я могу вам рассказать, бьёт редко, но всегда без промаха. Я охочусь за ней почти месяц, но признаться честно, все впустую, рисковать опасаюсь, ошибок не прощает, мой предшественник расплескал все своё серое вещество по стене от её таланта.

― А эта история с корреспондентом, уверена, вы все о ней слышали, как можешь прокомментировать? — спросила женщина, почесывая повязку на затылке.

― То, что его завалила «Ласка» — это сто процентов. Входные отверстия на трупах, которых коснулась её рука, весьма специфичны, их края сильно обожжены, а это значит, что патрон имеет исключительно большой пороховой заряд, а из этого следует что?

― Калибр патрона увеличенный? — предположил Нарнис.

― Именно, — бодро цокнул языком Фрэй, — восемь миллиметров против семи шестьдесят двух стандарта, снайперский, со стальным сердечником, повышенной дальности и убойности. А что это значит опять же?

― «Салантская трещотка», — задумчиво проговорила Илона.

― Единственная модель винтовки, которая использует такой патрон и этой винтовкой обладает «Ласка». — Подытожил парень с ирокезом.

― Это же дорогущий агрегат… — удивился Алеан.

―Тут ходит слух, что аговирский генерал лично вручил это оружие ей в руки, за успехи на фронте, как-то так.

― А слух чем-либо подтвержден? — поинтересовалась женщина.

― Да, бримуновец мне лично об этом сообщил.

― Шутка?

― Да какие же тут шутки, неделю назад наши разведчики выцепили двух с переднего края. Мне приказали допросить их и все выведать, так как брат по земле вызовет у них больше доверия и создаст благоприятную обстановку, приказ я выполнил.

― Так же мило беседовали, как мы сейчас? — усмехнулся Нарнис, а лицо Фрея обрело холодную жестокость.

― Нет. Тем двоим я выбил зубы и избавил их пальчики от ногтей, в таких условиях хочешь — не хочешь, а говорить начнешь.

― Ты это сейчас серьёзно?

― Абсолютно, они ублюдки, пришедшие на мою землю, в мой дом, убивать моих родных и близких. Я араниец, пусть и не по крови, но по духу, более того, когда нам приказали их кончать за ненадобностью, я без всяких угрызений совести переломал обоим шею кастрюлей, двумя уродами в столице меньше.

― Не думал, что ты садист. — скривился Нарнис.

― Садист? А ты знаешь настоящее значение этого слова, дружок? Я смотрю, вам еще не успели рассказать о развлечениях наших аговирских гостей через дорогу …как эти выродки бедолаг строительной пеной в задницу заправляют. Бримуна с ними, а значит такие же пособники и сволочи! Не мы это начали, но конкуренцию держать приходится.

― Хорошо сказал, поддерживаю, — произнесла женщина, отхлебнув из бутылки и одарив Нарниса особенным взглядом, тот отвернулся.

― Есть еще кое-что, пожалуй, самое главное, её второй номер сболтнул за картами о том, что раеоонский смишник — их с Лаской рук дело.

― Ну вот, я почему-то и не сомневалась. — вздохнула Илона.

― Ладно, теперь вы знаете все, что знаю я, — произнес снайпер, — а сейчас, поведайте-ка о себе поподробней, как добирались сюда, про малую родину, что там вообще происходит, мой отец родом из столицы Бэинхолда, как там сейчас? — Фрэй улыбнулся, а троица, по очереди стала рассказывать обо всем. Вскоре бутылка опустела, а динамика беседы возросла. Снайпер описал и свой жизненный путь. Обстановка вокруг них постоянно менялась, та группа, что играла в карты — ретировалась, на её место пришли другие бойцы, одни в бессилии рухнули отдыхать, другие, как и их предшественники терроризировали изветшалую и засаленную колоду карт.

Когда за окном начало рассветать, все собравшиеся ощутили что-то неладное. Появилось напряжение, как в час перед грозой. Гул нарастал, здание принялось сотрясаться от взрывов, за окнами послышалась стрельба и дикий рокот боевого клича, вырывающийся из сотни глоток.

Иллюзия мирной и уютной беседы за бутылочкой горячительного моментально рассыпалась на осколки, обнажив реальное положение дел — вокруг троицы шла война, торжество темноты смерти над светом жизни. Мирно дремлющие бойцы, словно по команде вскочили и в спешке, хватая оружие, покидали «кают-компанию». За несколько минут весь «исполин» словно ожил, из глубинны бетонного массива послышались ответные выстрелы, где-то совсем рядом затрещал пулемет. Обеспокоенные таким оживлением и канонадой, трое северян прервали разговор и поднялись со своих мест, а Фрэй, словно ничего особенного и не происходило, развалившись в кресле, поднял на них отстраненный взгляд.

― Вы что так напряглись, уважаемые? — с насмешкой произнес он.

― Ну если ты не заметил, снаружи что-то неладное творится, — ответил Нарнис.

― Беспокоится не о чем, этот домик непреступен, ну а наши с вами алчные сородичи видать вновь пробуют аксиому на прочность, за последние две недели мы отбили порядка сорока атак, и эта, уверен, не будет исключением.

― Уверенность в своих силах — это очень хорошо, но недооценка противника часто бывает фатальной, — серьезно проговорила Илона.

― Никакой недооценки, голые факты, — Фрэй лениво поднялся с насиженного места, — ну что, присоединитесь?

― Не, братан, тут мы не с тобой, это не наша война, без обид, мы приехали за «Лаской», и своих, пока не появится крайняя необходимость, трогать не собираемся.

― Понимаю, ну тогда отдыхайте, перекурите, сейчас атаку отобьем и вернемся к нашей беседе, идет?

Кивнув, троица вновь села на диван. Фрэй, потрепав Алеана за плечо, вместе с товарищами вышел за дверь, прихватив винтовку у стены. Они остались одни.