Кархар остановился. Он оторвал от меня взгляд и перевёл на Селгрена, который сжимал в кулаке рукоять меча. Я сглотнула, сердце замедлило бег, а потом вновь забилось с такой силой, что заболело в груди, ожидая, что будет.

– Валаар захвачен, – объявил кархар, его холодный отдающий сталью голос ударил по слуху и гулом отдался где-то в глубине моего тела, – я пришёл возобновить справедливость, Селгрен. Тебе придётся подвинуться, – кархар полосовал словами младшего Лорснарда, – теперь я здесь хозяин. Я – Дэнвер роф Лорснард – повелитель Валаара.

Гости, пребывая в оцепенении, оживились, спохватываясь в едином недоумении и страхе.

– Нет, – лицо Селгрена исказила почти до неузнаваемости, стальные пальцы впились мне в локоть ещё жёстче, – нет, ты больше не имеешь права. Где ты был всё это время? Все думали, что ты мёртв. Тебя давно похоронили.

Я ошарашено смотрела на Селгрена, не в силах воспринять действительность и слова, которые он произносил – кархар и есть старший Лорснард?

По телу словно скользнул лёд, я выдохнула, вздрагивая всем телом. Селгрен не был похож на своего брата, разве только отдалённо, но я бы никогда не подумала… Ровный чуть изогнутый к низу нос с хищно узкими крыльями, которые я уже успела изучить, выдавали в нём общую черту кровь Лорснардов. Я уставилась почему-то на губы кархара, вспоминая его раненого. Сейчас на его лице успела отрасти щетина, ещё больше очерчивая эти губы, что ласкали меня во сне. Я заморгала часто, моё лицо от неуместных воспоминаний залило жаром.

– Убить нарушителей! – гаркнул хладнокровно Селгрен своему военачальнику, так громко, что, казалось, мощные стены храма дрогнули, и я вместе с ними.

В мгновение ока хлынули отовсюду воины. Я не успела ничего сообразить, как Селгрен грубо оттолкнул меня, я отшатнулась, наскочив на высокий железный канделябр, сбив его. Он с грохотом рухнул на каменный пол, я упала вместе с ним на колени, обжигаясь о свечи. Пламя успело схватить подол моего платья и волосы, торопливо смахнув его, слышала, как вокруг началась жестокая схватка и паника. Я поползла в сторону, пока меня не затоптали или случайно и не задели оружием.

– Что вы делаете?! Остановитесь! – завизжала служительница. – Это же священная обитель! – но её вопль сразу потонул во всеобщем крике.

Ничего не видя, я подскочила на ноги и ринулась прочь, не оглядываясь, не медля ни мгновения – это мой ещё один шанс сбежать, прямо сейчас, иначе больше его не будет.

– Где она? – Дэнвер пронизал взглядом своего главного помощника, ожидая ответа, ощущая, как бурлит кровь в жилах и сжимает горло от нетерпения присвоить эту невинную овечку себе.

– Мы её не нашли, но я послал людей…

– Возвращай людей обратно, – прервал Гарнорда, – я сам её найду.

Грудь распирало от злости. Дэнвер скользнул затуманенным яростью взглядом по своим воинам, что ещё сновали по роще и вокруг храма. Сбежала. Дэнверу не нравилось, когда с ним играли, а эта нищенка вздумала подразнить его. Ну что ж, он её найдёт очень скоро, и тогда… Дэнвер зашипел от острого желания проучить её самым изощрённым способом, который только знал.

Всё усугублял и тот факт, что эта овечка оказалась непростой. Как же он раньше этого не понял, хотя чувствовал, что с ней что-то не так? Её запах, вкус, дикое неуправляемое желание обладать ею… Братец оказался не дураком, решил заиметь себе всё самое лучшее. Перед глазами стояло лицо этой овечки: белая жемчужная кожа, алые сочные губы, алмазно-зелёные глаза с загнутыми тёмными ресницами, густые каштановые волосы мягкими волнами до самых бёдер. Эвидэль. Редкое у неё имя. Дэнверу нравилось. Овечка была так близко, горячая и нежная, он бы взял её сразу прямо на том алтаре, выбивая из неё стоны, а теперь придётся ждать. Только вожделение росло с каждым вдохом, член пылал в штанах и пульсировал при мысли об её узком лоне и запахе.

Пусть думает, что ей удалось сбежать, тем острее и сладостнее будет брать её и пить.

Распорядившись, Дэнвер со своими валдарами поднялся в башню, куда и увели схваченных в плен предателей, в том числе и Селгрена. Многие из сговорщиков попрятались, других нужно выслеживать. Брат действовал не один, у него было много союзников, кто желал столкнуть Дэнвера с трона. Захватить замок – это ещё не конец, и, скорее всего, будет восстание, к которому тоже нужно быть готовым – хотя Дэнверу по праву принадлежит Валаар, но многие могут быть против его власти.

Брат сидел в самом тёмном углу на каких-то тряпках и соломе, руки скованы кандалами за спиной. Факел, закреплённый на каменной стене, вспыхнул ярче и свирепо запылал, облизав стену огненными языками, когда Дэнвер прошёл мимо и остановился перед узником, бросая на него густую тень. Селгрен медленно поднял голову. Лицо его было в крови, богатая одежда разодрана.

– Я не причастен в том, что случилось. Ты сам пошёл на это. Сам.

Дэнвер жёг его взглядом. Желваки на гладких скулах дрожали в напряжении, но брат не отвёл взгляда.

– Ты самая ничтожная падаль во всём Валааре. Я не думал, что у меня такой брат.

– О чём ты, Дэнвер? – лицо исказилось болью, он продолжал строить из себя жертву. Паскуда. – Не слушай никого. Всё что тебе наговорили – ложь! Ты должен во всём разобраться. Меня подставили! Предали!

Дэнвер вскинул руки и сорвал с пальца кольцо из обжигающе-холодного металла, бросил его к ногам брата. Оно звонко ударилось о каменный пол и будто пристыло на месте, поблёскивая в свете огня.

– Я уже давно во всём разобрался, Селгрен. Узнаёшь? Редкий слав, нужные знаки – и пасть Нутра раскрывается. Кто тебя подставил, Селгрен, если в пещере мы были вдвоём? – Селгрен долго смотрел на ценный артефакт, его затрясло, он задышал шумно и тяжело. – Ты всё подстроил, чтоб запечатать меня в аду, ты заранее знал, как от меня избавиться, прикрываясь нашим общим замыслом – стать сильнее, могущественнее в своей силе. И, конечно, не ждал моего возвращения, спокойно устраивая свою власть здесь. Тебе удалось столкнуть меня. Ты хитро всё продумал, можно было бы восхититься тобой, если бы ты не был моим братом по крови, и мне прискорбно знать, что ты такой гнилой внутри. Отец был бы огорчён… – Селгрен молча слушал, смотря волком исподлобья, стискивая челюсти до скрежета, ему нечего было сказать, теперь уже нет. – На рассвете ты умрёшь, – сказал Дэнвер, ощущая, как внутри расширяется чёрная пропасть, и направился к выходу.

– Жаль, что ты не сдох там, – выпалил в спину с неприкрытой ненавистью Селгрен, – пусть кархары раздерут тебя в клочья, у тебя ничего не выйдет! Ещё никому, кто вернулся из Нутра, не удавалось оставаться человеком! Оно позовёт тебя, и ты останешься чудовищем – рано или поздно это случится! Ты проклят! Будь ты проклят, Дэнвер!..

Мне некуда было идти, кроме как вернуться в хижину Сенры. Украшения и дорогое платье, хоть и немного подпорченное огнём, я смогла продать, чтобы пройти через гарнизон. Конечно, я вызвала подозрения у дозорных, но они не стали меня останавливать: благодаря тому, какую панику поднял Дэнвер роф Лорснард в Валааре, до беглой невесты им не было никакого дела. Ещё никто не знал, кто я и кем едва не стала.

Мне оставалось лишь молиться Предвечным, чтобы кархар не заметил меня, хоть надежда эта безысходно осыпалась пеплом. От его взгляда у меня до сих пор мурашки по коже. Но о том, что между братьями произошло, мне не было никакого дела. Я должна позаботиться о себе.

До хижины добралась ранним вечером, когда лиловый горизонт вспыхнул кровавым глазом. Дом казался покинутым. Мне не сразу хватило духа войти, но иного выхода у меня не было. Возвратиться к родителям и подвергнуть их тем самым опасности я не могла, как и к родственникам, которых у меня не так и много. Всё остовалось преждним, напоминая о том, что случилось здесь восемь дней назад. Бросила взгляд на остель, где лежал кархар. Дэнвер роф Лорснард. Теперь, после того как потрясение, усталость пути и тяжесть утреннего несостоявшегося ритуала немного схлынули, я в полной мере могла хоть что-то осознать из этого хаоса.