ЗАТЕРЯННАЯ МЕЖДУ МИРАМИ

В поисках судьбы

Ненавижу свадьбы…

– Ты совсем сбрендила? – Не успела я переступить порог ЗАГСа, как ко мне, полыхая негодованием, подлетела Маша.

Ярко-бирюзовое платье, купленное по такому «важному» случаю, ладно облегало ее изящную фигурку, на медно-рыжей головке мудреная прическа, а хорошенькое, почти кукольное личико доведено до совершенства искусным макияжем. В общем, к роли свидетельницы она подготовилась ответственно.

– Привет, подружка, – криво усмехнулась я, проигнорировав ее вопрос.

– Что ты вытворяешь? – перешла на шепот Маша.

– Не понимаю, о чем ты…– невозмутимо повела плечами.

Ее тонкие пальчики тут же ухватились за мое запястье, увлекая куда-то за собой. Оказалось, в туалет.

– Что это за вид? – Маша развернула меня к зеркалу. Ее уже начало потряхивать от возмущения, а на щеках проступили красные пятна.

– Нормальный вид…– протянула я, равнодушно рассматривая свое отражение.

Глухое черное платье, темные волосы собраны на затылке в пучок. Еще шляпка есть, тоже черная. И даже светло-серые глаза, словно не желая выделяться на фоне этой выпячиваемой черноты, приобрели оттенок графита.

– То есть ты считаешь нормальным явиться на свадьбу в наряде для похорон?

– А разве я пришла на свадьбу? Нет… Как раз таки на похороны. Похороны моей несостоявшейся любви.

Я с напускным спокойствием выдержала осуждающий взгляд подруги.

– Катька, все-таки ты сумасшедшая, – убито прошептала она. – И себя изводишь, и другим жить не даешь… Саша пригласил тебя на свадьбу как близкого друга, искренне желая поделиться своим счастьем, а ты решила устроить ему этот глупый спектакль с траурным нарядом? И даже букет не принесла…

– Извини, по пути не попался цветочный магазин. А так купила бы пару гвоздичек…

– Дура! – не выдержав моего глумления, взвилась Маша. – Да угомонись ты наконец! Саша женится! Он не твой, понимаешь? И никогда им не был!

Последние слова обожгли меня своей правдой, причинив острую боль. Я знаю. Он не мой. И никогда им не был. Но не могу с этим смириться…

– Не могу смириться…

– Знаешь что, Катя…– в голосе Маши появились стальные нотки. – Несмотря на то, что мы подруги, я считаю, тебе не место на этой свадьбе… Уходи… Не порти людям праздник…

– Ты права…– медленно кивнула. – Я уйду… Только попрощаюсь с нашим женихом…

– Не смей, – встревоженная Маша попыталась меня остановить, но я лишь отмахнулась от нее, стремительно покинув туалет.

Меня сразу же поглотила разноцветная толпа гостей, и пришлось лавировать в море букетов, шариков и прочей свадебной мишуры.

– Саша! – окликнула я, когда все препятствия были успешно преодолены, а перед глазами маячил знакомый белобрысый затылок.

– О, Кать, привет! – Он обернулся почти мгновенно. – Хорошо, что пришла!

Его улыбка была широкая и бесконечно счастливая. Но не стоило питать иллюзий: она предназначалась не конкретно мне, а всему миру. И если бы сейчас на моем месте стоял наш сосед-пьяница дядя Веня, эта улыбка не потеряла бы и толики сияния.

– Привет, – я тоже попыталась улыбнуться, хотя это казалось почти невозможным. Еще более невозможным оказалось не смотреть в сторону белоснежного вороха кружев, в которых утопала стоящая рядом невеста. – Можно тебя на минутку?

– Если только на минутку, – пожал плечами не-мой жених. – А то нас вот-вот позовут в зал…

Мы отошли в сторону, и Саша, привалившись плечом к стене, торопливо спросил:

– О чем разговор?

Но я медлила. Стояла и просто глазела на него, впитывая в себя каждую черточку его лица. Хорошо, что додумалась надеть туфли на высоких каблуках: теперь я была почти одного роста с ним и могла насладиться всем, что так любила. А любимым было все… И прозрачно-голубые глаза, чуть надменные и горделивые, но от этого еще более притягательные. И высокий лоб, всегда будто чуть нахмурившийся. И прямой, как по греческому канону, нос. И жесткий, выступающий вперед подбородок. И даже едва заметные круги под глазами, за которые его друзья в шутку прозвали «рыцарь печального образа». Я же считала, то эта деталь придает его образу еще больше аристократизма и благородства. Да, для меня Саша был самым настоящим принцем…

– Так что ты хотела? – вновь нетерпеливо спросил он, с тревогой поглядывая на дверь зала регистрации.

И я вдруг растерялась. Вся моя бравада куда-то улетучилась, и я выпалила совсем не то, что хотела изначально:

– Помнишь, когда-то… Когда мы только познакомились, ты обещал, что всегда будешь меня защищать и помогать?

Саша удивленно сморгнул:

– Помню. Наверное. Это ж в классе третьем было, так?

– В четвертом, – поправила я.

– У тебя что-то случилось, да? – озарило Сашу. – Тебе нужна моя помощь?

– Нет…– я начала злиться на себя за то, что не могу правильно выразить мысль, а следом и на Сашу за то, что тот не может понять все тонкости моих душевных переживаний. – Хотя, да… Случилось, – последнее слово прозвучало более решительно, а потом, собрав всю волю в кулак, наконец произнесла: – Я люблю тебя.

– Что?..– Взгляд Саши по-прежнему блуждал в районе заветной двери, а мое признание он, похоже, даже не расслышал.

– Я люблю тебя, – повторила громче.

– Шурик, твоя очередь! – оклик кого-то из друзей вновь оторвал внимание Саши от меня. И теперь уже безвозвратно: из зала бракосочетания вывалилась возбужденная компания во главе с новой ячейкой общества, тем самым освободив место для священного ритуала следующей паре.

Улыбка Саши стала еще шире, но при этом взволнованней. Он все-таки повернулся ко мне и, схватив за плечи, легонько встряхнул:

– Я тоже люблю тебя, Юрковская! Ты очень хороший друг…

– Но я тебя люблю не так!– Однако мой надломленный стон уже никто не слушал.

– Пожелай мне удачи! Все-таки я первый раз женюсь! – напоследок весело прокричал Саша, и дальше я видела лишь его удаляющуюся спину.

Гость, заходивший в зал последним, похоже, перестарался и захлопнул дверь с таким грохотом, что все, кто остался в вестибюле, синхронно вздрогнули. Для меня же эта захлопнувшаяся дверь стала личной гильотиной: раз – и отрубили голову. Раз – и сердце разбито одним небрежным движением. Разбито навсегда.

Медленно, как сомнамбула, я пошла к выходу. Теплый майский ветерок тут же рванул мне навстречу, не догадываясь, что меня уже ничто не может согреть… Хотелось одного: поскорей сбежать из этого ненавистного места. Однако сил хватило лишь дойти до ближайшей скамейки, на которую я и рухнула как подкошенная. Потом сорвала с себя неудобную шляпу и без сожаления отправила ее в мусорную корзину, стоящую рядом. А ведь Саша даже не обратил внимания ни на эту чертову шляпу, ни на мой эпатажный наряд, который я надела назло ему же…

Назло… Опять назло… Вся моя сознательная жизнь, начиная лет с пятнадцати, была заполнена лишь этим «назло», чаще всего глупым и бессмысленным. Но я не знала, как жить иначе. Не знала и все. Как сделать так, чтобы Саша был только моим? Чтобы я снова стала для него той девочкой, которую он защитил от нападок одноклассников и пообещал, что и впредь придет на помощь, только позови.

…Я перевелась в их класс в конце младшей школы, но принять меня в свои микромир ученики не спешили. Даже не знаю, за что на меня так ополчились: училась нормально, не была ни заучкой, ни двоечницей, одевали меня родители на уровне, во внешности тоже не было явных изъянов, старалась быть со всеми дружелюбной, с радостью шла на контакт… Только все равно нашлись те, кому я пришлась «не ко двору» и пытались настроить против меня весь класс. И только Саша, который имел непререкаемый авторитет, смог поставить моих обидчиков на место, а потом еще долгое время опекал меня. Так, благодаря ему, я постепенно влилась в коллектив, завела подруг и друзей, неприятные дни забылись, а Саша по-прежнему был где-то рядом. И я думала, так будет всегда. Нет, тогда я еще не влюбилась в него, просто радостно было осознавать, что есть мальчик, готовый защитить меня и прийти на выручку в любое время. Эдакий мой личный рыцарь, благородный, отважный, справедливый.