— Чтобы избавиться от плотских желаний? — Я выдернула руку. — У тебя точно есть чем заняться. Ты — настоящая деловая женщина, у которой полно дел, но это не компенсирует твою сексуальность, не мешает ей проявляться.

— Извини, я сказала чепуху.

— Ты еще посоветуй мне пойти в тренажерный зал покачаться, — не унималась я.

— Я ведь извинилась. Ну что ты хочешь услышать?! — Лада взяла сигарету. У нее было такое лицо, будто она знает какую-то очень важную тайну, но до поры до времени умалчивает о ней. — У тебя настолько все плохо с Лузгиным?

— Не плохо, а редко.

— Семейная жизнь налагает некие ограничения, — вздохнула Лада. — Тебе знакомо такое понятие «верность»?

— Да, к сожалению, — я уронила пылающее лицо в ладони и так, боясь встретиться с подругой взглядом, рассказала ей о Платоне, о мальчишке в бандане. Я упускала детали, но общее впечатление передала четко. Чем больше я говорила, тем большее удивление выражало лицо Лады. Когда я замолчала, она с облегчением выдохнула, покачала головой и спросила:

— Ты что-то говорила о психиатре?

— Лада, мне не до шуток.

— Критические сутки миновали, а необходимая помощь оказана не была, — поставила точку Лада, вспомнив о своей теории.

— Я должна сидеть дома и не высовываться на улицу, чтобы не попасть в очередную переделку, — проскулила я.

— Ну уж нет! — Лада резко загасила сигарету. — Просто я буду рядом с тобой. Мы не сделаем ничего плохого, если чуть-чуть расслабимся. Это не будет поход на очередную выставку, Платоновна.

— Боюсь даже спрашивать…

— А ты не бойся и доверься мне.

— Звучит заманчиво. Значит, все-таки одной мне не справиться? — Мне стало грустно.

— Я не буду навязчивой.

Я вдруг вспомнила то приключение, в которое попала благодаря неумной фантазии моей подруги. Один из походов в шикарный ресторан закончился для меня бурным сексом с двумя Аполлонами. Все было подстроено моей несравненной подружкой, а сама она тогда едва удержалась от того, чтобы не принять участия в… ну, я до сих пор не могу придумать названия. Словно читая мои мысли, Лада отрицательно покачала головой:

— Ничего аморального, дорогая. Хотя ты знаешь мое отношение к нормам и правилам. У каждого свой диапазон вседозволенности.

— Давай действовать.

— Для начала мы приведем себя в порядок.

— Тогда мне нужно домой.

— Будем приводить себя в порядок по очереди. Начнем с меня, поскольку я дома. Ты пока посмотри телевизор или видик включи. Чего желаете?

Согласившись на видик, я поискала кассету с фильмом, остановилась на «Если бы стены могли говорить-2». Я тогда не знала, что сюжет фильма настолько взволнует меня, что настроение, и без того не радужное, опустится до небывало низкой отметки. Когда сияющая подруга вошла в гостиную, она застала меня в слезах, сопереживающую главной героине. Выключив видик, Лада вопросительно глянула на меня.

— Ванесса Рендгрейв как всегда великолепна, — констатировала я, утирая слезы. — А Шэрон Стоун — самая сексуальная женщина на все времена.

— Тебя нельзя и на минуту оставить, — Лада присела рядом.

— Иногда я жалею, что у меня традиционная ориентация, — ни с того ни с сего брякнула я. — Тогда в моей жизни не было бы мужчин, а мы, женщины, всегда сумеем найти общий язык.

— Однажды я уже пыталась уточнить этот щекотливый момент, — обнимая меня, произнесла Лада и засмеялась. — Раньше нужно было признаваться. Кто знает, может быть, мы с тобой созданы друг для друга, а вместо полагающегося нам счастья продолжаем набивать шишки. Ищем его совсем не там, не с теми. Как думаешь?

Я посмотрела на Ладу, желая определить степень ее серьезности. Иногда это трудно понять. В голубых глазах подруги — штиль на море. Никакого движения, синяя гладь, которой не касается самый ничтожный порыв ветра. Так бывает перед бурей. Чем она вызвана на этот раз?

— Я раскаиваюсь, что родилась такой, какая я есть… — Я прижалась к Ладе, ощутив как ее пальцы нежно касаются моих волос.

— Не говори глупостей, — Лада чмокнула меня в макушку. — У нас все хорошо. Нужно только правильно посмотреть на жизнь. Не усложнять. Все будет так, как должно.

— Еще год назад я ждала бы от тебя другого, — призналась я.

— Мы повзрослели.

— Хочется остановить время, — закрыв глаза, я подумала, что с удовольствием бы вернулась в то время, когда была счастлива с первым мужем. Я уже говорила, что то не был идеальный брак. И тогда я частенько чувствовала себя одинокой, потерянной. Но я была уверена, что самое лучшее у нас впереди. Ничто, казалось, не предвещало разрыва. Я давно не обижалась на Шурика за то, что он так резко, как мне казалось, безжалостно разорвал наши отношения. Потом я подумала, что Забава — этап давно пройденный, и стоило бы остановить мгновение поближе. Я искала, за что зацепиться, и не нашла ничего, кроме медового месяца в Испании. Это означало, что девять месяцев семейной жизни не оставили никакого отпечатка в моей памяти. Мне стало совсем грустно.

— Едем к Варьке, — неожиданно заявила Лада.

— Она не любит, когда к ней приезжают без предупреждения, — предостерегла я.

— Во-первых, сегодня воскресенье — день неприемный у нашей целительницы. Во-вторых, я разговаривала с ней еще в восемь утра, и она сама позвала нас на обед.

— И ты так легко согласилась? — Мое удивление было безмерным. Лада всегда с огромной опаской относилась к кулинарным способностям Вари. Пожалуй, лишь чай не вызвал бы у Лады страха, но при условии, что заваривание происходит у нее на глазах. Если ради меня подруга идет на обед к самой нерадивой кулинарке на земле, это говорит о том, как высоко Ладуся ценит нашу дружбу. Но последующие слова развеяли мои идеалистические представления.

— Васенька, ради того, чтобы расшевелить тебя, я готова даже на такую жертву, — пафосно ответила Лада, но тут же внесла поправку. — На кухне Правдиной хозяйничает Алексей. Забыла? Почему-то его стряпня внушает мне полное доверие. Мы будем в безопасности. Поехали, приведешь себя в порядок, и вперед.

— Нужно заехать в «Красный», купить что-нибудь вкусненькое, — я потерла руки. — Пожалуй, сегодня мы сделаем исключение из правила. Мы не станем покупать любимые пирожки с маком для Вари или торт «Шерами».

— На чем же мы остановимся?

— Мы купим «Пиковую даму».

— Звучит заманчиво, — Лада согласно кивнула. — Хорошо. Будь по-твоему.

— Я одеваюсь, и мы едем?

— Одевайся, и мы едем, — улыбнулась Лада.

В этот момент я обожала ее. И мне было спокойно и легко потому, что мы собирались к Варьке, а когда мы вместе, все проблемы кажутся пустяковыми. Ведь если одна голова хорошо, то три — абсолютная гарантия успеха!

Я переоделась, привела себя в порядок. Пока я занималась собой, Лада совершала экскурсию по дому. Собственно, она бывала у меня не часто. Не так часто, как нам бы того хотелось. Всему виной — занятость, обычная причина, из-за которой люди так редко проводят вместе время. Пока я подкрашивала губы и с помощью пенки для волос моделировала нечто экстравагантное, я слышала возгласы Лады то в одной комнате, то в другой. Кажется, подруга осталась довольна тем, как все обустроено.

— Единственное, чего бы я не делала, — оранжерея. Несколько экзотических растений, ненавязчиво расставленных в доме, — да, но не более того. Вась, это ведь садовника нужно вызывать, профессионала, столько ты здесь растительности развела, — Лада была удивлена. — Не знала, что ты настолько любишь цветы.

— Да, настолько, — просто ответила я и хитро прищурилась: — За идею о садовнике спасибо. Это звучит заманчиво. Надеюсь, среди них встречаются те, с которыми можно поговорить не только о цветах.

— Лузгина, уймись, — отмахнулась Лада, не собираясь задумываться над тем, шучу ли я или говорю серьезно. Скорее, она решила, что это моя не самая лучшая шутка времен пребывания мужа в долгосрочной командировке.