– Данил, – нехотя выдавливаю я. – Выпусти меня, пожалуйста.
– Нет, – коротко, безэмоционально откликается он.
– Данил, – моментально накаляюсь я. – Ну прекрати…
– Сейчас будет звонок обратно.
– Послушай, ну это просто смешно! – пищу я истошно.
– Так чё ты тогда орёшь? Смейся!
Я оглядываю другой конец лавки – он очень далеко, метрах в десяти, и по пути – куча народу. Сидят и с любопытством наблюдают за нашими разборками. Хоть бы, блин, подняли задницы, прошлись. Сидячий образ жизни ещё успеет нас погубить…
– Данил, мы же не в пятом классе, чтобы страдать фигнёй и дёргать за косички понравившуюся девочку!
Я пытаюсь его оскорбить столь возмутительным предположением, смутить, но вместо этого смущаюсь сама и опять густо краснею. А он только фыркает:
– Да мне пофиг, что ты там думаешь, Кусака!
И вот в этом весь Гаршин. Ему пофиг на всё.
Вышедший на пару минут преподаватель возвращается в аудиторию, и я от отчаяния, как маленькая, прибегаю к последнему средству:
– Владимир Александрович! Ну скажите ему, что он меня достаёт?!
Профессор улыбается в седые усы и мягко отвечает:
– Я ведь уже всё сказал, юная леди. Вы согласились сходить с ним в кино?
– Я?! – офигеваю. – Да ни за что!
– Ну вот и пеняйте на себя…
Он берёт в руки мел и как ни в чём не бывало начинает писать на доске, вымытой кем-то другим, а не мной. Я оседаю на лавку и с ненавистью кошусь на мстительно ухмыляющегося Гаршина. Ну уж нет, я не позволю ему победить! Резво собираю свои вещи в сумку, усаживаюсь на стол и спускаю ноги в следующий ряд.
– Выпусти, пожалуйста! – прошу Диму Мирошниченко, который преграждает путь на волю, и он с готовностью его освобождает.
Стрелой спускаюсь по лестнице и уже под трель звонка плюхаюсь на самый край первого ряда, потеснив обретающихся там очкариков. Всё, теперь он точно ко мне не подсядет.
Данил
Никто не любит чувствовать себя идиотом. И я всю свою сознательную жизнь был в этом плане абсолютно нормальным человеком. Пока не познакомился с одной заразой. По-другому её не назовёшь. Паразитка. Присосалась и пьёт мою кровь и нервы треплет без конца. Нет, внешне-то это всё выглядит вполне благочестиво: она ходит вся такая возвышенная, на нас, простых смертных, внимания не обращает – ну, только если не надо Н в журнале посещаемости поставить – а так обычно делает вид, будто я – пустое место.
Ну и что? Ну и ладно! Ну и забить бы и жить дальше спокойно, точно так же, как до встречи с ней, а вот хрен там – не получается. Просто не могу смириться с тем, что она мне нравится, а я ей – нет. Да что там, нравится, за эти полтора года я уже съехал кукухой в какой-то полный неадекват и сам не знаю, как эти отношения с ней обозвать. Теоретически, это, наверное, что-то вроде влюблённости, но разве нормально, что девушка, в которую я влюблён, так дико меня бесит? Ну да, бесит именно её отказ обращать на меня внимание, но когда я вывожу Кусаку из себя, то зверски кайфую от наших с ней перепалок. Как будто мне нравится именно ругаться с ней… а впрочем, ничего другого я не пробовал с рокового вечера, так что приходится довольствоваться общением того качества, которого есть, и не капризничать.
Алинку-малинку я заметил сразу. Я, вообще, насчёт женского пола интересуюсь, и, честно говоря, поступая на физфак, не рассчитывал встретить там симпатичных девчонок. Ну кто на такую специальность пойдёт? Только ботанички зачуханные… Все мои чаяния были направлены на эконом, юрфак, истфак, на худой конец. Знакомые сказали, что на матфаке и ИВТ тоже сейчас уже девушек полно, и среди них встречаются прехорошенькие. Короче, проблем с поставками прекрасного пола в универе нет – просто отслеживаешь вечеринки по факультетам – и тусишь в своё удовольствие. Ну, или прогуливаешься возле корпусов, если совсем невтерпёж. Я с любыми девчонками легко нахожу общий язык… с любыми… кроме неё.
Я сразу понял, что передо мной необычный экземпляр. Симпатичная, но личико светится умом. Одета неплохо, но не выставляет себя напоказ. Не говорит глупости и не пустословит. Вообще. Я прислушивался. Очень вежливая, просто до тошноты, но ни к кому не подлизывается и говорит только правду. И при этом – обалденная фигура. Такая, будто она спортом занимается, по-настоящему. И волосы длинные, красивые, густого каштанового цвета. Не крашеные (!). Я прям притормозил, наворачивая вокруг неё круги и раздумывая, как бы получше подкатить. Как мальчишка какой-то малолетний, а ведь мне, прошу заметить, на тот момент уже было 20.
Алина, вроде, нос не воротила поначалу. На любые вопросы отвечала охотно, даже улыбалась иногда. А я столбенел от этой улыбки, как идиот, и забывал, что говорить. Голос у неё такой… нежный. Журчит, как ручеёк. Чувствуется, что ни одной сигареты за всю жизнь не выкурила. Это, блин, какой положительностью нужно обладать? Чтоб прям ни шагу в сторону. Но при этом Кусакина не была душной. Ни к кому не приставала с нравоучениями, сама не обсуждала преподов, но и не осуждала однокурсников, которые это делали, давала списать лекции… удивительная девушка. Короче, я слегка поплыл и резко растерял все свои навыки обольщения.
А где-то в конце сентября мы отправились всей группой гулять – чтобы получше познакомиться, наладить, так сказать, дружескую атмосферу в коллективе. Я решил, что лучшего момента не найти, слегка тяпнул для храбрости – и… потерпел полное фиаско. Толком не помню, что там нёс, но Алинка-апельсинка посмотрела на меня так… с презрением как будто и сказала, видимо, стараясь смягчить удар, что с мальчиками сейчас встречаться не собирается, потому что учёба сложная и надо сосредоточиться.
Честно сказать, я и забыл, когда меня в последний раз динамили. Я ж красавчик, спортсмен и умник к тому же. Почти по всем профильным предметам у меня отлично, даже преподы уважают. И это не говоря уже о финансовом положении. Конечно, на машину я не сам заработал – отец помог, – но факт остаётся фактом: она у меня есть! И я живу в огромной квартире в центре города, и у меня всегда на кармане есть червонец-другой на потусить… Короче говоря, я просто охренел. И закусил. Это, блин, что ещё за принцесса такая английская, что я её недостоин?!
Бросился во все тяжкие – в тот же вечер отправился в клуб, снял хорошо упакованную чику и оприходовал там же. Было… никак, но напряжение сбросить помогло. Потом пробухал выходные с друзьями и притащился в универ с похмельем. Злой, как чёрт, и больной с головы до ног.
Алина старательно делала вид, будто у нас не было того разговора в тёмной аллее, пыталась быть со мной обыденно-вежливой и всем одинаково бесцветно улыбалась. Я тогда в первый раз взбесился на неё. Наорал, не помню за что – скорее всего, из-за фигни какой-нибудь – вывел на эмоции и с аппетитом их скушал.
И покатился по наклонной плоскости. С того дня мы стали как кошка с собакой. И фамилия у Алины стала говорящая. Но это не она – это я её такой сделал: когда мы разговариваем, то только ругаемся и выясняем, кто тут больше дурак. Ну, или дура. При этом мне сложно оторвать от неё взгляд – сижу на всех предметах и, как идиот, на заразу эту пялюсь. Раньше ещё старался поближе сесть, послушать, о чём она с соседями по парте разговаривает, но отказался от этой привычки – вообще не получается на занятиях сосредотачиваться. А Алинка моя… тьфу, не моя! – и просто капец, как это злит! – со всеми остальными всё та же. Любезная, умная, весёлая… и это злит ещё больше. Потому что я вижу, как на неё наши однокурсники облизываются. Одному даже внушение сделал. Бить не стал: очень уж он хлипкий – но с тех пор и по сегодняшний день заноза держит своё обещание, данное мне тогда на тёмной аллее: полностью посвящает себя учёбе и ни с кем не гуляет. Я слежу. Не в смысле, что преследую, а просто наблюдаю по ходу учёбы и в соцсетях. Если б было что-то с кем-то, я бы знал.
Однако, всё это здорово, конечно, – что Кусаку никто посторонний не обнимает, не целует (а то, боюсь, пришлось бы всё же дать по морде этому кому-то), но держать дистанцию мне всё равно тяжело. То, вроде, ничего, то опять накатывает… И так хочется внимания от неё получить… уж хоть какого-нибудь. Тогда я беру в руки топор нашей холодной войны и иду в бой. Вот как сегодня. Достаю её до последней степени и пью эмоции. Реально чувствую, что это меня подпитывает, как вампира. Правда, энергия эта – дурная. Я пьянею от неё, становлюсь злым и весёлым одновременно – опасное сочетание – и меня несёт чёрт знает куда.
