– Маргарита, а вы не знаете, случайно, когда нормальный снег будет? – спросил вошедшую с подносом женщину. – Надоела серость.

– А потом будешь жаловаться, что надоел снег, лёд, морозы, – она давно его знает, и по большей части такие вот философствования пропускает мимо ушей. – Женись, станет веселее, гарантирую.

Ромка скривился. Эту тему стали дома подымать все чаще. "Даже Ярослав женился", – выдавала мама мощный аргумент. И добивала: – "Троянов невестой обзавёлся, а ты?". На все попытки уйти от разговора или отшутиться кидала последний камень в его огород: "Ну хоть Саша скоро женится. Если тупить не будет".

Валерия Максимовна была современной женщиной, общалась с большим количеством людей, да и внучки постоянно пополняли ее словарный запас.

– Хоть вы не доставайте с этой женитьбой, – Ромка с удовольствием откусил от ароматной булочки. – Будет деньги мои транжирить, сплетничать. Курить ещё вздумает отучать. Вот на вас я бы женился только из-за этой чудесной выпечки.

Секретарь и бровью не повела:

– Предлагаешь с Валентиной устроить дуэль или достаточно будет кинуть монетку?

– Чёрт, вот в монетку меня ещё не разыгрывали, – мужчина расхохотался. – Женюсь на обеих! Одна в городе, другая в деревне.

Маргарита на это лишь покачала головой. Хитрый Роман угрожал жениться только тем, кто за него замуж стопроцентно не пойдет; дочке той же Маргариты он никогда бы так не сказал даже в шутку. Отогнав страшные мысли об окольцевании, сосредоточился на работе. И хотя к нему попадали серьезные и крупные проекты, иногда риск-менеджеры заносили мелкие, но любопытные старт-апы, а иногда и откровенные "прожекты", чтобы посмеяться и поудивляться незамутненности человеческого сознания. Ближе к обеду в офис заглянула Валерия Максимовна – сына она видела не то, чтобы редко, но тот вечно куда-то спешил.

– К папе? – Ромка поцеловал мать в щеку.

– Да. Хочу вытащить на обед, заодно и кое-что обсудить. Сказал, освободится через пять минут, – сидеть в приемной Романовская не собиралась, но и прерывать встречу мужа не в ее правилах. – Мы с Ульяной сегодня с утра на ногах.

Ромка расплылся в улыбке и пошел в приемную. Ну не отказывать же себе в удовольствии пообниматься с красивой женщиной, особенно если она уже занята и планов на тебя не строит? Мужчина на пару секунд замер, откровенно любуясь высокой красавицей в идеальном темно-синем брючном костюме. Зауженные брюки со стрелками делали ноги еще длиннее и стройнее, приталенный жакет красиво облегал высокую грудь и подчеркивал тонкую талию. Ульяна что-то искала в телефоне, задумчиво прикусив губу.

"Ай да я! Ай да молодец! Такую девушку для друга не пожалел", – самодовольно подумал он.

– Привет, красавица, – Ромка обнял Ульяну за талию и притянул к себе, поцеловал в щеку. – Отлично выглядишь.

– Ты тоже ничего, – девушка чмокнула в ответ Романовского и опять принялась тыкать в телефон.

– А нервный где? – в последнее время он друга только так и называл.

– Он не нервный! – возразила Уля. – Просто поездки туда-сюда выматывают. Вот как раз звоню.

– А я говорю, что нервный.

В этот момент гудки вызова прервались и из трубки донеслось:

– Сам ты нервный. И перестань лапать мою невесту.

– Да не лапаю я твою красавицу. Подумаешь, приобнял слегка, – Ромка довольно улыбался, все ещё держа девушку за талию.

– Саш, он ещё и целоваться лезет, – сдали его с потрохами.

– Рома, я тебе и руку оторву, и фингал поставлю, – сердито донеслось из трубки. – Убери лапы от МОЕЙ красавицы.

– Вот так и гибнет мужская дружба в корчах под каблуками женских туфель, – настроение брюнета все ещё было отличным.

– Рома, ты мне пока ещё друг, но давай осторожнее, – предупредил его Саша. – И вообще, двигай работать и не подслушивай. Милая, я вечером приеду, – обратился к невесте.

– Ладно, голубки, я пошёл.

– Иди, Рома, иди, – махнула на него девушка, ей нужно было уговорить Ковыльского перенести поездку на завтра. – Саш, дорога жуткая, давай завтра? Хорошо, но тогда осторожнее, – убрала телефон. – Ты ещё тут? Твой друг баран упертый, – пожаловалась она.

– Это твой жених баран упертый, а когда был моим другом, тогда вот чистый зайка был. До встречи, – и Рома скрылся в своём кабинете. Ему хоть и нравилось порой подколоть Ковыльского, уж больно серьезным тот был в отношении Ульяны, но границы соблюдал. Ничем особенным для него девушка не выделялась, чтобы портить многолетнюю дружбу из-за нее. Хотя, в ней есть несомненный плюс – она не смотрела на него как на добычу. Могла пошутить, резко ответить, даже кокетливо подыграть, но нежность в голосе и искреннее беспокойство были только для Саши.

Переделав срочные дела, Ромка отправился на встречи.

– Маргарита, меня сегодня уже не будет, – предупредил секретаря. Заскочил к отцу: – Пап, я уехал, – и смылся из офиса.

Ему, как ни странно, больше нравилось мотаться "в поля", чем сидеть в кабинете, хотя сегодняшняя погода не располагала к прогулкам. Домой он попал только в девятом часу вечера, сменил строгий костюм на темно-синие джинсы и бледно-голубой свитер, и отправился в "Шестой чувство" расслабляться после трудовой недели.

Клуб встретил сиянием огней на фасаде, яркой вывеской и обычной толпой народа, жаждущего зрелищ. Конечно, Ромка радовался – чем больше народу, тем больше прибыль. Простые смертные проходили фейсконтроль, а всех вип-персон охрана знала наизусть, их же "подружки и друзья" должны были предъявить именную карту. Руководил этим "вертепом, борделем и позорным пятном на карте города" его деловой партнер Костя Филонов, который когда-то и пришел просить инвестиции на это злачное место. Общий концепт Романовскому понравился, и он вложился личными деньгами и связями, теперь имея тридцатипроцентную долю. Обрулил здание и припарковался на именном месте, своего кабинета у него тут не было, так хоть персональной парковкой компенсировал.

– Привет, – пожал руку охраннику, довольно щуплому мужчине не очень выразительной наружности. Шкафоподобные амбалы тоже были – обязывал антураж и репутация заведения: они выводили разбушевавшихся посетителей, разнимали порой случающиеся драки и выносили со сцены особо рьяных и пьяных, но действительно серьезные дела проворачивали вот такие "хлюпики" с цепкими взглядами. Где уж их брал Пашка, одному ему и ведомо, но служба безопасности работала как часы. Бухгалтерия, повара, официанты, танцовщицы – всем эти занимался Костик с помощью двух администраторов Кати и Ольги. Катя считалась "дневным", потому как ведала больше офисными делами, а вот элегантная Ольга со стальным характером и цепким взглядом была "ночным" – решала мелкие и не очень проблемы в клубе, помогала "хореографу" отбирать танцовщиц, развлекала випов и еще делала пару тысяч разных дел. Оставалось большой загадкой, как ее муж терпел и место, и график работы.

– Привет, трудишься не покладая рук? – Ромка уселся в кресло Костика, пока тот разговаривал по сотовому, задумчиво смотря через стекло на зал клуба.

– И тебе не хворать. Пять минут, – и мужчина вернулся к разговору.

Романовский этот кабинет не любил: смесь делового стиля с дворцом султана, да еще и окно, выходящее на зал и сцену, раздражало, хоть и часто было закрыто портьерой. Такие же окна, только поменьше, были еще в трех номерах – все для любимых клиентов: не можешь сам, девочки (или мальчики) помогут, смотри и заводись сколько влезет. Разврат? Конечно. Но тут и не библиотека.

– Ты с вопросами или так? – Костик закончил разговор и оперся бедром о стол, потому что в кресле развалился деловой партнер. – Что у тебя за мода занимать мое кресло?

– Привычка, – Ромка лыбился. – Не хочу о делах, устал. Пошли в зал, выпьем, пока Крис не притащилась.

– Ты еще с ней? – Филонов выгнул бровь. – Даже странно. Умная девочка, значит.