Проклятье, Фицрой замечает, как я незаметно пытаюсь открыть неподдающийся усилиям ящик.

– Я бы не советовал тебе делать лишних движений, Марлоу. – устало добавляет он, наставляя на меня дуло пистолета.

Я сглатываю вязкие слюни и моментально выхватываю оружие, как профессиональный фокусник. Прижавшись к стене, так же, как и он держу его физиономию под прицелом. И лишь гребаная розовая ткань, начинает спадать с груди.

– Мне плевать на твои правила. Дернешься, и я прострелю тебе башку. А я меткий стрелок.

– Правило номер три: если я захочу тебя трахнуть, я это сделаю.

Ему словно насрать на "Беретту" в моих руках. Ронан медленно поднимается со стула. Два шага и ствол упирается ему в грудь.

– Стреляй. И ты будешь умолять о смерти. Но перед этим в тебе побывает столько членов, что ты не сможешь ходить несколько дней. И как только ты снова сможешь ходить, все повторится. И так до тех пор, пока ты не сдохнешь с двумя членами в своей заднице и с парочкой членов во рту. – Парень сжимает ладонью ствол "Берреты" и ловко обезоруживает меня.

– Я пристрелю тебя, а потом себя. И устрою тебе ад в аду. – Я цежу сквозь зубы. – Твоему члену, уж точно во мне не побывать!

Мне требуется секунда, чтобы извернуться и врезать ему под дых. Короткий выдох и мудак ловит меня у кровати, легко отрывая от пола.

– Сопротивляйся. Меня это заводит ещё сильнее, дрянь. – Шепчет Фицрой и швыряет меня на кровать.

Я не успеваю опомниться, как полотенце летит в дальний угол комнаты.

– Что у нас здесь? – сукин сын смыкает длинные пальцы на моих лодыжках и одним движением переворачивает на живот.– Встань на колени.

Его командный тон гремит в моих ушах. Я дёргаю ногами, колочу его насколько могу кулаками и рычу, как разъяренная львица на охоте.

– Отпусти меня!!!

Внутри я готова растерзать Фицроя на куски и не торопясь пережевывать, упиваясь вкусом каждой жилы.

– Отвали! – рвусь из последних сил, и он ударяет меня по заднице, а потом насильно водружает на четвереньки. – Нет! Чёртов придурок, отвали!

– Не дёргайся, сука! Ты разве не поняла, кто здесь главный, твою мать?! – проговаривает он, смакуя каждое слово. Я слышу его тяжёлое дыхание, а после пальцы Фицроя скользят по моей промежности.

– Уже течешь, дрянь…

Он накручивает волосы на свою ладонь и с силой дёргает. Я издаю горький вздох и замираю. Он сильнее меня, он крупнее меня и для него я, не более чем игрушка.

– Прекрати!

Затылок саднит от боли, и я боюсь, что скоро останусь лысой.

– Хватит!!!

– Ты сорвала сделку, Марлоу. Чёртовы арабы не привыкли, когда женщина вмешивается в дела. Ты выставила меня идиотом. – губы Фицроя в непосредственной близости от моего уха. – Ты думала, это сойдёт тебе с рук?

Я сжимаю кулон, чтоб не дать Джошу повод ворваться в отель с группой натренированных парней, а потом отвечаю:

– Я думала твой мозг размером с горошину. Потому-что, в другом случае ты бы понял, что они липовые арабы. А язык на котором говорили, набор букв. Тупица!

– Не неси чушь! Люди босса тщательно отбирают покупателей. Или ты думаешь, мы идиоты? – ещё один рывок и кожа на моей голове уже горит огнем от его действий. – Сейчас я преподам тебя урок, чтобы ты раз и навсегда запомнила, где твое место, шлюха!

Я перестаю дышать, ощущая холод металла на складочках между ног.

– Вас нагло обманывают, но если не веришь, пригласи переводчика и все узнаешь. Видимо, твой босс в этот раз оплошал. – Я стараюсь не реагировать на стальное покалывание внизу живота и мысленно рисую себе красивые картинки с гавайского побережья, где я отлично провела отпуск.

– Вспомни правило номер один, Эшли и лучше не дёргайся сейчас.

После этих слов в меня погружается что-то холодное. Я вскрикиваю, и предмет входит ещё глубже. С каждым миллиметром, я понимаю, что падаю ниже плинтуса. Ронан усмехается, двигая грязным орудием вперёд-назад, словно силиконовым вибратором из времен моей бурной студенческой молодости. Только тогда, это было первым знакомством с миром интимных вещиц, а сейчас… сейчас я ощущаю себя дешёвым манекеном в его руках.

– Ронан…– уже умоляюще говорю я. – Перестань.

– Правило номер один, Марлоу…– напоминает он. – Ты мечтала о моем члене, сука?

"Глок" резко входит в меня по самую рукоятку. Пальцы Фицроя наглаживают мой набухший клитор.

– Нет, я хочу, чтоб ты остановился! – лик Девы Марии отпечатывается на ладони, после того, как я сильно сжимаю кулак. Чужеродный предмет во мне доводит до той точки, которую я бы никогда не хотела почувствовать в такой ситуации.

– Ронан!

– Кажется, твоя киска другого мнения…

Фицрой ускоряет движение рукой. В моем затуманенном мозгу лишь на пару секунд всплывает мысль о том, что он может случайно выстрелить, но зарождающееся в глубине лона наслаждение затмевает разум.

– Полный бред!!

Я вбиваю лоб в матрас и прикусываю простынь, когда нежеланный, не нужный оргазм выпускает миллион заряженных эндорфинами стрел в моё тело. Надеюсь, этот ублюдок ничего не заметит, и, упиваясь победой, пойдет к черту!

– Кончаешь не только от членов в своей киске, Эшли? – насмешливый тон Ронана заставляет меня вжать голову в матрас. Ненавижу. Обжигающий шлепок по моей заднице говорит о реальности происходящего.

– Всего три правила, Марлоу. Три, мать твою. И скажи спасибо, что я не позволил Хёрли поведать тебе о них.

Шаги сукиного сына затихают в коридоре.

***

Полтора часа, я растираю себя мочалкой с обилием геля, в основе которого аргановое масло. Слезы не могут пробиться, через выстроенную мной преграду, поэтому я выпиваю две таблетки успокоительного, вспоминаю занятия психологией в академии и, одевшись в спортивный костюм и кроссовки, выхожу из комнаты. Я знаю куда идти и под действием лекарства чувствую себя вершителем судеб.

В уединенной спальне Фицроя хозяйничает Ширли. Эта куколка, так и норовит заполучить место «главной жены», если касаться восточных терминов. Она обводит меня надменным взглядом и, не стесняясь, скидывает шелковый халатик, цвета спелой вишни.

– Не забудь, завтра придет доктор, чтобы взять у вас всех анализы. Ты же не хочешь заразить босса хламидиозом?

Ее фырчанье, меня веселит и теперь, надо мной витают все пятьдесят звезд флага США, как знак того, что я совершила подвиг. Два коридора спустя, я без стука нарушаю покой двух слизняков за бутылкой скотча. Хёрли подрывается с кресла и получает правой ногой по яйцам. Вовремя не проглоченный алкоголь, вытесняется наружу. Прямо на шикарный дощатый пол. Я приподнимаю его за шкирку и, улыбнувшись, бью по самодовольной роже, и как Зубная фея, получаю в награду окровавленный клык. Он больше не помеха. Пришла очередь собутыльника.