– От меня, да, ясно, – перебиваю я её. – Кто за рулём? Ты?

Саманта сужает глаза, поворачивается ко мне всем телом и даже ступает одной ногой в модной туфельке на верхнюю ступеньку, тыча в меня указательным пальцем:

– Не смей и думать о моей машине, Райт! Узнаю, что ты прикасалась к ней своими грязными пальчиками – и тебе не жить. – Сестра встаёт ровно, задирает подбородок и высоко поднимает брови: – Надеюсь, я доходчиво всё объяснила?

Я поднимаю руки, сдаваясь, и усмехаюсь:

– Очень.

– Вот так! – важно кивает она самой себе и прощается: – До новой встречи через… никогда, Сьюзен Райт.

– Я бы не надеялась на такую милость от судьбы, – тихо замечаю я себе под нос и делаю вид, что направилась дальше.

Жду, когда сестрица исчезнет из зоны видимости и иду в крыло с её спальней. Ключи от машины, которую так жаждет Эвэрли, я нахожу за считаные секунды. Да, я всё же пойду у него на поводу. Но только ради того, чтобы он, после своей дурацкой гонки, угробил тачку так же, как планомерно гробит свои. Это будет моим главным условием при передаче ключей.

Посмотрим, кто будет высокомерно ухмыляться последним. Над жалкими останками.

***

Около девяти часов я спускаюсь в гараж и захожу в гулкое и тёмное помещение. Свет включается автоматически, стоит мне сделать пару шагов. И машину я вижу сразу.

Ярко-красный спорткар.

Красивый и мощный даже на вид.

Не понимаю, почему моя сестрица выбрала себе именно его. В нём нет и капли присущей ей холодности, высокомерия или элегантности. Спортивная машина, как она есть. Идеально подходит дурацкому оборотню, но не задирающему нос от своей важности вампиру.

Подхожу ближе и осторожно провожу пальцами по холодному и гладкому металлу.

Шикарен чертяга. Жаль гробить такого. Очень жаль.

Да и, наверное, не стоит. Машина не виновата в том, что её хозяйка редкостная стерва.

Вздыхаю и, развернувшись, опираюсь спиной на дверцу красавца.

Выходит, можно не ехать к Эвэрли… Забить на его угрозы и заняться своими делами. Завтра выходной, а соответственно, можно читать или смотреть фильмы всю ночь подряд.

Вот только… В груди по-прежнему ноет от тоски. Скребёт, словно острыми ноготками по открытой ране. Незнакомое и неприятное ощущение, к которому я уже начинала привыкать, пока не вспоминала зелёные глаза, с блеском вожделения в их глубине. Именно в такие моменты чувство тоски усиливалось в сто крат, буквально выворачивая мою душу наизнанку.

Вот и сейчас я почти задыхаюсь от нестерпимого желания сесть в машину и поехать к Нему.

И это просто невыносимо злит! Выматывает неимоверно, потому что я продолжаю сопротивляться. Мучает. И лишает сил. Словно я и не пила целый пакет первой-положительной.

Что, чёрт возьми, изменилось?

Ну спас он меня – вытащил, не дал упасть с обрыва. Что тут такого?

Нет, это точно не мои чувства. Мне их навязали. Правда не ясно каким образом.

Я вновь разворачиваюсь к машине, облокачиваюсь на её крышу и упираю голову в сжатые кулаки.

Может, и правда стоит поехать к оборотню? Аккуратно узнать не происходит ли и с ним та же хрень?.. И если происходит, выяснить не знает ли он причин?

Но для этого мне придётся сесть за руль.

Я пробовала водить – это не моё. Не потому, что у меня не получалось, я тупила или ещё что-то. Сидя за рулём, я всегда думала об отце. Он тогда сидел за рулём, и я пыталась понять, что папа сделал не так, почему он стал виновником той далёкой аварии, оборвавшей его и мамы жизни.

Автокатастрофа. Мой отец не справился с управлением и врезался в встречный бензовоз, взрыв которого разорвал моих родителей на мелкие кусочки.

Так мне сказали. Дословно. Моя дорогая тётя сделала мне одолжение, когда я начала интересоваться, почему у меня нет мамы, как у Сэм.

Мама была её и Кристиана сестрой, и то, как тётя безразлично относилась к её смерти поразило меня маленькую до глубины души. Я тогда решила, что они, должно быть, не ладили между собой, как я и Саманта.

Но с тех пор я начала с опаской смотреть на машины. Вдруг виноват был вовсе не папа? Мне тогда казалось, что у машин есть собственный разум – вон какие они большие и страшные.

Смешно, да, но детские впечатления умеют засесть в голове очень глубоко.

Я усмехаюсь и решительно открываю дверцу машины.

Вампир я, в конце концов, или кто?

Из глуши, где находится наш особняк, я выезжаю без особых проблем. Смешно, но мне помогает мысль, что скоро я увижу Эвэрли. И я ей не сопротивляюсь. Мы, вампиры, народ практичный.

Далее извилистым серпантином тянется пустынная трасса вплоть до домов местных богачей. В том числе до особняка семьи Эвэрли. Одной из самых богатейших семей в округе. Оно и не мудрено, если ты, глава семьи, владеешь самым высококлассным охранным агентством, и по совместительству являешься альфой тех волков, что в нём работают.

А что, очень даже логично найти своей стае занятие по умениям. Кто ещё, кроме профессионально обученных оборотней, лучше сделает работу, где требуется сила, быстрая реакция и внимательность?

Кстати, база, где квартируют волки мистера Эвэрли, находится недалеко от нашего городка, на юго-западе, среди монолитных гор и непроходимого леса.

В общем, до дома Эвэрли я доезжаю без происшествий и на восемнадцать минут раньше назначенного времени. Бросаю обречённый взгляд на ворота в ярдах шести от того места, где остановилась, и тянусь за телефоном, чтобы сообщить этому придурку, что уже приехала. Пусть поднимает свою задницу и идёт за тачкой.

Но от испуга телефон падает мне в ноги.

Потому что оборотень буквально берётся из неоткуда и шумно падает на пассажирское сидение.

– Ты рано, Райт, – снова включает капитана Очевидность этот придурок, нагло ухмыляясь.

– Сдурел, Эвэрли? Я чуть не поседела!

Мы встречаемся глазами. Тревожная секунда. В которую моё сердце больно ударяется в грудную клетку и набирает обороты. Я цепляюсь пальцами в руль и отворачиваюсь, сдерживая ненормальное желание потянуться к оборотню.

Тот, кстати, прокашливается и бросает глухо:

– Поехали.

Это в каком смысле – поехали?!

Снова смотрю на парня – оборотень хмуро пялится в лобовое окно, сжимая кулаки, лежащие на бёдрах – и недоуменно переспрашиваю:

– Поехали? Эвэрли, речь шла о том, что я достану тебе машину. Меня в комплекте с ней не предполагалось.

Я берусь за рычаг открывания дверцы, перебарывая острое желание остаться, и дергаю его на себя. Но снова вздрагиваю – в моё плечо впиваются горячие пальцы Эвэрли и не позволяют подняться с места.

Медленно поворачиваю к нему лицо и встречаюсь с двумя изумрудами, пылающими огнём. По телу проходит дрожь, и от прикосновения, и от близости лица оборотня. В горле сохнет. А нутро так и подмывает приблизиться к парню ещё хотя бы на несчастный миллиметр.

Твою ж…

Зажмуриваюсь с силой и цежу сквозь зубы:

– Лапу от меня свою убери.

Эвэрли подчиняется почти моментально: палец, один за другим, отцепляется от моей кожи. Слышу, как он откидывается на спинку кресла, выдыхаю и открываю глаза.

– Райт, ты ошибаешься, если думаешь, – пренебрежительно тянет оборотень, медленно поднимая на меня уже насмешливый взгляд, – что я, после гонки, попрусь к склепу, в котором ты живёшь, чтобы вернуть тачку.

Вот как?

Уже хочу возмутиться, но парень, отвернувшись от меня, продолжает:

– Не думай, что я горю желанием брать тебя с собой, Райт. Но это практично. Из вашей глуши хрен уедешь собственными силами. Поэтому кончай спорить и жми на газ. Хочу убраться от этого дома подальше.

Ловлю себя на мысли о том, что мне интересно узнать, что эти двое, он и его папочка, не поделили. С чего началась маниакальная необходимость Эвэрли разбивать в хлам подарки отца. Снова бросаю взгляд на ворота, ведущие к шикарному особняку. А затем завожу двигатель.

Ладно, вернуться домой на машине всё же лучше, чем торчать у этого дома в ожидании такси или переться пешком. И потом, проследить за сохранностью собственности Сэм тоже будет не лишним.