– Давай помогу раздеться, – молчу, и парень, не дожидаясь ответа, начинает стягивать с меня толстовку. Кожу бросает в тревожную дрожь. Остаюсь перед парнем в разорванной грязной блузке. Не хочу, чтобы видел меня такой.

– Спасибо, Джадд. Дальше я сама, – останавливаю его.

– Хорошо, – включает душ, настраивая мне воду. – Я буду в коридоре, если что-то надо зови. – И, заглядывая в глаза, уточняет: – С тобой точно всё в порядке? Голова не кружится? – Качаю головой из стороны в сторону. – Мойся. Я принесу тебе что-нибудь из одежды. – Оставляет одну. Чувствую себя тут в безопасности и не закрываю дверь на замок. Скидываю одежду, что сыграла со мной злую шутку. Оставаясь обнаженной, рассматриваю себя в зеркало. На руке остались синяки от мужской хватки. Множественные царапины. Дотрагиваюсь пальцами до затылка, нащупывая большой болезненный синяк. Но самые ужасные шрамы остались в голове. Как стереть те воспоминания и страх?! Как доверять после этого людям? Как заниматься сексом, не ассоциируя это с изнасилованием?

Захожу в душ. Тёплые, приятные капли падают на тело. Делаю воду ещё горячее. Хочу согреться и смыть грязь жирных потных рук. Просто стою, закрыв глаза. Растворяясь в шуме воды. Хватаю первую попавшуюся бутылку, наливаю в руку и, вспенив, начинаю намыливать волосы, тело. Жёстко тру. До покраснения кожи. Но не останавливаюсь. На мне не должно остаться и капли той грязи. Беру мочалку и с силой растираю кожу. Начинает гореть, доставляя болезненные ощущения. За что?! Почему это произошло со мной?

И в тоже время осознаю, что виновата сама. Только я. Своим поведением. Тогда на пляже с Джаддом. Если бы он хотел, мог бы также воспользоваться ситуацией. И, если бы на его месте был кто-то другой, меня могли изнасиловать ещё раньше. Вся моя напускная уверенность превратилась в пыль, как только я встретилась с более сильным соперником. Понимание этого больно запекло в душе.

С глаз с новой силой хлынули слёзы. Не могла, да и не хотела сдерживать их. Может с ними можно выплакать и избавиться от воспоминаний и мыслей о том, что могло произойти, если бы Джадд меня спас. Сползаю по стенке и сажусь на дно душевой кабинки. Обнимаю себя, утыкаясь лицом в колени. Как же больно. Как тяжело принять то, что я сама во всем виновата. Нацепила на себя эту маску и думала, поможет всё забыть. Спрятать всё внутри и сделать крутой и уверенной, но черта с два. Маска осталась маской, а я ничего не смогла изменить в себе.

Вижу чью-то тень в ванной и инстинктивно дёргаюсь, закрывая себя.

– Рейн, – слышу голос Джадда, – с тобой всё в порядке? – Ком в горле от изматывающих слёз, мешает сказать и слово. Чертыхается и приоткрывает дверцу, заглядывая внутрь. – Рей, Боже, зачем ты сидишь под кипятком? – Быстро выключает воду. Накидывает на меня полотенце и аккуратно вытирает голову, боясь сделать больно.

– Джадд, я такая дура, – всхлипываю, глотая слова, – я… только сейчас поняла… – укутывает полотенцем, поднимая на ноги, – там, на пляже… – смотрю в глаза. – Ты же мог сделать то же самое, и никто бы мне не помог.

– Рей, перестань, – протирает лицо от воды, – я не маньяк. – Отпускает и кивает в сторону. Я принёс тебе кое-какую одежду. Справишься сама?

– Мне так стыдно. Перед тобой, перед Джессикой.

– Рэй, не сейчас. Никто тебя не осуждает в этом доме.

– Спасибо. – Джадд умеет одним взглядом и поджечь, и успокоить.

Джадд берет другое полотенце и аккуратно вытирает мне волосы, промакивая там, где я ударилась.

– Помочь одеться или сама?

– Сама. – Киваю в ответ, и Джадд оставляет меня одну.

Беру из стопки одежды, принесённой парнем, футболку, расправляю и отмечаю, что она немного великовата мне. Подношу к лицу и, едва касаясь, вдыхаю аромат. Погружаюсь в тонкий шлейф хвои. Делаю еще один жадный вдох. Сейчас это запах надежности.

Натягиваю футболку через голову, зарываясь в мягкий хлопок. Тяну руку, чтобы взять следующую вещь и замечаю свои трусики, что вытянул тогда из моего рюкзака. Улыбаюсь, представляя, как он их сушил и где хранил. Следом за ними надеваю длинные спортивные брюки и толстовку. Все вещи пахнут им. Хоть немного велики, но чувствую в них себя уютно, как под его защитой.

Бросаю взгляд на свою грязную одежду и, взяв её, выхожу из ванной комнаты.

Останавливаюсь в коридоре, понимая, что не знаю, куда мне идти. Сейчас ночь, все должны спать, а не возиться со мной. Папа. Надо ему срочно позвонить, чтобы не волновался. Телефон должен быть у Джадда. Вижу свет в гостиной и направляюсь туда.

– Рейн, малышка, – Джессика смотрит внимательно на одежду в моих руках.

– Я хочу её выбросить. Она все равно испорчена и я ее больше не надену.

– Хорошо, положи тут, – указывает место на полу, Джадд потом вынесет.– Берет меня за руку и усаживает на диван. – Давай, посмотрим, что тут у тебя? Аккуратно приподнимает рукой мой подбородок, рассматривает, затем также бережно обрабатывает и даже дует. Мгновенно проваливаюсь в прошлое, вспоминая, как мама обрабатывала мне раны в детстве. Когда было больно, она всегда держала меня за руку и, улыбаясь, дула тонкой прохладной струйкой. Отчего становилось легче. В уголках глаз предательски скапливаются слёзы. Прикрываю веки в попытке сдержаться и не расплакаться.

– Тебе больно? – сразу же замечает перемену Джессика. Машу в ответ головой из стороны в сторону. – Тут всё. Давай посмотрим, что на голове.– Обходит диван и, становясь позади меня, раздвигает волосы. – Зашивать не надо, но обработать обязательно. Ещё придется приклеить пластырь. Может быть не очень приятно волосам, но так нужно. Потерпи. – Начинает манипуляции. – Не мешало бы показаться врачу и сделать рентген. У тебя может быть сотрясение.

– Мне уже лучше, думаю, врач мне не нужен и спасибо, Джессика, – наконец решаюсь заговорить, когда знаю, что не встречусь с ней глазами. – Мне так не удобно, что доставила вам лишние заботы.

– Всё в порядке, девочка, но может все же надо заявить в полицию? Попытка изнасилования – это серьезно. Этот человек должен ответить.

– Нет, – отрезаю я. – Я не хочу. Всё обошлось и, надеюсь, больше не повторится. Не хочу, чтобы отец знал, Джессика. У него слабое сердце. Поверьте, так будет лучше. К тому же со мной ничего не произошло. – Слышу глубокий выдох в ответ и молчание. Пока женщина обрабатывает голову, сжимаю зубы, морщась от неприятных ощущений. Знаю, как мать она переживает и со стороны – это правильно, но не в моем случае.

К тому времени, когда в доме появляется Джадд, мне гораздо легче. Встречаюсь глазами с парнем. Куда он ходил ночью? И, замечаю, что раздевшись, достает из кармана телефон. Звонил кому-то и разговаривал на улице, чтобы я не слышала.

Скорее всего Элли. С одной стороны рада, что помог мне и в тот момент выбрал меня, с другой – всё помню, как целовался с ней, как обнимал. И сейчас, вероятно, просил прощения.

– Что там, мам? – кивает в мою сторону.

– Всё нормально, Джадд. Я обработала раны. Но Рейн отказывается ехать в больницу и полицию.

– Знаю, – разводит руки и закатывает глаза, – я тоже пытался.

– Джадд, можешь отдать мне мой телефон. Мне надо позвонить папе, – встреваю в их разговор, меняя тему. Моё решение всё равно не изменить.

– Конечно, – берет с комода мобильный и протягивает мне. – Пойду, сделаю чай, заканчивайте. – Оставляет нас одних.

Сжимаю в руках телефон, не решаясь попроситься у Джессики переночевать. Знаю, что они хотят как лучше, чтобы приняла помощь врачей и полиции, но очень переживаю за папу и не хочу его волновать. Вроде всё обошлось же.

– Джессика, – наконец обращаюсь к женщине, когда та убирает на столе лекарства. – Могу я попроситься переночевать у вас? Не хочу, чтобы папа видел меня в таком виде и волновался лишний раз.

– Конечно, – улыбается в ответ. Это искренне.

– Спасибо. – Дожидаясь, когда остаюсь комнате одна и набираю папу.