– Неплохая идея, – согласился Кит. Он принялся рыться в рюкзаке, и вскоре перед ним лежали восемь с половиной кусков сахара, литиево-кадмиевая батарея, какой-то элемент, выковырянный из карманного калькулятора, и ручка от разбитой фарфоровой чашки.

– Пожалуйста, Фред, отлети немного в сторону, чтобы твое излучение не отклонило линию заклинания, – попросил Кит.

– Как вам будет угодно. – И Фред покорно удалился в верхний угол потолка. Тут же распространился легкий запах паленой паутины, коротко вспыхнувшей от его огня.

– Начали, – сказал Кит, открывая книгу. Он нашел нужную страницу, заложенную обрывком газеты, произнес торжественным голосом: – Действие первое: сжатие Времени. – И дальше стал читать по книге всю цепочку символов: – Меззар-гим-вейт-сикс, система связи, группа упреждения…

Нита затаила дыхание. Она чувствовала, что вокруг нее все преображается, хотя никаких видимых изменений еще не произошло. Но казалось, что стены склонялись к ним, словно прислушивались. Как и тогда, во время их первого опыта там, в парке, нависла невероятная тишина. Но сейчас это была иная тишина, наполненная неописуемым смешением звуков. Кит все говорил и говорил, а она вдруг осознала, что слышит то, что не должна бы, – рычание автобусов, голоса, прилетающие снизу, от вокзальной площади, даже скрип колес багажных тележек. Она вгляделась в туманную пропасть привокзальной площади и поняла, что видит больше, чем доступно нормальному человеческому глазу. С каждой секундой сила ее слуха и зрения увеличивалась.

Вот уже она видит и слышит то, что происходит за много кварталов от них, будто стены стали прозрачными, будто взгляд ее проникает сквозь камень, будто уши ее улавливают шорох падающих листьев. Но и это не все. Слова и мысли миллионов людей, сидящих в своих домах, едущих в машинах, снующих по городу, с ревом врывались в ее мозг, перемешивались, накатывались, словно гигантская волна, накрывающая с головой неумелого пловца. Ее захлестнула эта волна звуков, картин, деталей. Она испугалась, зажмурилась, зажала уши ладонями. Но это не помогло – все звуки и видения мира проникали сразу в мозг, грозя взорвать его безумным напором. «Я схожу с ума! Я схожу с ума! Остановите все это!» – проносилось у нее в голове. Но вслух она не могла произнести ничего. Она не могла пошевелиться, двинуть ногой, рукой, разомкнуть губы. «Остановите это! О-о, пусть это прекратится…»

И оно остановилось… Нита огляделась. Ничего вокруг не изменилось. Вот Кит. Вот стены. Вот пол. На полу разложены… Сахар исчез!

Кит внимательно смотрел на нее. Вид у него был озабоченный.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Ты несколько позеленела.

– Да-да, – рассеянно сказала Нита, все еще чувствуя легкое головокружение и тошноту. – А куда делся сахар?

– Он исчез. Это значит, что заклинание сработало. – Кит принялся собирать оставшиеся вещи и складывать их обратно в рюкзак. – Но ты уверена, что с тобой все в порядке? – повторил он.

– Да. Я здорова. – Она вдруг заторопилась. – Идем скорей отсюда.

Кит закинул за спину рюкзак.

– Идем. Но куда?

– Кракс, – раздалось у них за спиной. Нита внутренне сжалась. Они прижались к стене, с опаской поглядывая на дверь и ожидая, что вот-вот она распахнется и кто-то… Несколько секунд никто из них не осмеливался дышать.

Ничего не происходило.

– Что это было? – прошептал Кит.

– Не знаю. Похоже на выстрел. Господи, Кит, а вдруг там, за дверью, кто-то с ружьем? Затаился и поджидает.

– Прошу прощения, что такое «ружье»? – возник перед ее носом Фред.

– Лучше тебе этого не знать, – ответила Нита.

– К тому же не думаю, что ружье для тебя опасно, – добавил Кит, и тут его осенило: – Фред, ты же можешь проникнуть за дверь. Выясни, кто там стоит и стоит ли вообще?

– Запросто. – Фред проскользнул по потолку, спустился к двери, чуть пригасил свой светящийся глазок и проскользнул в замочную скважину. Некоторое время за дверью стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь далеким треском вертолетов. Затем в замочную скважину снаружи проник лучик света, и появился Фред.

– Я ничего там не увидел, – сообщил он. Кит недоуменно поглядел на Ниту:

– Тогда что же там кракнуло? Она пожала плечами:

– Если Фред говорит, что там никого нет…

– Надеюсь. И все же будем осторожнее.

Кит пошептался с дверью, и она, как и в первый раз, послушно растворилась. Они все трое вышли на крышу. Большая часть крыши была занята вертолетной площадкой. Асфальтовый круг, украшенный желтым квадратом с нарисованной на нем громадной буквой Н. Все пространство площадки было окружено голубыми, слегка приглушенными посадочными огнями. На другом конце крыши – небольшой прямоугольник вертолетной стоянки с застекленной будочкой. Над ней – вертящийся глобус, символ Пан-Ам. Тут же столбик с забавным оранжевым чулком, надутым ветром и указывающим его направление, и анемометр – вертушка с тремя блестящими металлическими чашечками. Они быстро вертелись, послушные малейшему дуновению ветерка. Все свободное пространство крыши было усеяно трубами и решетками кондиционеров, посыпано крупным гравием. У самого обреза крыши вдоль карнизов тянулась невысокая, примерно метр высотой, металлическая ограда.

А там поднимался каменный лес зданий всевозможной формы и высоты – рвущийся к небу Манхэттен. Западнее мерцали воды Гудзона, по другую сторону здания виднелись Ист-Ривер, Бруклин, Квинс, полускрытые мглой и розоватым дымом. Если бы не постоянный свежий ветерок, солнце, вероятно, палило бы нестерпимо.

На крыше не было ни одной живой души. Нита шаркала ногами по усыпанной крупным гравием крыше, морщась от впивающихся сквозь подошвы острых камешков. Она направилась к тому краю крыши, где здание расширялось. Хрустя гравием, Кит шел следом. Фред почти прилип к плечу Ниты.

– Волнуешься? – спросила она.

– Я? Нисколько. А вот ты, по-моему, не очень-то спокойна.

– Чуть-чуть, – призналась Нита. – К тому же эти шорохи там.

Она остановилась, прислушалась к звукам за спиной. Оглянулась. Никого. Крыша совершенно пустынна. Она двинулась вперед снова, и опять ей показалось, будто скрипнула дверь. Нита схватила Кита за руку.

– Там кто-то есть!

– Не дергайся, – спокойно сказал Кит. – В такие напряженные моменты всегда кажется, что за спиной кто-то стоит. Наверно, дверь от ветра приоткрылась. Но все же лучше знать, что у тебя позади. Фред, будь настороже. Гляди в оба.

Он внимательно посмотрел на Фреда и вдруг спросил:

– А вообще-то, Фредди, у тебя есть глаза?

– Прощу прощения, вопрос научно некорректный, – вежливо ответил Фред, – у меня скорее есть спектр излучения.

– Нашел время для глупых вопросов! – рассердилась Нита. – Чем быстрее мы со всем управимся и смотаемся отсюда, тем лучше.

Кит согласно кивнул, подошел к самому краю крыши, повесил на ограду рюкзак. Он вытащил и выложил на гравий у ног аспирин, сосновую шишку и вилку. Нита вынула рябиновый прутик, пристроила и его рядом. Кит снова полистал книгу и перечитал заложенную страницу.

– Та-ак, – бормотал он, – повторим, что здесь написано. «Это заклинание для сжатия Пространства-Времени возникает в воображении, но произносится вслух и отчетливо. Заклинание класса АСД имеет цель исправлять неожиданно возникшее искривление сущности объекта и концентрировать внутреннюю энергию вещества…»

Он читал и читал длинный перечень символов, разрозненных слогов и знаков, из которых каким-то образом Нита улавливала описание своей космической ручки и световую характеристику Фреда, его портрет и целую вереницу крохотных, почти игольчатых, Входов во Вселенную, через которые Фред протискивал свою немыслимую массу, сконцентрированную в световую точку, мерцающую у ее плеча. Нита с замиранием сердца ждала конца заклинания и того, что последует за тем.

Кит умолк, и вдруг в воздухе словно бы сгустился серебристый продолговатый силуэт какого-то предмета. Ее ручка? Она плавала в слабо светящемся пятне размером в несколько десятков метров. Значит, это и был искомый Вход во Вселенную? Но он повис на расстоянии примерно ста метров от крыши здания и на высоте десяти метров над уровнем вертолетной площадки.