Много лет назад один ростовский молодой милиционер веселился на свадьбе своих друзей. Праздник был тематическим, все приглашенные нарядились в необычные костюмы, на потеху публике. Герой нашей истории по какой-то своей личной причине выбрал образ розового поросенка. Сейчас, по прошествии десяти с лишним лет, он занимает довольно высокий пост. Кто-то из его недоброжелателей, видимо, продал фотографии с той свадьбы. И журналисты, эта специфическая четвертая власть, с жаром принялись рассуждать о его морально-деловом облике, что, де, как «начальник с большими звездами мог такое вытворять»?

А какое такое он вытворял, простите? Нарядился и повеселился, никого не убил, ни у кого не украл этот оригинальный нарядец. Во-первых, это было много лет назад, во-вторых, этот факт никак не характеризует его, вообще никак. Не как сотрудника полиции, не как человека и гражданина. Он просто веселился на свадьбе, всего лишь. Сотрудникам полиции не запрещено законом посещать свадьбы. И перечень нарядов, которые они могут надеть, тоже никак не регламентирован.

Самое поразительное, что по факту этой публикации в ведомстве проводились долгие проверки. Выясняли, думали, задавали вопросы. Этой проверкой были озадачены многие сотрудники, отвлечены от более важных и серьезных задач. Виновник торжества изрядно понервничал и, безусловно, горько раскаивался в том, что тот наряд красовался именно на нем. К сегодняшнему дню герой пикантной сенсации давно забыл, что когда-то, возможно, в первый и последний раз в жизни надевал такой эксцентричный костюм. И тут неожиданно он становится знаменитым на всю страну, на всех сайтах видит себя, молодого, смелого, в том розовом костюме. Над ним подшучивают на службе, тычут пальцами соседи. Он должен оправдываться и писать объяснения. Оправдываться за то, что когда-то пришел на свадьбу и делал там то, что положено – отдыхал и веселился.

Слава богу и здравому смыслу, сотрудника не уволили и не наказали. Но и никто официальными инструментами закона не защитил его поруганную честь. Хотя, облив грязью конкретного полицейского, тем самым злословы причинили вред имиджу всего ведомства. Логично было бы привлечь журналистов и блогеров, вот прямо всей их огромной толпой, хоть к какой-нибудь ответственности. Чтобы они научились задумываться о том, как отзовется их слово.

Да, то, чем интересуются и о чем порой спрашивают журналисты, иногда шокирует, а чаще вызывает желание заблокировать их номера. Правда, нет в современных условиях у нас такого права. Свобода слова, которая, увы, стала синонимом манифеста сплетен, обернулась тем, что полицию так и норовят облить грязью, и она абсолютно беззащитна. Журналисты откровенно хамили мне и моим коллегам, показывая, что мы на службе лично у них, у «четвертой власти», и просто обязаны помогать им создавать их низкопробные пасквили.

– Галина, здравствуйте! В соцсетях пишут, что минувшей ночью на центральной улице сутенер катал на иномарке проституток, и их задержали полицейские, – взволнованно тараторит в трубку журналистка местного популярного сайта.

Никаких деталей она не знает, кроме района, где якобы это произошло. И то приблизительно, потому что в центре города пересекается несколько районов. За что их задержали, за то, что они проститутки, или за то, что катались? Или за то, что купили себе иномарку? И вообще, как распознали их профессиональную принадлежность?

Согласитесь, что даже звучит бредово. Но я не могу это сказать журналистке, потому что через секунду она у себя напишет и всюду растиражирует новость о том, что дежурный отдела новостей из серого здания препятствует ее законной деятельности. Моя начальница после этого меня из окна выбросит, и то, в лучшем случае.

И мне приходится выяснять истину. Одним звонком обычно такое не узнать. Связываюсь с дежурной частью серого здания, потом с тем же подразделением городского управления. Сведения обо всех происшествиях и принятых по ним мерам стекаются именно к ним. Но нигде нет зарегистрированной информации о том, что ночью задерживали проституток, да еще и с сутенером, который их катал.

В двух райотделах, находящихся в центре, тоже не слышали о таком громком задержании. Если сказать журналистке, что такой информации нет, она напишет, что все это было, но в полиции ей решили ничего не рассказывать. И тогда я опять буду репитировать инфаркт с помощью моей начальницы.

Тут я догадалась, что если эту веселую компанию задержали на дороге, возможно, доблестные сотрудники ГИБДД что-нибудь да знают. Если и тут фиаско, тогда либо к экстрасенсу обращаться, либо самим придумать увлекательную историю, где полицейские задержали злодеев, распространявших разврат на земле. Шучу, конечно. Если в ГИБДД тоже ничего не смогут мне пояснить, доложу начальнице, что я зашла в тупик.

Стражи дорог сначала долго хохотали, потом вспомнили, что в центре прошлой ночью действительно задерживали иномарку. Однако суть такова: парень недавно купил новую машину с мощным двигателем и показывал двум своим знакомым девчонкам, как лихо гоняет. По пути им встретился экипаж ДПС, но водитель решил удивить пассажирок своей храбростью и удалью, и ударил по газам. Сотрудники быстро его догнали, оформили протокол по поводу превышения скорости и всех отпустили. О том, что кто-то из них трудится на эротическом фронте, в протоколе ничего не значится.

– Если они не проститутки, почему тогда ночью катались с мужиком? – не унималась журналистка. – Ладно, я поняла, что ничего интересного от вас не дождешься.

Не прощаясь и не благодаря, она с грохотом бросила трубку. Я потратила кучу времени, задержалась с выкладыванием новости на сайт, за что на меня наорала начальница. Все для того, чтобы расстроить бедную журналистку, которая ждала сенсацию, надеясь «хайпануть» по полной.

Но она все-таки не упустила возможность раскрутить этот выгодный информационный повод. Не стала искать новый, потому что, наверное, этим слишком обнадежилась или непомерно разыгралось в ней желание рассказать миру о родственных душах. Я доподлинно не знаю ни мотивов, ни причин. Как обычно, предполагаю, опираясь на известные мне обстоятельства.

В общем, минут через десять на сайте СМИ, сотрудником которого представилась журналистка, появилась вау-новость. Поскольку ее выложили так быстро, явно заготовили заранее, добавив лишь чуть информации после разговора со мной. Написано там было ровно все то, что ранее мне сказала корреспондент: сутенер ночью катал по центру на дорогой иномарке двух проституток, их зачем-то задержали полицейские. И ссылка на то, что она безуспешно пыталась добиться правды в полиции: «В отделе новостей региональной полиции не подтвердили, что за рулем был сутенер, а его пассажирки – жрицы любви. Но журналисту удалось достоверно выяснить, что обозначенная информация о роде их занятий полностью соответствует действительности».

Прекрасный результат сотрудничества государственного органа с четвертой властью, правда? Они неуважительно общаются с нами, в итоге пишут, что хотят. Я трачу нервы и время, а мои жертвы не приносят пользы имиджу ведомства. Как через эту публикацию общество узрело, что полицейские в поте лица трудились и защищали покой на родной земле?

В те сутки мне везло на темы из рубрики «третьесортная клубничка». Вот только я приступила к написанию очередной новости для сайта, звонит еще одна акула пера.

– Галина, срочно узнайте вот, что: читатели сообщили, что по Западному району ходит педофил.

Пауза. Из трубки я слышу напряженное дыхание. Подождав некоторое время, понимаю, что слов так и не будет.

– Это утверждение. А конкретный вопрос? – пытаюсь понять, в чем же, собственно, вопрос.

– Ну, вы что же, не понимаете вопроса? Я же говорю, что по Западному ходит педофил.

Я снова спокойным и мирным тоном пытаюсь уточнить вопрос.

– Что именно вас интересует?

Журналистка истошно кричит и сразу же, докричав, бросает трубку:

– Где он сейчас и что с его жертвами?

Снова иду по цепочке: дежурная часть серого здания, города, района. Никто ничего не знает. Меня это не удивляет, потому что снова процветает какая-то явная бессюжетная чушь. Нахожу сотрудника, который сегодня является ответственным по райотделу, на территории которого якобы орудует «педофил». Спрашиваю у него, предупреждая, что информация в запросе журналиста явно искажена. Прошу его вспомнить что-то, хоть немного похожее.