– Ну и фонарь у Вас! Только рыбок пугать в аквариуме.

– Чего вы сердитесь, нас же не бьют. Пока… Тропинку видно, чего Вам еще?

– А деревьев-то не видно? Как я вспомню ориентиры, если я их не вижу?

– Вы их забыли, что ли?

– Я – ничего не забываю! – гордо сказал Фини. – Все, на что я обращаю внимание, все остается в памяти. Но, вероятно, из-за комаров и прочих мух… постойте. Там были комары! Давайте их искать.

– Они и здесь есть!

– Тогда давайте искать тех мухоподобных существ. Я помню их шорох. Пока нет дождя, они еще могут… – Фини прислушивался, вспоминал и пытался поймать рукой невидимый мячик. Через пять минут его ужалили.

– Стю пройдите туда сто шагов. Постойте. Ну что?

– Ну что? – пропыхтел Касторбильд. – Нашли трассу?

– Есть! Жалят в темноте.

– Стойте там! Мы к Вам! – спотыкаясь Касторбильд и Фини побежали к Стю, который почти вышел из леса. Опушка была совершенно незнакома. Слепни летали над самой землей и очень торопились из-за приближающегося дождя. Стю расслышал, как несколько насекомых улетели на поле. Его огораживают совершенно неизвестные ели. Стоять было уже невозможно. Стю побежал, и его узкий хвост шлепал его по ногам. Касторбильд и Фини тоже стали торопиться. Хвост Стю привел их в пролесок, за которым было обширное поле. Моросит. Но Стю стал прыгать от радости.

– Пахнет нашим аппаратом. Хвала комарам.

– Господа, я сейчас упаду. Надо же хоть слегка подождать.

– Тогда я приведу машину.

Стю умчался и, дважды споткнувшись, очень скоро увидел черный силуэт джипа, а вдали – свой фургон. Стю раскрыл все секретные замки Касторбильда, включил свет и еще звуковые сигналы. В ответ грянул дождь. Джип покатился по темным кочкам туда, где ждали Фини и Касторбильд. Стю удалось подвести джип почти вплотную к зарослям. Касторбильд моментально влетел в салон, но еще какое-то время не мог отдышаться.

– Уф, уф! Потренировались.

Было очень темно, и коллеги не могли оценить грузность его фигуры. Касторбильд вытянул ноги и сказал торжественно:

– Господа, поздравляю Вас! Мы преодолели первое препятствие, и пусть это только природа, в такой незнакомой, агрессивной среде это немало стоит. Поздравляю Вас и предлагаю выпить нашего специального напитка!

Во всех сосудах – либо минеральная вода, либо питьевая, либо минеральная с добавками. От последней всем захотелось спать. Стю растянулся сзади, Фини прикорнул к окну; Касторбильд еще некоторое время думал, могли ли волки специально направить на них жалящих насекомых. Он знал много слухов о том, что в южных странах пытаются дрессировать насекомых, но ничего не выходит. Касторбильд засопел. Если бы он утром ехал чуть помедленнее, он мог бы разобрать, что поют молодые волки. Их песни были бодрые, симпатичные и при этом разные; в одной из них был припев:

…Тогда увидел я воочию

Рубеж на заячьей капусте:

Слепни, комарики и прочие

Сюда чужого не допустят!

Конечно же, это шуточная песня.

Касторбильд тихо похрапывал, и Стю сопел. Фини вздрагивал, но не просыпался.

Снаружи стучала тихая ритмичная дробь. Капли мчались поочередно и срывали по дороге самые ненадежные листья.

Рано утром сработал будильник, установленный Касторбильдом по местному времени. Правда, никто не предполагал, что будет греметь настолько сильно. Стю вскочил и едва не врезался в потолок – будильник стоял на полке у заднего окна, трещал, искрился и одновременно показывал, какая сейчас температура. Касторбильд лениво высунулся из окна; ему показалось, на улице еще слишком свежо. Поэтому он не стал проверять состояние фургона и поручил это Стю.

Включены несколько систем блокировки дверей и зажигания. За ночь ничего не случилось, если не считать мелкого лесного мусора от дождя и ветра. Касторбильд позевал, затем велел всем пристегнуться. Джип неспешно доехал до вчерашнего указателя, где можно было разглядеть тропу наверх. Она подойдет даже для грузовика. Касторбильд недовольно посмотрел на лужи, расположенные почти в правильном порядке. Делать нечего, придется ехать. Джип погудел, погремел.

Колеса идут почти свободно. Подъем длился около версты, после чего коллеги увидели очень пересеченный пейзаж, где зелень чередовалась с открытыми местами. Кое-где склон уходит прямо в низину с водой. Второй указатель расположен на широкой возвышенности; прежде чем туда направиться, Касторбильд из любопытства покатался над водой, разглядывая сине-голубые и прозрачные впадины. На воде и рядом с водой цветов почти нет, только заметна мелкая рябь от лягушек. Стю приблизил камер и поймал кадр: лягушка летит над водой. Почти коснулась воды. Задние ноги торчат наружу. Выскочила. Лягушек в этих местах очень много, но сейчас они на редкость деликатны. Касторбильд не любит дребезжаще-булькающих звуков. Словно угадав его вкус, лягушки общаются шепотом.

– Снимите панораму. Стоп. А это что? Фини, Фини, вы видите? – из травы показался зеленый хвост и голова на очень узком теле. Это была рептилия, но не ящерица и не крокодил. Пасть – похожа. Никто никогда не говорил о кралепорских крокодилах; Касторбильд обрадовался и велел всем смотреть в оба. Зеленый хвост, очевидно, тоже был немного напуган и пришлось почти 20 минут ждать, когда голова появится снова. Тень и хвост поползли в заросли сочной травы и там принялись тихо хрустеть. Голова все-таки поднялась, жуя стебли.

– Смотрите, гребень! Два гребня! Это же дракон Зелве – из тех, что описаны еще в старой литературе. Вот не знал… – дракон испугался и нырнул под воду. Стю заметил, как внизу мелькнула его узкая спина с красной каймой и гребнями. Дракон был очень маленький и даже не ел рыбу. Касторбильд слышал, что в стародавние времена драконы жили широко на юге, некоторые даже ходили на двух ногах. Потом они напали на зверей, звери оборонялись… кровавых тематик Касторбильд избегает. Он неоднократно писал о конфликтах, но всегда тонко и умело обходил подробности, связанные с плотью. Что-то произошло. Драконы раньше были, теперь их нет. А Зелве совершенно не опасны. Их иногда даже держат в аквариумах, как рыб.

Касторбильд погудел, распугивая других возможных драконов. Утро было светлое. Джип отправился ко второму указателю. В том месте из-за леса уже выступают вершины высоких антенн. Тропа стала очень плотной, пересеклась с другими. Опять появилась надпись «Метеопост 17», но уже вырезанная на дереве. Касторбильд не понял, зачем столько труда тратить на простое название: «Метеопост 17» выступает из широкой доски, причем знаки не прибиты, а являются частью дерева. Художественная резьба идет по всему столбу с указателем. Касторбильд дал звуковой сигнал, потом пожалел: неизвестно, кто тут живет. Явной ограды они не увидели ни по периметру, ни вокруг самих антенн. Это весьма внушительные конструкции из металла, в отдельных участках на них установлены синие или зелено-коричневатые панели. Стю решил, что там тоже есть регулярность.

– Снять?

– Они Вам голову снимут! – сказал Фини.

Стю расхохотался.

На шум машины прибежал смотритель метеопоста – уже немолодой, но весьма симпатичный заяц. На ногах у него кеды. Касторбильд поздоровался на кралепорском.

В Кралепоре государственный язык тот, на котором говорят волки и лисы, это их родной язык. Зайцы его, конечно, знают, но многие еще помнят свои собственные наречия. Касторбильд поздоровался официально и на нескольких заячьих языках. Выяснилось, что смотритель отлично владеет одним из них, поэтому для общения Касторбильд использовал тот язык. Некоторых понятий в языке зайцев нет – в этом случая переходят опять на кралепорский.

Фини и Стю хозяин поста понравился, да и он был рад увидеть новых знакомых. Заяц радушно позвал всех в дом, в избушку из простых бревен. При входе Касторбильд разглядел мощный электрогенератор, также он видел радиоприемник и довольно много предметов освещения. Телевизора не было. Зайчик вспомнил, что нет воды, помчался и журналисты вышли за ним. Вот он бежит с ведром.