Я вызвалась вести группу, при условии, что группу отберу сама. Проверяла каждого на умение плавать без поблажек – за несчастные случаи в походе я отвечаю. 12 – крепких парней, 5 девочек (кроме меня) на 6 лодок.

Ожерелье озёр, почти все связаны между собой, но такие разные. Огромное водное пространство. Пока погода тихая – всё спокойно, но вдруг задувают ветра, начинается шторм. Гонимые ветром волны, ударяются в близкие берега, разбиваются, меняют направление, встречаются. Выдержать и не утонуть – не просто.

Начало пути от турбазы. Собственно, озеро Селигер. Идём к его южной оконечности, Селижаровскому Плёсу, затем по быстрой реке Селижаровке, вверх по Волге (там была закрыта плотина, пришлось несколько километров преодолевать на попутном грузовике) к селу Селище, от него в озеро Волго, (практически их 2, связанных водным перешейком), Пенно, Вселуг, Стерж.

Озеро Стерж. На островке видна церковка. Церковь совсем старая, полуразвалившаяся. Внизу всё завалено обломками деревьев, кирпичами. На дверях церкви – амбарный замок: охраняется государством! У колоколенки двери нет. Входим. Колоколенка соединялась с церковью навесной галереей. Сейчас это несколько полусгнивших трухлявых брёвен. Выдержат ли, если по ним пойти? Меня, как самую лёгкую, перевязали верёвкой, запустили вперёд. Потом с помощью верёвки несколько отчаянных последовали за мной. Внутри церкви открылся удивительно сохранившийся полный иконостас, по 3-м стенам, от пола до потолка! Мы мало разбирались в религиозных канонах, но здесь остановились в благоговении и изумлении. Время массовых разграблений икон тогда ещё не настало, удивительно всё сохранилось. Думаю, что уже через несколько лет всё было взломано и разграблено, увы!

Озеро Стерж и Березовский Плёс Селигера разделяют примерно 20 км суши. Нужна машина для перевозки. Ну, что ж, взялась быть руководителем – выполняй свои функции! Пошла искать машину довезти нас до Свапущи, на Берёзовском Плёсе. Пришлось уговаривать колхозного бригадира долго и весомо (покупкой и совместным (!) распитием местной водки!), чтобы разрешил водителю на пару часов отлучиться с уборки урожая и потратить дефицитный бензин.

Длинный, красивый Берёзовский, за ним Кравотынский Плёс. По большой дуге огибаем слева остров Хачин, выходим в Осташковский Плёс, турбаза.

Плавание прошло без опасных происшествий, хотя и с приключениями. Всей группе выдали справки:

″Совершено водное путешествие по Верхне-Волжским озёрам (кругосветка), 2-й категории сложности, протяжённостью 250 км, в том числе с преодолением естественных препятствий 50 км, с 12 ночлегами в полевых условиях, совершено с 30 июля по 11 августа.″

Директор турбазы объявил мне персональную благодарность и подарил карту-шестикилометровку Селигера (большая редкость!). Ребята тоже меня благодарили, иначе сидеть бы им на турбазе.

В этом городе я побывала совсем ребёнком в годы войны. Но это не в счёт. Через много лет, в конце лета 1972 года я ехала в город Рыбинск, в командировку. В Ярославле была пересадка. У меня оказалось несколько часов ″свободного полёта″.

Имя города погружает в свет российской старины, родины. Что я знаю об этом городе, чтобы вместить знакомство с городом в моё свободное время?

Я знаю, что Ярославль был основан, по крайней мере официально, в самом начале XII в..

Город стоит при слиянии двух рек, Волги и Которсли. Когда-то здесь жили финно-угорские племена. В Ярославле в Спасо-Преображенском монастыре, существовавшем со времён Ивана Грозного, было найдено ″Слово о полку Игореве″.

В Ярославле в XVIII в., насколько я помню, в 1750 году, Федор Волков создал драматический театр, старейший в России. Занимаясь с раннего детства а театральной студии ДК ЗИЛ, наш руководитель Сергей Львович Штейн нам много рассказывал об истории театра, ранних и сегодняшних спектаклях, о его знаменитых актёрах, о самом Федоре Волкове. И ещё, мои знакомые, побывавшие в этом городе, упоминали Храм Ильи Пророка. Мой папа родился 3 августа, сразу после дня Ильи Пророка, очень его почитал, и это передалось мне. Так, мой маршрут почти составился, осталось узнать у местных жителей о реальной последовательности моего пути.

С вокзала на автобусе еду к театру Фёдора Волкова.

Подошла ко входу. Вернулась в годы своей юности, когда очень хотела стать актрисой. Тогда решила, что не настолько талантлива, и с математикой тоже не хочу расставаться. Так я сделала свой выбор. Однако, случалось, что я возвращалась к развилке своего выбора. Были ситуации, когда мне предлагали изменить мою судьбу, вернуться в мир театра. Тем более, что у меня сохранилась природная дикция и начальная выучка актёрского мастерства. Ну вот, куда это меня занесло? Ведь я просто стою перед зданием театра.Пора вернуться в сегодняшний день.

От театра иду к Храму Ильи Пророка. У входа перед Храмом – две башни моей любимой шатровой формы. И сама церковь – изящное строение, приветливое. Сразу посветлело на душе. Вышла к Демидовскому саду – бульвару Мира. Как не меняли название сквера и площади, от которой он начинается, а в народе он так и остаётся, Демидовским. Прогулялась по саду до Волжского Спуска. Справа, по Волжскому Спуску тоже церковь Ильи Пророка, но ещё и Тихона.

Волга! Я стою на берегу Волги! Даже дышится по-другому. На Набережной вижу небольшое кафе. Пора перекусить, тем более, что кофейный аромат из этого кафе соперничает с речным запахом Волги. По Волжской набережной иду Стрелке. Это место слияния рек Волги и Которосли. Волжская набережная поворачивает и переходит в Которосльную набережную. Здесь такой прекрасный вид на слияние рек и мыс, собственно, Стрелку! Так хочется постоять здесь подольше. Но, время моё ограничено, уже надо поторапливаться. Которосльная набережная как-то меньше ухожена, но зато сразу чувствуется её принадлежность к древности, к древнему городу Ярославль. Идти по неё очень приятно. Набережная вливается в Московский проспект. На стыке – Ярославский музей заповедник. Здесь и находится Спасо-Преображенский собор, последняя точка моей экскурсии по городу. Монастырь давно, ещё с конца XVIII в. упразднён, но не упразднён сам монастырский дух, ухоженность территории. А в соборе и кое-где, на монастырских сооружениях сохранились остатки уникальных фресок.

Выхожу на Московский проспект и по нему, ускоренным ходом к вокзалу. Закончилось моё краткое знакомство с древним городом.

К сожалению, в Ярославль так и не случилось больше приехать.

В этот посёлок меня занесли дороги эвакуации. Весной 1943 года госпиталь, где работала мама, из Искитима прибыл в посёлок Чебаково. Условия размещения госпиталя и жизни здесь более хорошие, чем до этого, в Искитиме. Госпиталь занял помещение школы, трёхэтажной, кирпичной. Здесь тепло и светло. Классы поделены перегородками на несколько палат, узких и длинных, но зато в каждой есть хотя бы часть окна, и не больше 4-х человек. Рядом со школой несколько избушек. Наверное, в них жили учителя или другие работники школы. Сейчас в них живёт персонал госпиталя. Мы разместились в домике вместе с главным врачом Петром Исааковичем и хирургом Галиной Михайловной, мужем и женой, из Львова. Наша комната – первая, проходная, большая, с большой русской печкой. Их комната – за нашей, за боковой стенкой печки .

Вся территория школы, с нашими домами и садом, огорожена. Посторонние не допускаются. Поэтому нам, детям, разрешают одним выходить и играть во дворе. Летом двор покрылся высокой, густой травой. Во двор на солнышко стали выходить раненные. Я с подругой, приезжей из Ленинграда, в свободное время скрываемся в зарослях травы, бежим к маленькому прудику в дальнем конце сада. На прудик нам категорически запретили ходить. Но около него в особенно высокой траве стоит маленькая скамеечка. Мне нравится сидеть там, невидимой, не слыша никого и ничего, дремать, вдыхая дурманящий запах разогревшихся на солнце трав, слушая нескончаемый стрёкот кузнечиков и птичьи песенки. Единственный недостаток этого уединения – множество комаров. Кончилось это тем, что у меня начался сильный озноб, высокая температура. Знобило так, что не помогали сваленные не мена одеяла, пальто, тёплые платки. Галина Михайловна и Петр Исаакович определили: малярия.