Зверь замирает, откинув несчастное кресло в сторону, в жёлтый взгляд приходит осознанность, чего мне как раз и не надо, но мои силы уходят, надо бы завершать.

– Давай же, урод, просто оторви мне голову, – шиплю я, раздвинув губы в улыбке.

Оборотень встряхивается, сползая к кровати, а ко мне уже тянутся вполне человеческие руки, правда, я знаю, что тёмный ободок на посветлевших ногтях – точный признак чудовища, мозг фиксирует опасные мелочи, такие незаметные в обычной жизни и такие неоспоримые сейчас.

– Костя? Костя-я! – вой, от которого содрогнулся, казалось, целый дом. – Сейчас, Не закрывай глаза… Костя-я-я-я!

А потом меня унесло. Тьма накрыла, но вот звук никто не отключил, суки, сжалились бы, что ли…

Голос, полный тревоги и горя, почти бесцветный, рычащий, ещё чей-то и ещё, и ещё. Много слишком, блин, где та кнопка, чтобы выключить звук? Мат забористый, такой, аж захотелось глаза открыть и посмотреть на этакого гуру мата.

– Парень, не отключайся, – это мне говорит тот, кто матерится так… зачётно? – Давай же, малыш, ты же не можешь так просто сдохнуть.

– На хуй, – еле шёпотом, и тишина…

Приходить в себя в непонятных местах, видимо, становится для меня нормой.

Приоткрыв глаза, пытаюсь понять, куда меня занесло. Ммм, может, это космический корабль? Как-то в далёком детстве мы с отцом и мамой ходили в Луна-парк, там были такие прикольные капсулы. Залезаешь внутрь, и ты в космосе, полное ощущение невесомости, и звёзды перед глазами. Вот и сейчас: капсула, перед лицом стекло с меняющимися датчиками и какие-то трубки. Хм… я киборг, что ли? Огоньки замигали, и капсула развернулась. Створка с лёгким жужжанием отошла, трубки отсоединились, скрывшись в стенках капсулы. Ничего себе, фантастика. Я такое не видел даже в лаборатории, а там были самые мощные разработки. Меня же к жизни вернули, а в тот момент я был почти труп… ну, если верить моей карточке. Кто со мной только не работал: и генетики, и хирурги, короче, слепили обратно. И вот теперь это… Сделав шаг, я вышел из капсулы: ни слабости ни боли. Вытягиваю руки, разглядываю себя. Хм, как новенький, даже шрамов нет. Пиздец, моих шрамов нет, охуеть! Оглядываю своё тело, пофиг, что голый, кожа гладкая, а, блядь, где мои волосы? Я ж мужик, мать их… Ладно хоть мышцы не сдули, вроде как и было всё.

– Константин, выходите, вас осмотрят, – голос разносится сразу со всех сторон.

Странно: не фамилия, не позывной, имя… Оглянувшись, я замечаю дверь, она плавно отъехала, стоило только приблизиться. Шлёпаю босиком, пол тёплый, так что меня ничто не беспокоит. За дверью белый кабинет, и там меня встречает мужчина в белом халате. Пытаюсь вспомнить лицо. Нет, такого врача не помню, хотя всех врачей в лаборатории запомнил, и не только из благодарности. Здесь я абсолютно обнажён, но это никак не трогает, привычка: я не впервые оказался в чём мать родила перед человеком в белом халате.

Врач провёл осмотр, в общем-то, как обычно. Координация, зрение, кости. Я уже думал, и анализы сдавать придётся. Мне улыбнулись и сообщили, что всё в порядке и анализы тоже.

– Да ладно, я ж сдавал всё месяц назад, давайте, а то тащиться в лабораторию потом не особо хочется, – предложил я.

– Всё в порядке, Константин. Вы здоровы. И это радует. Что помните?

Врач ловко накинул мне на плечи что-то типа халата, и поставил перед ногами тапочки. Таких я не видел, ну, в лаборатории я частенько находился после работы. Было что латать.

– Что помню? – приподнимаю брови. – Крови было много. Эм… Как вы меня нашли? Я сигнал не посылал, – замечаю и вдруг обрываю себя.

Передо мной сидит вполне себе милый… омега? Сначала меня парализует, я чувствую, как всё внутри обрывается. Мозг фиксирует ногти с чёрным ободком, чуть выдающиеся клыки за губами, и всё это на фоне почти кукольного лица. Меня спокойно усаживают на стул, и врач-омега берёт мою руку, отсчитывая пульс.

– Ну, вполне нормальная реакция. Шок, но знаете, для человека вы крепкий орешек, – и ресницами мах.

– Встать сможете? Вы находитесь в северных горах под защитой клана, поэтому ваше беспокойство по поводу меня напрасно.

– В смысле? – сглотнув спрашиваю.

– В смысле, я тебя не съем, – и мне так нагло сверкнули оскалом. То есть док шутник, оказывается. И, приблизив лицо, опять ресницами мах, и улыбка невинная на слегка розовых пухлых губах. – Хотя…

– Хватит, – это уже от двери, потому что я, кажется, завис, глядя в небесного цвета глазки. – Кот, это мужик, а не девка – отомри. Или ты решил всё же сменить ориентацию? Так я только за.

Поворачиваю голову, глядя на Беса. На нём тоже ни царапины, злой, правда. И зелёные глазищи потемнели, но зырят так… короче, вспомнил я последствия нашей горячей встречи. Стул, на котором я сидел, полетел в оборотня, Бес увернулся, отбив бросок, и стул с грохотом врезался в стекло, разбив его вдребезги. Мой бросок был остановлен на удивление быстро отреагировавшим омегой. Он крепко схватил меня, не позволяя кинуться на Беса.

– Какого хрена ты пришёл, Андрей? – и, кстати, это не я сказал, это омега, меня держащий.

– Он мой, будешь тянуть лапки – яйца прищемлю, – рыкнул Бес, вытягивая меня из «лапок» омеги, ничего себе таких «лапок», я бы сказал «лапищ». – Одевайся. Сбежать не получится. Найду, и пожалеешь.

В меня полетели одежда и взбешённый взгляд, только после этого оборотень отвернулся, видимо, позволяя мне одеться, ага, в своём присутствии. Хотя пофиг. Уже завязывая кроссы, которые пришлись точно по размеру, как, собственно, и джинсы с майкой и джемпером, сверху накинул куртку, что также пришлась к месту.

– И что дальше? – не, мне просто интересно, как выруливать из создавшейся ситуации.

– Ты мой, – ответ прямо… ну очень исчерпывающий. Ага, я сразу всё понял и проникся моментом.

– В смысле?

– Ты мой. Захочу – убью, захочу – трахну, будешь паинькой – может, даже понравится, – Бес хмуро посмотрел на меня. – Такой ответ устроит?

– А давай я тебя грохну, и мне бляшка на пояс, и твоим близким проблем меньше? – усмехнулся я, сложив руки на груди.

– Иди за мной, а то сам бляшкой на поясе станешь, – Бес крутанулся на пятках и зашагал, видимо, к выходу.

Я тормозил мгновенье, ровно до взгляда на персонал больницы. Они все были омегами… оборотнями, мать их… Во избежание привлечения лишнего внимания, поспешил за Бесом, который достаточно ушёл вперёд. На улице нас ждал внедорожник, огромный монстрина такой. За рулём загорал мужчина, прикрыв глаза солнцезащитными очками. Увидев нас, приветливо замахал рукой.

– Это ещё кто? – если честно, хотелось меньше светиться перед оборотнями, а то, что и этот тоже из клыкастых, понятно стало по улыбке. – Блядь…

– Это мой отец.

Мне показалось, или этот урод был не слишком доволен, что папик тут?

– Какого хрена происходит? – выдохнул я, остановившись.

– Тебе лучше поторопиться, – Бес усмехнулся, глянув на меня через плечо. – Тебя ждёт милый семейный ужин.

Что-то мне подсказывало, что надо драпать, вот просто брать и уносить ноги. Пока есть возможность. Мне посигналили, и я нехотя приблизился к машине.

– Андрей, сядешь со мной, а тебе, малыш, полная свобода на заднем сиденье,– папан подмигнул, опустив на глаза очки в ожидании, пока все займут свои места.

И вот это отец? Блядь… омега, одним словом.

Сижу на заднем сидении, едем. Смотрю на этих двоих и понимаю, что они так же за мной наблюдают. Музыка в салоне, запах дорогой кожи и напряг… И вот разглядываю этих двоих абсолютно непохожих омег. Папан – такой показатель беззаботности, вот только ни фига это не так. Взгляд голубых глаз не настолько беззаботный, как у прочих созданий его пола, и вообще, омежка этот… возможно, с двойным, а то и тройным дном. Рядом сидящий Бес вообще другой: более мужественный, темноволосый, широкоплечий, с зелёным острым взглядом и ухмылкой а-ля «я всё о вас знаю». Это точно родственники и однополые существа?