Из тела убитого человека, в глазах которого успело промелькнуть облегчение, вырвался серый туман, который на миг сложился в карикатурное изображение лица, но стоило моргнуть, как видение пропало.

  Разгромить оставшихся без своего предводителя темных тварей оказалось несложно, тем более, они почти сразу бросились бежать, оставляя поле боя за воинами света...

  ...

  "Только радости победа не принесла даже наемникам: сокровищница гномов оказалась пуста, а обоз разграблен и сожжен. Оставаться в Одинокой Горе никто не хотел, но пришлось задержаться до тех пор, пока не будет построен мост через ущелье. Пожалуй... гномы не станут селиться в том месте, какие бы богатства не скрывала та земля", - устало прикрыв глаза, Саруман еще раз задумался о последних словах колдуна.

  Светлый Орден доказал, что его члены борются с тьмой... но можно ли им доверять? Как и Десятое Бедствие Планетоса, они пришли из мрачного и темного мира. И пусть доверять темной твари глупо, но отмахнуться от его слов не получалось...

  "Я должен изучить колдовство, хотя бы для того, чтобы знать, как с ним бороться".

  Приняв решение, Белый Маг поднялся из своего кресла и направился в лабораторию, куда были перенесены многие предметы из Одинокой Горы. Он не ощущал, как поселившаяся в светлой душе тьма, подпитываясь собственными страхами и обидами, медленно набирает силу, маскируясь чистым и ярким светом.

  Ведь как было известно в одном из миров, память о котором пробудилась в Бледном Змее: "Самое темное место - под пламенем свечи". Но до тех пор, пока первые ростки дадут свои всходы, пройдет много-много лет... Все же слуга светлых богов был силен, а воля его крепка...

  Но ведь и вода не сразу стачивает камень?

  (6)

  Алихандро висел в цепях, сковывающих его по рукам и ногам, впивающихся в кожу широкими браслетами, крепящимися к металлическому стержню с поперечными перекладинами, который был подвешен над бездонным зевом черной пропасти. Его исхудавшее тело, ранее красовавшееся жгутами упругих мышц, было прикрыто старой мешковиной, а дух держался лишь на уверенности, что братья по ордену сумели одержать победу над врагом всего рода людского, именуемым Десятым Бедствием Планетоса.

  "Это мы повинны в том, что он пробрался в этот светлый мир. Мы же и должны были исправить свою вину, дабы тварь более не распространяла свою скверну", - думал мужчина, изо-всех сил стараясь увидеть в окружающей его темноте хоть лучик света.

  Рыцарь-жрец не помнил, как и когда оказался в этой темнице: казалось, что только секунду назад он вдохнул зеленый туман, пытаясь спасти своего ученика-оруженосца, и вот уже висит над пропастью, а с края обрыва на него смотрят уродливые твари, именуемые жителями Средиземья обычными гоблинами. Они насмехались над ним, оскорбляли, зло шутили... но так как жертва не отвечала, вскоре заскучали и почти перестали появляться. Отсчитывать время теперь получалось только по моментам кормежки, которая происходила отнюдь не регулярно.

  Вот и сейчас, в коридоре ведущем на обрыв замерцал свет факелов, а затем прищуренные глаза человека увидели стройную девушку, с головы до ног кутающуюся в белый балахон с капюшоном. Как и всегда, бедняжку (возможно даже наложницу кого-то из проклятых колдунов, обученных не иначе как Десятым Бедствием) сопровождали двое гоблинов, которые установили факела в держатели и принялись крутить ручки барабана, приводя в движение толстую цепь, на которой был подвешен стержень.

  Когда Алихандро оказался над краем пропасти, тюремщики ушли в коридор, оставив его и девушку один на один. Кормилица, в левой руке держа глиняную миску, а правой рукой, скрытой в длинном рукаве, деревянную ложку, зачерпнула немного жидкой каши и поднесла ее к губам человека.

  - Скажи мне, дитя, знаешь ли ты, кто победил в битве при Одинокой Горе? - хриплым от долгого молчания голосом, прожевав и проглотив первую порцию еды, спросил рыцарь-жрец.

  - Знаю, господин, - безропотно, негромким шепотом отозвалась девушка.

  - Расскажи же мне... чем все закончилось? - лихорадочно сверкая слезящимися от света огня глазами, попросил человек.

  - Армия Света понесла ужасные потери, из-за чего едва не распалась, но волшебники ворвавшиеся в тронный зал, прорвавшись через полчища чудовищ, смогли повергнуть главного колдуна, после чего его воинство либо бежало, либо было рассеяно, - коротко описала произошедшее кормилица.

  - Как же я оказался здесь? - продолжил опрос мужчина.

  - Отступая, гоблины собирали мертвых и раненых, после чего перенесли всех через подземные туннели в Морию, - замявшись, собеседница добавила: - Вы единственный из волшебников, кто выжил.

  - Почему же меня не убили? - удивился Алихандро. - Колдуны обычно не упускают возможность убить кого-то вроде меня... ну или попытаться осквернить своей мерзкой Ушедшему Богу тьмой.

  - Ученица главного колдуна приказала держать вас здесь, кормить и следить за здоровьем, - девушка снова замялась, но все же собралась с духом и добавила: - Она готовит какой-то ритуал... я слышала, что вы нужны, чтобы вернуть ее учителя.

  "Нет... Не может быть... Он же убит... Или?.. Я не могу позволить, чтобы из-за меня и моей слабости, столькие жертвы настоящих героев пошли впустую", - рыцарь-жрец уже хотел было откусить себе язык, чтобы истечь кровью и тем самым нарушить планы колдуньи, но... не смог.

  Собственная сила не позволяла причинить себе смертельный вред, даже в столь истощенном теле сохраняя жизнь.

  "А что если?.. Это безумие, но может сработать".

  - Скажи, дитя, как часто ты встречаешься с колдунами? - отчаянно молясь Ушедшему Богу, человек начал сосредотачиваться для решительных действий.

  - Часто, господин, - повинилась кормилица. - Но они редко обращают внимание на прислугу.

  "Тем лучше", - мысленно потирая руки от ощущения того, что сумеет испортить темным тварям все их планы, Алихандро глубоко вздохнул.