«Так… Состояние скелета — без изменений; состояние мышечных тканей — отклонение в один процент от предыдущего осмотра; состояние нервных тканей — отклонение восемь процентов… Дискорд. Как это остановить? Нужно стимулировать работу мозга хоть как-то: какие там у нас медикаменты?.. Нужно передать мистеру Крусейдеру, что требуется начать опыты с облучающей терапией на «красных» гулях», — пони вздохнула, пусть для неё это и не имело того же смысла, как прежде (она могла бы обходиться вовсе без воздуха).

     Устраиваясь работать в больницу, Сапфир Калор хотела помогать пони, а не ставить на пациентах опыты. Однако сейчас, оставшись едва ли не старшим сотрудником, ей приходилось принимать решения… идущие вразрез с совестью.

     «В конце концов, если бы «красные» пони знали, что могут помочь другим заражённым, они… наверное… согласились бы стать испытуемыми», — пыталась убедить себя единорожка.

     Тем временем «язык» снова выехал из бочки и прибор затих, а Орандж Лайм продолжала терпеливо лежать, лишь редкими подёргиваниями хвостика выдавая своё состояние. При виде этого пони-гуль слабо улыбнулась, решительно кивая себе: если она должна запачкать копыта, чтобы эта малышка и другие жеребята, прибывающие с караванами беженцев, сохранили свой разум и сумели вырасти во взрослых здоровых пони — она это сделает. Ну, а потом… пусть принцессы её осудят.

     «Принцессы осудят всех нас», — мысленно добавила Сапфир.

     — Всё, дорогая, уже можно вставать, — стараясь говорить как можно более бодрым голосом, медпони ещё раз потрепала подопечную по макушке, когда та стянула с себя шапочку, заставив кобылку умилительно надуться. — Можешь бежать к друзьям. И позови следующего в очереди… Хорошо?

     — Хорошо, — спустившись на пол, маленькая кобылка взмахнула тонким хвостиком, на котором был завязан розовый бантик, и побежала к двери. — Спасибо, тётя!

     …

     Под серым пасмурным небом неподалёку от склона холма, с которого открывался вид на опушку Вечнодикого Леса, собралась банда пони: грязные, одетые в потрёпанную одежду, полицейскую броню или амуницию для видов спорта вроде хоккея, вооружённые разнообразным огнестрельным оружием, они одновременно вызывали опаску, жалость и отвращение. Среди них не было стариков, но имелись несколько жеребят, выглядящих пусть и худыми, но при этом вполне здоровыми, при этом не имея на шкурках следов насилия.

     — Ну и долго нам тут ждать? — хрипло спросил тёмно-красный единорог с жёлто-зелёной гривой, одетый в спортивный шлем и бронежилет, при помощи телекинеза крутя в воздухе банку из-под пива (его отличительной чертой была кьютимарка в виде пары перекрещенных костей). — Может, эти зажравшиеся уроды над нами просто прикалываются? Сидят где-нибудь в бункере, смотрят через камеры и хохочут с того, как кучка дебилов ждёт ветра в поле…

     — Скальп… — негромко прогудел голос жёлтого земнопони, облачённого в облегчённую десантную броню, состоящую из плотного серого комбинезона с металлическими пластинами, нашитыми по всему телу.

     — А-а?.. — почти пискнул рогатый жеребец, теряя концентрацию над телекинезом и роняя свою «игрушку». — Д-да, босс?

     — Заткнись, — Бодихард скривил морду в неприятной гримасе. — Бесишь.

     — Хи-хи… — нервно рассмеялся красный жеребец, отступая подальше. — Прости, босс…

     Одного взгляда серых, выцветших глаз, в которых не ощущалось эмоций, но при этом похожих на два прицела, хватило молодому бандиту, чтобы окончательно замолчать. Лагерь же, в котором половина пони имела кьютимарки, тем или иным образом отражающие психические расстройства, погрузился в приятную тишину, нарушаемую звуками обыденной суеты: кобылы пытались приготовить ужин, жеребята прятались за родителями от голодных или похотливых взглядов «добрых» друзей, а бойцы чистили оружие, перебрасываясь ничего не значащими фразами.

     Не так давно, пару дней назад, двое «меченых», как прозвали обладателей испорченных кьютимарок, решили, будто «нормальный» пони не должен управлять бандой. Они не придумали ничего умнее, кроме как схватить кобылу, до падения бомб работавшую учительницей литературы, а теперь являющуюся подружкой босса, чтобы сперва поиметь, а затем и изуродовать её (чего они этим хотели добиться, даже другие бандиты не понимали).

     Бодихард подоспел как раз вовремя, чтобы снять со своей подружки глупо хихикающего единорога, размахивающего ножом перед её заплаканной мордочкой. Ну, а после этого было избиение, после которого два изломанных тела, к ужасу окружающих — продолжающих хрипеть и дышать, были показательно обезглавлены. С тех пор земнопони не разговаривала ни с кем, кроме маленькой дочери и своего «мужа», служа ему для вполне понятных целей…

     Сам Бодихард не был сильно умным или начитанным, так как бросил школу в пятом классе, после чего стал «шестёркой» в одной из банд Эпплвуда. Благодаря физической силе и умению быть неприметным (что при его росте, не уступающем знаменитому Бигу Макинтошу, было совсем непросто), его приметил Биг Босс, сделав личным телохранителем.

     Когда на землю стали падать бомбы, они возвращались из деловой поездки в Кантерлот, попав в стихийно образовавшийся лагерь беженцев, где тут же начались столкновения между полицией и бандитами. Кто был инициатором беспорядков, Бодихард не знал, но когда всё закончилось, он остался самым «Большим Боссом» с несколькими молодыми парнями из банды и кучей испуганных, голодных, растерянных жеребцов и кобыл, потерявших почти всё.

     В тот день жёлтый земнопони сделал то, к чему его частенько приучал Биг Босс, отправляя на различные операции: он взял на себя ответственность. Назначил нескольких пони, которые на его взгляд умели думать головами, на должности своих заместителей, и стал твёрдым копытом наводить порядок. Далеко не всем это нравилось, но…

     — Босс, гость прибыл, — доложила грязно-оранжевая пегаска, одетая в спортивную защитную форму для летунов, мягко приземляясь перед земнопони.

     - Веди, — коротко ответил Бодихард, окинув взглядом подчинённых, навостривших уши при появлении дозорной.

     Идти пришлось метров двести, так что Бодихард начал раздражаться, подозревая крылатую кобылу в какой-то подставе, но стоило ему взобраться на очередной невысокий холм, как взгляду предстал… шестилапый робот, похожий на прямоугольный короб с башенкой, поворотной турелью и парой сумок в виде тубусов на боках. Чуть вдали виднелись ещё три силуэта его собратьев, которые тоже несли некий груз.