— И почему я не удивлена? — сама у себя спросила «Луна», закладывая вираж вокруг указанного дома, облетая его чуть за той границей, пересечение которой активировало защитные турели. — Я бы больше удивилась, если бы его дипломатические навыки сработали.
— Вынужден возразить: капитан Лаенхарт прекрасный переговорщик… когда требуется говорить на языке силы, — заметил незримый собеседник. — Передаю собранную информацию…
После последних слов главы ЭСС по внутренней стороне специально созданных лётных очков побежали строки текста, воспринимаемые краем сознания кобылы. Заместительница принцессы Луны, недавно получившая кодовый пароль от её высочества, что означало её выживание и нахождение в тяжёлом состоянии здоровья, просмотрела данные вскользь и спросила:
— Можно его не спасать?
— Нет, — прозвучал лаконичный ответ, который пусть и был ожидаемым, но всё же вызвал в груди глухое разочарование.
Вздохнув, дублёрша принцессы ночи сосредоточилась, провела в уме серию рассчётов, а затем… исчезла во вспышке заклинания телепортации, чтобы появиться в спальне на втором этаже особняка, охраняемого не хуже военного склада. Тут же она пригнулась и отступила от окна, чтобы даже случайно не оказаться в зоне видимости турелей, не желая рисковать возможностью, что они могут начать стрелять по дому.
Взгляд быстро скользнул по красному бархатному ковру, покрывающему весь пол в комнате, укрытой красными шёлковыми простынями большой кровати с открытым балдахином, а затем зацепился за плюшевую Твайлайт Спаркл, лежащую на одеяле, вытянувшись на животе, при этом улыбаясь входной двери. Игрушка была крайне детальной, полноразмерной, явно сделанной на заказ…
«Тц… Они весь дом развалят», — поморщившись от грохота, донёсшегося снизу, подумала про себя «Луна», торопливо направляясь к двери в коридор.
Краем сознания пони отметила, что в обшитом деревянными панелями проходе, ведущем к лестнице, спускающейся в холл, висели картины в позолоченных рамках с изображениями синего земнопони, жёлтого единорога и принцессы Селестии. Впрочем, отдельное место занимал портрет всё той же сиреневой волшебницы…
Оказавшись на первом этаже, носительница чёрной короны поспешила на звуки борьбы, а когда ворвалась в одну из комнат, то увидела полнейший разгром, где среди сорванных занавесок, перевёрнутой и сломанной мебели, разбитой посуды и испорченных картин катался клубок из двух тел. Лаенхарт, броня коего была облеплена перьями из разорванной подушки, приклеившимися к пятнам чего-то, что было похоже на джем, старательно пытался подмять под себя сиреневую единорожку, похожую на молодую Твайлайт Спаркл, при помощи телекинеза бросающую в него различные предметы.
«Почему она не использует магию на самом киборге?» — сама у себя спросила «Луна», в следующий миг замечая, что в нескольких местах шкура «Твайлайт» оказалась сорвана, демонстрируя плотную защитную сетку, под которой перекатывались искусственные мышцы, а из нескольких колотых ран вовсе не текла кровь.
— Капитан Лаенхарт! — усилив голос магией, воскликнула фальшивая аликорница, заставляя обоих участников противостояния замереть и повернуть головы к вновь прибывшей. — Я понимаю, что у вас не складывается с кобылками, но это совершенно не означает, что их можно брать силой.
— Это… — перепончатокрылый летун на несколько секунд смешался, что позволило его жертве ценой очередных повреждений шкуры вырваться на свободу.
— П-принцесса, спасите меня! — захныкала искусственная кобылка, вжимаясь в дальний угол комнаты.
«Грифоний стыд», — промелькнуло в голове обладательницы чёрной короны.
***
— …Аликорны — это пони, совмещающие в себе признаки всех трёх рас, — шагая по светлому широкому коридору, с одной стороны коего находились высокие красочные витражи, тёплым ровным голосом вещала высокая белая крылато-рогатая кобыла, без своих королевских регалий, ставших неотъемлемой частью образа, кажущаяся почти… голой. — Не так давно нам удалось выяснить, что у каждого пони имеются три набора наследственности, активным из которых является только один. Однако же при совпадении неких факторов, вычислить которые пытаются самые светлые умы Эквестрии, теоретически возможной остаётся активация двух спящих наборов кровной наследственности. Учёные сходятся в том, что необходимыми условиями должны быть «спорное» происхождение, высокий магический потенциал, а также раскрытие полного потенциала своего таланта.
— Простите, принцесса Селестия, — потупив взгляд, стараясь быстрее перебирать ногами, при этом не переходя на бег, молодая розовая кобылка виновато заявила: — Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать.
Принцесса дня улыбнулась доброй тёплой улыбкой, но на долю мгновения показалось, что в глубине её глаз промелькнула печаль.
— Я хочу сказать, Каденс, что ты очень особенная и талантливая пони, — отозвалась белая аликорница, замедляя свой шаг ещё сильнее, чтобы не заставлять спутницу бежать (слишком уж большая разница была в их росте). — И если ты не против, то я хотела бы помочь тебе раскрыть все твои таланты в полной мере…
…
— …Что это значит? — стоя перед жёлтой единорожкой в докторском халате, дрогнувшим голосом спросила принцесса любви. — Доктор Лимон…
В кабинете госпиталя, несмотря на жаркую погоду летнего дня было прохладно, чему способствовало открытое окно, в которое врывался освежающий ветер, заставляющий колыхаться тонкий кружевной тюль. Впрочем, это не помешало запотеть стёклам очков собеседницы молодой аликорницы, из-за чего она была вынуждена протирать их бархатной тряпицей.
— Ваше высочество, я всё изложила в своём докладе, — волшебница моргнула, делая небольшую паузу, после чего добавила: — Конечно же, исключать вариант успешного зачатия нельзя, но… это будет скорее исключение, которое подтверждает правило.
— И… неужели ничего нельзя сделать? — чуть ли не плача от обиды на… кого-то, спросила Каденс.
— На сегодняшний день наука не имеет ответа на ваш вопрос, — ответила единорожка, потом посмотрела на свою пациентку и решила её немного подбодрить. — Впрочем, многие свойства магии остаются для нас неизведанными, из-за чего мы вынуждены принимать их на веру. Поэтому, если жеребец магически окажется сильнее вас, то…
