«Гнилое сено: это тяжелее, чем идти на штурм крепости совета генералов, зная, что можешь оттуда и не вернуться. Ведь мы тогда не знали, что солдатам был отдан приказ сдаться…» — глубоко вдохнув, оранжевая пегаска, одетая в силовую броню без шлема, опустила голову к самому полу и с шипением выдохнула сквозь сжатые зубы.

     Она очень боялась и признавалась себе в этом. Ей было охвостенно страшно увидеть в глазах подруги, которая была словно сестра, если не отвращение за все совершённые поступки, то разочарование в ней…

     — И долго ты ещё собираешься топтаться на пороге? — прозвучал вопрос мелодичным, чуть ироничным голосом. — Это, знаешь ли, неприлично.

     Летунья резко вскинула голову и устремила взгляд на белую единорожку, одетую в комбинезон «Стойл-Тек», которая смотрела на неё, хмуро сдвинув бровки. Слова, которые она придумывала несколько дней подряд, которые должны были послужить если не оправданием для большинства поступков, то хотя бы объяснением того, что побудило совершить их, утекли из головы, словно вода из раковины в открытый слив.

     — Я-я-я… — всё же попыталась что-то сказать Скуталу, непроизвольно делая шаг назад.

     — Дура, — припечатала певица, а затем сделала несколько резких шагов вперёд, чтобы, привстав на задних ногах, заключить крылатую подругу в крепкие объятья. — Я скучала, Скут. Очень скучала… Добро пожаловать в Понивилль.

     — Я тоже скучала… Свити, — прошептала оранжевая пегаска, а затем уселась на круп и порывисто обняла подругу, мордочкой зарываясь в её гриву. — Прости меня.

     — Ни за что, — столь же тихо ответила белая единорожка. — Я ведь думала… думала, что вы обе погибли… Ты, Блум… Рарити… Мне было очень плохо, Скут. За это я тебя ни за что не прощу. Мы ведь обещали… обещали, что всегда будем вместе… что всегда будем поддерживать и защищать друг друга. Помнишь?

     — Я… помню, Свити, — шмыгнув носом, летунья закрыла глаза, ухом прижимаясь к шее подруги и чувствуя то тепло, которого ей так не хватало… и которого так не хотелось лишаться вновь, что не помешало собраться с силами и произнести: — Ты же знаешь о том… о стойле один?

     — Знаю… и не только о нём, — после непродолжительной паузы ответила Свити Белль, а затем она отстранилась, заставляя Скуталу разжать объятья, чтобы заглянуть в её глаза и грустно улыбнуться. — Ты ведь не думаешь, что я отвернусь от тебя теперь, когда только что снова обрела? Да и если уж говорить о мрачных секретах, то за последний год я узнала настолько много, что шёрстка сама собой дыбом встаёт. Но… я никого не собираюсь судить, Скути. И если придётся, то я буду защищать тебя… как раньше. Помнишь?

     — Я… — летунья сглотнула горький ком в горле, сморгнула слезу, а затем боднула подругу лбом в грудь. — Спасибо, Свити. Спасибо за всё.

     Подруги так и сидели в коридоре, слушая дыхание друг друга и совершенно не обращая внимания на приглушённый свет и музыку, льющуюся из скрытых динамиков. Наконец после довольно продолжительной паузы смотрительница стойла два предложила:

     — Давай всё же пройдём в мой кабинет?

     — Угу, — согласно кивнула Скуталу, поднимаясь на ноги и стараясь скрыть влагу на шёрстке мордочки.

     — У меня тоже есть секрет, которым я бы хотела с тобой поделиться, — встав на все четыре ноги, белая единорожка развернулась к проходу в атриум, обернулась через плечо, ехидно улыбнулась и, прищурившись, заявила: — Я встречаюсь с Рейнбоу Дэш.

     Слова ещё не успели отзвучать, а певица уже побежала внутрь стойла, звонко цокая копытцами по полу. Несколько секунд Скуталу осмысляла услышанное, после чего округлила глаза и закричала:

     — Что?! А ну вернись!..

     ***

     В широкое панорамное окно рабочего кабинета, заставленного столами с терминалами, шкафами с папками и иными хранилищами информации, пробиваясь сквозь тонкий тюль, врывался солнечный свет. Впрочем, хозяйка этого помещения мало внимания уделяла синему небу по ту сторону стекла, предпочитая изучать строчки символов и столбики цифр, бегущие по экранам рядом с изображением прохаживающейся по испытательному залу механической кобылы…

     — Ваш кофе, учитель, — объявила маленькая белая единорожка, одетая в светло-серый комбинезон с кармашками, ставя перед наставницей пластиковый стаканчик, заполненный ароматной жидкостью с шапкой из пены.

     — Спасибо, — оторвав взгляд от монитора, на котором отображались данные с платформы «Призрак-один», Твайлайт Спаркл посмотрела на свою личную ученицу, прибывшую в Цитадель Мэйнхеттена, чтобы заботиться о своей непоседливой наставнице, чтобы одарить её благодарной улыбкой. — Ты уверена, что не хочешь вернуться к сестре и друзьям? Всё же работа здесь несколько… скучная.

     — Не-а, — бодро ответила кобылка, после чего добавила: — Как может быть скучным место, где поселился настоящий дракон? И… Мне нравится разговаривать с принцессой.

     Последние слова маленькая пони произнесла смущённым шёпотом, потупив блестящие от восторга глаза и порозовев мордочкой. Улыбка же сиреневой единорожки стала на это чуть шире: уж она-то прекрасно знала, какой интересной рассказчицей является Селестия, из-за своего нынешнего состояния получившая возможность заниматься несколькими делами одновременно. Правда… в глубине души она всё же ощущала некоторую зависть и ревность, побуждающую выкраивать из личного графика время, чтобы заняться прямыми обязанностями учителя.

     — Подожди пять минут: сейчас мы проверим приводы задних ног «Призрака»… и я расскажу тебе одну историю о том, как можно нестандартно использовать простейшие красящие заклинания, — пообещала исполняющая обязанности принцессы, глава Министерства Магии, и просто увлекающаяся пони Твайлайт Спаркл.

     — Хорошо, — радостно отозвалась маленькая кобылка, отходя от стола с терминалом к тому углу кабинета, который был отведён в её пользование.

     ***

     В жеребячьей комнате стойла двадцать девять, в углу с кубиками, мячиками и мягкими игрушками сидела группа из восьми жеребят, пятеро из которых были земнопони, двое — единорогами, а один — пегасом. Пользуясь тем, что воспитательница куда-то отошла, малыши общими усилиями соорудили рядом с оградкой лесенку из кубиков и других игрушек, по которой на самый верх взобралась розовая кобылка. Умилительно-серьёзно нахмурив бровки, она осмотрела комнату с высоты в полметра, но не увидев ничего подозрительного… столкнула на противоположную сторону плюшевого мишку, которым воспользовалась для приземления после прыжка.