Если внимательнее рассмотреть эту проблему и сопоставить некоторые факты, то можно сделать неожиданное предположение: популярность одежды, которая пони как бы и не нужна, обусловлена ещё и тем, что её наличие наделяет свободой выбора. Для примера можно представить ситуацию, по условиям которой на собеседование приходят всё те же пони с шестерёнкой и цветком на крупах, но только одетые в деловые костюмы. Так как наниматель, чтобы не быть обвинённым в непристойном поведении, не имеет возможности увидеть тавро, ему придётся ориентироваться уже на личные качества собеседников.

     Представители понижизни гордятся наличием кьютимарки, всё детство стремятся её получить, но не всегда они полностью отвечают желаниям своих владельцев. Таким образом выходит, что из-за моего предложения, по которому жителям стойла придётся отказаться от комбинезонов, вновь может стать актуальной проблема талантов.

     «А что, если внести в обязательные правила обретение двух специальностей? Одна будет соответствовать кьютимарке, а вот вторую жеребёнок выберет дополнительно… «для души». Нагрузка, конечно, будет большая, но благодаря индивидуальной программе и комфортным условиям обитания всё должно получиться», — делаю пометку в виртуальном журнале, чтобы позднее проработать данный вопрос подробнее, а также не забыть обсудить его с Винил и Оникс.

     Обратив внимание на кобылу, кормящую выменем новорожденного жеребёнка, по цепочке ассоциаций прихожу к выводу, что с молочными продуктами в стойле скоро наступят проблемы: запасы сухого концентрата не бесконечны, а коров, по какой-то причине (расовому признаку?) работники Стойл-Тек спасать не спешили. Впрочем, данный продукт не является столь уж критично необходимым, да и если будет в том потребность, то мы всегда можем обойтись растительным аналогом… ну, или произведём лекарство, дабы увеличить лактацию у доброволиц…

     На миг мне показалось, что в моих размышлениях есть какая-то неправильность, но быстрая самодиагностика и проверка архивов показали, что все системы работают в штатном режиме, да и отклонений в мышлении нет. Только вот я привык верить своим ощущениям, которые редко меня подводили в прошлой жизни, а потому было принято решение и дальше отслеживать процессы, сопровождающие мыслительную активность в процессоре.

     Тем временем под моим неусыпным наблюдением пони опять предаются волнениям: единороги, начиная от старших и заканчивая младшими, поочерёдно вызываемые в кабинет Винил Скретч, обустроенный на верхнем этаже, докладывают о своём магическом образовании, наличии или отсутствии предрасположенностей, а затем либо возвращаются к прерванным делам, либо отправляются на тестирование. Мои добровольные помощницы (считающие таковым меня…) приняли решение не поднимать панику заявлением о том, что «Меньше чем через месяц водный талисман сломается!», вместо этого устроив нечто вроде собеседования, совмещённого с посещением врача.

     Вероятно, утаивание информации — это не лучший ход для укрепления положительной репутации. Однако же паника, слёзы и разлад в эмоциях, которые наступят после оповещения о грядущих бедах — это последнее, что нам сейчас нужно.

     ***

     — Следующий, — произнесла белая единорожка, убирая в ящик стола очередной заполненный бланк.

     — Ну, как успехи? — войдя в кабинет, который был оборудован из подсобного помещения, куда принесли пару кресел, стол и картотеку с компьютерным терминалом, Шилд задержала взгляд на портрете принцессы Селестии.

     — А, это ты, Оникс, — Скретч устало облокотилась на стол, а затем и вовсе на него улеглась, скрестив передние ноги под головой. — Я чувствую себя, как выжатая тряпка. Ты чего?

     На последних словах диджейка удивлённо изогнула брови, а затем проследила взгляд собеседницы и усмехнулась уголками губ.

     — Ощущение, будто она на меня смотрит, — передёрнула плечами чёрная единорожка. — Зачем ты вообще повесила эту картину?

     — Совет Крестика, — хихикнула Винил. — Он заявил, что «Портрет главы государства, взирающий на посетителя из-за спины чиновника-администратора, делает просителей-посетителей более сговорчивыми». И знаешь… он прав.

     — Крестика? — пришла очередь Шилд удивляться, но к собственной чести, она быстро сообразила, о ком идёт речь. — Ты о Крестоносце? Но ведь верховным правителем Эквестрии была… принцесса Луна.

     — Угу, — белая единорожка погрустнела, вспомнив что-то своё, но тут же встряхнулась и приняла сидячее положение, передние копытца поставив на край стола. — Я ему сказала то же самое, на что он ответил так: «Принцесса Селестия — это символ мира и процветания; принцесса Луна — символ войны и падения Эквестрии».

     — Грубо… — пробормотала Оникс, после чего прошлась от одной боковой стены до другой. — Эй! Она за мной следит.

     — Хи-хи-хи… — прикрыв рот копытцем, развеселилась Винил, смотрящая на возмущённую (наверное) подругу, указывающую на картину правой передней ногой. — Расслабься. Крестик сказал, что это визуальный эффект, вызванный использованием новых технологий. Куда бы ты не отошла, тебе будет казаться, что принцесса Селестия смотрит на тебя.

     — Знаешь, Винил, порой он меня пугает, — покосившись на терминал, пристроившийся на краю стола, призналась Шилд. — Да и это ощущение взгляда в спину…

     — Привыкнешь, — пожала плечами диджейка. — Я тоже нервничала, когда только начинала работать на сцене: сотни взглядов, которые следят за каждым твоим движением, будто бы ожидая неверного движения или ошибки, сильно нервировали.

     — И как ты с этим справилась? — навострила ушки чёрная единорожка.

     — Поняла, что я посетителям клуба не так уж и интересна, да и ошибки могут заметить либо коллеги, либо профессиональные музыканты, — с улыбкой отозвалась старшая пони. — Так что, подруга, ты сама себе внушаешь, что за тобой следят. Тут же камеры вокруг, так что Крестик наблюдает за всеми и сразу.

     — Почему-то мне не стало от этого легче, — призналась Оникс, наконец-то садясь в кресло. — Есть какие-нибудь результаты?

     — А ты во мне сомневалась? — иронично выгнула брови Винил, выпрямившись и выпятив грудь, правым передним копытцем подперев левую ногу, копытце коей прижала к щеке.