Давид Бурлюк. Нью-Йорк, 1941. Фото Арнольда Ньюмана
Последняя страница письма М.В. Матюшина к Д.Д. Бурлюку. 1925–1926-е
М.В. Матюшин
Ф. 372. К. 10. Ед. хр. 38. Л. 1.
[1925−1926]46
Меня очень заинтересовала чудесная книжка «Маруся-сан»47. Она напоминает времена первых левых изданий48. Я был очень тронут Вашей надписью, обращением ко мне. Прошу Вас передать Марии Никифоровне мой душевный привет.
К книге Its Why and Its Wherefore была приложена карточка для меня от Katherine S. Dreier49. Прошу Вас передать ей мою карточку в ответ.
В последнее время я очень плохо себя чувствую, переутомился, и думаю уйти из Академии Художеств50, да и исследовательская работа требует исключительного напряжения.
Очень прошу Вас, дорогой Давид Давидович, посодействовать мне в Америке, Вы меня премного обяжете.
Мой адрес: Россия, Ленинград, улица Литераторов, 19, к. 12.
Я живу здесь уже 15 лет, и насколько я помню, Вы бывали по этому адресу51, но если Вы предпочитаете юридический, то посылайте на моё имя так: Ленинград, Государств. институт художеств. культуры52, площадь Воровского. Мне.
Малевич, директор, здесь же живёт постоянно и шлёт Вам свой привет.
Фрагмент титульного листа книги «Маруся-сан»
Возобновление переписки Бурлюка с Михаилом Васильевичем Ма тюшиным (1861, Нижний Новгород – 1934, Ленинград) относится к середине 1920-х гг. Бурлюк регулярно отправлял выпускавшиеся им издания в библиотеку Гос. института худож. культуры в Ленинграде. В сообщениях, приложенных к посылкам, он обращался к руководству института с предложением установления контактов между институтом и обществом Société Anonyme (см. примеч. 49).
К.С. Малевич53
1. Ф. 372. К. 13. Ед. хр. 31. Л. 3 (фотокопии).
[20 июля 1926]
Письмо К.С. Малевича к Д.Д. Бурлюку от 20 июля 1926 года. Фотокопия
Мой дорогой, старинный, но вечно молодой друг, Давид Бурлюк.
Да здравствует новое Искусство, всё больше овладевая площадь Старого, восстанавливая новые формы. Очень приятно мне Ваше извещение, что Новое Искусство стало твёрдой ногой на Американском Материке и создало Музей современной живописи54.
Тоже могу и Вас порадовать, что и в нашей стране существуют два Музея Живописной Культуры, и организуется в бывш. муз. Алекс. III (ныне Русский Музей) тоже отдел Новейшей Живописи55.
Недавно получил извещение, что и в Польше, в Варшаве, тоже организуется Музей Нового Искусства на кооперативных началах56. Так что при нашем уже немолодом возрасте приходится видеть результаты наших усилий.
Я очень рад был бы побывать у Вас, но для этого нужно, чтобы худож. общество меня выписало, тогда легче приехать. Конечно через Наркомпрос, т. <е.> Народный комиссариат Просвещения, чер<eз> Анатол. Васильевича Луначарского. Тогда я мог бы собрать свою выставку и показать работу современную. Если Вы, мой Старинный друг, хотите, то пусть Вы и Ваше общество с президентом Катерина Драеeр57 возьметесь за это58. Высылайте визы и проч. скорее.
У меня есть много работ и теорий.
Выпишите № Кwartalnik Моdernistow, Warszawa, Senatorska, 38/13. Redakcja59.
Посылаю Вам свои фотографии с моделей «Супрематического ордера»60. Мотивы новой архитектуры, для помещения в журналах, покажите Соврем. Музею61, могу построить по этому плану Дворец искусств.
Казимир Малевич
20 июля 1926
Предлагаю Вашему обществу Нового Искусства издать мою брошюру 2 печ. листа и 50 клише «Теория прибавочного элемента в живописи»62. Научное. Если принцип. получу от Вас согласие, вышлю. К.М.
2. Ф. 372. К. 13. Ед. хр. 31. Л. 1−2 (фотокопии)
[20 сентября 1926]
Дорогой друг Бурлюк!
Сами Вы виноваты в том раздражении, которое было выражено в моём письме к Вам, это совершенно очевидно. Ваше письмо затронуло какие-то струны нервной системы, которые и произвели взрывы.
Получил последнее письмо, оно ничуть не вызвало у меня тех же раздражений, хотя и идёт речь о тех же лицах. Но я полагаю, что эти все раздражения вызваны появлением в изобилии пятен на солнце. Бог-Ярылла <sic!> сердится, вихруясь до темноты, так что на ясном его челе появляются пятна, которые видны учёным астрономам в телескопы.
Я полагаю, что Вы, милый друг, сожгли это моё письмо63. Это нужно сделать, чтобы потомство не читало его. Так, образы сравнения мною были ложны, и я попадаю в очень глупое положение.
Милый друг, я очень рад тому известию, что Новое Искусство торжествует, и очень жалею, что не могу принять участия в общей выставке64, до сих пор, положим, не получил приглашения от доктора Бринтона65, хотя это очень странно, ибо казалось бы, что у Катерины Драер <sic!> есть секретарь, который и мог бы изложить её приглашение меня. Но, очевидно, секретарь и она очень вдумчивы и занятые Люди, ой, нет-нет, я опять начинаю приставать, беру свои слова обратно, они не вдумчивы и не занятые.
Ваше письмо всё же меня примирило, и я полагаю, что вышлю на Ваше имя свои три холста – «Основы супрематического течения», сработанные в 1913 году66. Мне думается, что они на этой выставке ещё будут остры. Кроме всего, хотелось бы всё пересказать Вам, что я думаю, что пишу и как мыслю об Искусствах.
Очевидно, что разлука с Вами большая по времени должна накопить много матерьяла об Искусстве. Я всё мечтаю издать их, так очевидно и промечтаешь, а скоро умирать.
Эх, Жизнь, сам ты сломан,
Стул твой сломан,
Встань Берлином
В Вашем письме мне не ясно, что воспроизвела Катерина Драер в модерническом каталоге «Пильщика». Чей это пильщик, если это мой, у меня такой был написан, но исчез безвестно, или же это Ваш пильщик?68
