– Все как новые. Ни пятнышка влаги, никаких загнутых уголков.

Десмонд схватился за голову.

– Проклятье, Лэйра, тогда старик догадается, что я эти кирпичи вообще не читаю.

Лэйра рассмеялась так громко, что в уголках ее глаз появились слезы, похожие на крошечные жемчужинки.

– Поблагодари и его, благодетеля, только не от моего имени, а то он сразу вышвырнет тебя из своего святилища. Принес что-нибудь еще? Какие новости при дворе?

– Разумеется. Леди Анистер теперь предпочитает платья цвета спелой сливы. Понятия не имею почему: в них она выглядит болезненно.

– Возможно, она ищет сострадания. Но ты же знаешь, что платья дам меня не интересуют. Разве что ты решишь на какой-то из них жениться.

– Ни за что! Я просто хотел тебя позлить. Новости, конечно, есть.

И они ему не нравились, эти новости. Они отнимали у него чувство легкости.

– Похоже, напряженность между Эшрианом и Кеппохом продолжает усиливаться. Скоро речь может пойти об открытой войне.

Лэйра тут же посерьезнела. Они с малых лет жили с мыслью об угрозе, о войне, стоящей у дверей, но видели лишь изголодавшихся и перепуганных до смерти беженцев.

Он торопливо продолжил:

– Но это вряд ли перекинется к нам через горы. Твой отец точно об этом позаботится.

– Разумеется, – ответила Лэйра неожиданно равнодушно. – Железные шахты в горах и кузницы – все они принадлежат дому эс-Ретнея. Если будет война, он обогатится, а все люди, которые станут искать убежища в Немии, ради безопасности своих семей готовы работать до полусмерти. Догадаешься, где именно?

В шахтах и кузницах и на перевозке товаров, где же еще. Никто не понимал этого лучше Десмонда, и никого из обитателей замка это не возмущало. Необходимость полностью изменить политику Немии назревала уже давно. Но для этого нужна была власть, которой Десмонд не обладал. Пока еще не обладал. И если он хотел ее получить, ему нельзя было допускать даже мельчайшей ошибки.

Последовать за своим сердцем, действовать открыто, проявить себя таким, каким он был в глубине души, – это и стало бы той ошибкой. Десмонд рано научился скрывать эту часть себя.

Никто не замечал разницы. Иногда, в те короткие мгновения, когда он был собой, он сам казался себе чужаком. Только Лэйра еще помнила истинный облик Десмонда, не скрытый маской. Не зная, что движет им, она всегда напоминала ему, что нельзя забывать себя и нужно продолжать мечтать о том, что однажды наступит время и ему больше не нужно будет прятаться.

«Одно это, – подумал он, заставляя себя беззаботно улыбнуться, – уже достаточная причина ее любить».

Но у Десмонда был еще десяток таких причин.

Он наблюдал за тем, как она отдается своим мыслям. Она выглядела слегка отрешенной и так глубоко погруженной в размышления, что вздрогнула, услышав его речь. Когда она задумывалась, ее глаза всегда слегка косили, а усыпанные веснушками щеки краснели. Та дурацкая и сумасбродная идея, которую Десмонд придумал однажды, перебрав небесной травы, внезапно начинала казаться ему уже не такой смешной. У них обоих было общее прошлое. Что могло быть очевиднее, чем разделить и будущее? Лучшей жены, чем Лэйра, ему не найти. Зачем же ему тратить годы на поиски той, кого не существует?

– Повелитель, – произнес Десмонд, и его голос прозвучал безвольно и слабо; каждое слово требовало усилий, – что угрожает мне, если я не назову вам имена тех, кого люблю?

Повелитель дэмов щелкнул языком и скорчил гримасу, неубедительно изображая сострадание.

– Ты их забыл? Я был слишком груб с тобой, мой маленький принц?

Он покачал головой.

– Если я назову вам имена, это будет предательством. Тех, кого любят, не предают. Поэтому я буду молчать. А может, я просто никого не люблю.

– Мы умерли? – спросила Вика.

Я смахнула с глаз каменную пыль и крошку.

– Не похоже.

– Тогда мы там? В Царстве дэмов?

– Это, дамы, – произнес глубокий голос, и Йеро склонился над нами, ставя на ноги сначала Вику, а потом, смелым рывком, и меня, – был всего лишь указатель направления в сторону Царства дэмов. Разве вы не заметили? – Его лошадь стояла прямо рядом с ним, расслабленно полуприкрыв веки; как ему удалось завести Лассу на мост и почему она так спокойна?

– Ну уж извините, – возмутилась Вика. Она немного побледнела, и только теперь к ней медленно возвращался цвет кожи. – Мы тут чуть не померли.

– Вряд ли, – пробормотал паладин. – Этот мост играет с иллюзиями. Вы просто потеряли самообладание. От этого редко умирают.

Хотелось бы мне смотреть на происходившее столь же прагматично. Но, судя по всему, он действительно прав, потому что рядом со мной лежал стеклянный фонарь, в котором снова светилась речная ветреница, словно ничего и не было. Большая удача, что цветок не погиб, ведь под открытым небом медленно темнело. Бесцветное, налитое свинцом небо нависало над нами, так что мы едва различали поросшие мхом скалы, потрескавшиеся камни и кое-где – полузасохшие растения. Пыль висела в воздухе, так что было трудно дышать. К собственному удивлению, в нескольких шагах от нас я различила вход в пещеру, который выглядел так же, как вход на мост на другой стороне. Мост не сломался у нас под ногами, и не было никакой бури – ни ветерка. Все это лишь иллюзия? По моим перчаткам все же было видно, что что-то произошло на самом деле, – на коже, из которой они были сделаны, виднелись царапины, а в одном месте она даже оказалась прорезана. На руке в этом месте обнаружилась небольшая ссадина.

Я беспомощно осмотрелась.

– Если это еще не Царство дэмов, куда нам теперь идти?

Йеро молча шагнул вперед, осмотрел ближайшие окрестности, отпихивая в сторону камни, чтобы посмотреть, что под ними, заглядывая за колючие кусты.

– Первое, чему учат паладинов, – пояснил он, – внимательно наблюдать за всем. С разных точек зрения, со всех сторон.

Вика тут же вознамерилась помочь ему и тоже принялась осматривать окрестности. Пока он рассматривал землю, она, насколько это было возможно в сумерках, вглядывалась в даль, где еще можно было в общих чертах различить горы и долины.

– Что именно мы ищем?

– Символ для Искателей. – Голос Йеро звучал неожиданно мрачно. – Это может быть что угодно или ничего. Пишут, что он каждый раз меняется. Возможно, мы и правда уже опоздали.

Пронесшийся в воздухе тихий свист отвлек меня от моей задачи. Я выпрямилась и наклонила голову, прислушиваясь. Ничего. Так что я решила не обращать внимания на пробежавшие по затылку мурашки, которые вызывал у меня этот звук, и принялась искать дальше.

Вика уперла руки в бока.

– Может, в словах этого урода была доля правды? Кто-то обогнал нас и теперь нам остается только ждать?

– Мы говорим о Царстве дэмов, – сухо сказал Йеро. – Все возможно. – Потом он посмотрел на меня так серьезно, что мне стало неуютно. – Ты знаешь этого парня, который хочет продать нам время. Он и правда на такое способен?

Я неуверенно приподняла плечи. Я бы с радостью предпочла и дальше искать этот знак. Наверняка он где-то здесь, может, он высечен на каком-то камне. Но все это было без толку: если я хочу достичь своей цели, мне так или иначе не избежать мыслей об Аларике Колэ.

– Еще давно я видела у него этот медальон, который мы заметили у него в руке. Я чувствовала в нем магию. Тогда я приняла его за церцерис, артефакт магов из какого-то клана.

А его – за одного из таких магов, сбежавшего от Истинной королевы, которая хочет завладеть всей магией кланов. Я даже мечтала о том, что защищу его, сберегу в нашей забытой миром низине…

Прочь эти мысли! Чем дальше, тем лучше!

– Но на самом деле я раньше никогда не видела церцерис.

– Это может быть рассекатель времени, – сказал Йеро. – Многие считают, что подобные артефакты позволяют обойти время, но это не так. Он рассекает время, словно острым клинком, позволяя человеку пройти сквозь него.