– О чем? – хрип, изданный моим ртом, был вовсе нечеловеческим.

– Что, если бы я не успел? Не нашел бы вас в том снегу?

Его теплая ладонь на мгновенье накрыла щеку, согревая кожу.

– Что, если… Если бы Кавендиш не ушел из той спальни?

Горячие пальцы отстранились от моего лица, и Демон отошел к своей стене.

– Во всем, что с вами случилось, только моя вина. Я и есть мрак, Анна.

– Вы не мрак, Андрей… Владимирович, – борясь с желанием придушить вредного Демона, прохрипела я. – Вы идиот.

– Что? – он картинно хлопнул длинными ресницами, будто всерьез не расслышал.

– Вы – идиот, – медленно, громко и разборчиво повторила я.

Черные глаза напротив опасно сузились. Ладно, с идиотом я перегнула. Дважды. И, кажется, склянками в подвале уже не отделаюсь…

Демон шагнул ко мне, явно желая возразить. И вдруг вместо холода тело окунулось в незнакомый, пугающий жар. Душащий, яростный, обжигающий до самых легких. Чувство, будто сунулась по неосторожности в пламя разведенного камина.

Андрей резко отшатнулся от меня. Так, словно его тоже обдало горячей воздушной волной, опалив кожу. Он стремительно развернулся и в несколько шагов скрылся в чернеющей арке. Я бы предположила там кухню.

Дав ему пару минут перевести дух, я поспешила следом. Что за чертовщина?

Демон стоял в темноте у раковины, мокрый и дрожащий. Я была тоже не прочь умыться ледяной водой – внутренности до сих пор горели.

Трясущейся рукой он плеснул на дно стакана какую-то янтарную муть и залпом выпил. Глянул на меня как-то странно. Затравленно. Обреченно.

Подошла ближе, хотела отвести мокрую прядь со лба – но Андрей отшатнулся, как от мифической гидры. В глазах его был неподдельный ужас. Да что ж такое-то?! Не такая уж я и страшная…

Минуту спустя решилась на вторую попытку. Медленно, осторожно, словно работала в службе отлова магических тварей и наткнулась в лесу на совершенно дикий экзотический экземпляр, я потянулась к нему рукой. Он настороженно ждал.

Ладонь коснулась бледной кожи, смахнула капли с гладковыбритой щеки, скользнула на шею. Карпов не отпрянул. Замер загипнотизированным кроликом. Кажется, даже дышать перестал.

Я подалась вперед, приподнялась на носочках и накрыла его губы своими. Вот так. Я пришла сама.

«Экзотический экземпляр» оказался не таким уж и дремучим. Быстро разобрался в ситуации.

Меня обхватили руками и притянули к себе, оторвав от пола. Прижали к теплому дрожащему телу в мокрой черной рубашке. Бережно, но крепко. Так держат новорожденного котенка, опасаясь упустить, выронить или повредить лапку.

Губы снова окунулись в пламя, но это было ласковым, не жгучим. Демон поцеловал медленно, нежно, сжимая аккуратно, будто я была фарфоровой статуэткой, трижды разбитой и трижды склеенной. Изящной куколкой из тончайшей керамики, сломанной грубым ребенком, но заботливо восстановленной добродушным мастером. И от любого неосторожного движения рассыпалась бы на сто кусочков…

Меня нельзя было сломать. Но и не поцеловать… тоже было нельзя.

Это было так приятно, что я, к стыду своему, тихонько застонала прямо в демонический рот. Если он оборвет поцелуй, я тотчас же его придушу, избавив нас обоих от страданий. Предначертанных дурой-Судьбой и даже троллю понятных.

Но Демон не останавливался. Искушал трепетными касаниями, купая в волнах щемящей нежности… Ласкал горячей ладонью плечи, приглаживал волосы, катался подушечками пальцев по затылку… И все время прижимал к себе – мягко, бережно, укутывая в тепло и заботу, словно в пушистый плед.

Сердце пламенело. С каждым прикосновением – умелым, аккуратным – лед внутри таял. Исчезал облачком пара. Я согревалась Снегурочкой, с разбегу прыгнувшей через костер, – опасно, но так… неотвратимо.

Теперь я знала, как выглядит гармония. Как она ощущается. Как она оживает. В уютном сплетении двух тел. В непонимании, где заканчивается твое и начинается чужое. В блаженной неге от лучших в мире объятий.

А еще – в теплой ладони, лежащей на плече как влитая. Будто эти руки были выкованы в небесной кузнице специально для моего тела. По эксклюзивному заказу. Интересно, чем я заслужила такой подарок свыше? Могла ли это быть компенсация за «причиненные неудобства» по вине проказницы-Судьбы?

Я растворялась в моем Демоне. Таяла, тлела… Рассыпалась осколками с каждым прикосновением настойчивых губ, и тут же собиралась вновь. Разлетаясь мириадами искр с гудящим звоном в районе солнечного сплетения. Я будто находилась внутри колокола… В голове – пьяный шум, в теле – полная дезориентация пополам с блаженством… Не прижимай меня Андрей к себе, давно бы рухнула на кухонный пол. Вот бы он надо мной посмеялся!

Я бы не удивилась, если бы кто-то сказал, что с нашего разговора на террасе Пункта Связи прошла вечность. Не метафорическая книжная, а самая настоящая. Что сменились поколения. Истлели леса и выросли вновь. А мы так и стояли, припав губами друг к другу, примагнитившись каждой частичкой, не в силах оторваться…

Но вечность закончилась – со свистящим выдохом из демонического рта. Он отодвинул меня слегка, окинул лицо мутным взором. Затем, поразмыслив, снова смял мои губы в мимолетном, ласкающем поцелуе. И, наконец, отстранился совсем, выпустив из рук и вернув твердую почву под ногами.

– Для вас будет лучше, а для меня – правильнее, если этого больше не повторится, – хрипло прошептал Андрей, пронзая черными агатами. – Надо вернуться в Пункт Связи, пока Артур вас не хватился и не послал десяток миротворцев на поиски.

С мыслями о том, какой же дремучий мне все-таки достался экземпляр, я кивнула и послушно прижалась к профессору, позволяя вернуть себя туда, откуда взял. Стряхнуть пыль с потертой керамики, бросить прощальный взгляд на расстроенное личико неправильной куклы и поставить на место. На самую дальнюю полочку.

Нет, ну каков…

Демон, одним словом.

Ко всему прочему, еще и идиот. Гремучая смесь.

После откровений в пыльном холодном доме и сладкого, полного щемящей нежности и отчаяния поцелуя, я была сама не своя. Пункт Связи покидала так быстро, что пятки сверкали ярче сугробов под фонарем. Мелисса окрикнула у самого порога, крестный вышел из кухни и что-то хотел спросить… Но я не остановилась.

Это было самое настоящее бегство. От горькой реальности.

Добежала я аж до подземного озера. К моему счастью и удивлению, дверь снова была не заперта. Меня радушно приглашало место, в котором положено прятаться, думать и переваривать «неприятные известия» и «трудные ситуации».

Сердце металось в грудной клетке и не находило себе места. Кое-что мне точно нужно было переварить. И понять, в какие «тартарары» на всех порах катится моя недавно такая скучная жизнь.

После поцелуя – такого нежного, ласкового и спокойного, лучше которого на моей памяти не было, – губы приятно покалывало. Не хотелось расставаться с этим ощущением.

Если Карпов не врал и игнорировал обязанности супруга… Получается, Эмилия умерла невинной. Целовал ли он ее хоть раз? Знала ли она, какие мягкие и властные у него губы?

Если арканам взбредет в голову снова меня похитить и распотрошить на жертвенный алтарь, то хотя бы нецелованной не умру. О большем мечтать не приходится.

Как же все-таки обидно… За нас обеих.

Но просто так сидеть на камнях и горевать я не собиралась. У меня было дело. Точнее – идея… Наш подопечный в икринке вот-вот «вылупится». И, судя по размерам, аквариум существу понадобится большой.

Пришло в голову, что лучше места для него не найти. Сама Судьба – спасибо, дорогуша, – привела меня к этому мерцающему озеру.

Для начала нужно было получше исследовать водоем. Я даже пробирку захватила и биотесты (позаимствовала с отделения «управления природными магическими ресурсами»). Посмотрим, насколько местная среда безобидна и пригодна для обитания.

Я спустилась к самому берегу и зачерпнула в пробирку воды. Потрясла в воздухе, но тестовую полоску на кислотность опустить не успела. Так и замерла с открытым ртом, глядя на стеклянную емкость. Которая светилась.