15 Таинственна ты, связь времен… Все повторяется в веках Из круга в руг; иду, смущен, и вижу смуту, беды, прах… ушедших пращуров моих в борьбе за волю, свой народ в труде, и в сечах, и в мечтах о правде. Так из года в год, из века в век встает страна в великих муках родовых, и новой жизни семена вновь всходят в людях уж иных. Таинственна ты, связь времен! Я вглубь гляжу издалека и вижу рати, цвет знамен, в сраженьи русские войска… Суровы воинов черты, их непохожесть – лик, глаза; в них сила правды, красоты и гнева ратного гроза. Средь низ когда-то я бывал, меж ними чувствовал и жил: любил, сражался, умирал, все помня до последних жил… Былого вижу ряд картин — то смутно, то как наяву… Живой к живым иду один, через века друзей зову! Я помню речи и слова, что говорили меж собой… Знать, память предков в нас жива, и, может, схожи мы судьбой. И долгий путь в три тыщи дней, пока поэму я писал — я с Русью был, все мысли с ней, ей думал, жил, страдал, мечтал! Но и тогда, когда бывал я в море, в чуждой стороне, я, Русь, тебя не забывал и ты всегда жила во мне. 16 Русь росла в глубь Сибири, крепла мощью единой. В братстве, родстве и мире Русь слилась с Украиной. И казацкими «скасками» вписан край непочатый — от Таймыра до Каспия, от Оби до Камчатки! Шли казаки к востоку… Край суровый встречал их. Плыли к устьям с истоков, шли тайгой сквозь завалы. Сопки, новые реки открывались нежданно. Вышла Русь в этом веке к берегам океана… Были стычки в походах, нелады с племенами — чаще с мирным исходом или под русское знамя! От помещичьей дури люд бег в край пихт и кедров, поселялся в Даурии, где земля родит щедро. Шли к земле обетованной, ширь да волю почуя, поселенцы в даль новую — за Байкал, к Акатую… Много руд, злата, серебра им открыли там горы! Да великий путь Северный весь проплыли поморы. Русь открытьями венчана, в песнях, в сказках воспета — утвердилась навечно, как шестая часть Света! Часть третья
1 Отряхала Русь новая прах темнейших веков… Вышли рынки торговые до морских берегов. От потешных баталий, юных шкод и забав Петр страну повел в дали, флот и войско создав. После тяжбы с сестрицей, бунта, казни стрельцов он вернул все сторицей, славя землю отцов. Уж его не догонишь — слыша времени зов, с малой речки Воронеж взял он курс на Азов. И у врат Цареграда, где прибил щит Олег, с помпой в ночь – с канонадой встал петровский ковчег! Бил он турок и шведов, как не бил их никто. Петр науки изведал, знал ремесел штук сто! С ним друг Меньшиков рядом, удалец и шутник; в бой водил он бригады — маршал, царский денщик. Но ему доставалось: крут был норов Петра! Трость царева ломалась уж об Сашку с утра… Сашка – мот и проказник, храбр, смышлен да хитер. Грозен Петр – «медный всадник» — все ж отходчив и добр. Встал вдруг Петр над Невою, войску молвив одно: – Здесь в Европу на море мы прорубим окно! И дела закипели… Город встал из болот. Иностранцы глазели — царь сам строит свой бот?! Под дубину российскую и под стук топора рвались с верфей балтийских в бой корветы Петра. Лоцман-царь за штурвалом; вмиг – матросы на реях… После пили все валом на его «ассамблеях»! Бил пашу он и Карлу, в Крым и в Польшу ходил; Шлиссельбург, Ревель, Нарву штурмом взяв, покорил… И храним провидением, на вершине встал славы, когда в грозном сражении шведов бил под Полтавой! Перенес он столицу в дивный Санкт-Петербург. Град дворцами гордится, академьей наук… Говорили в Европе: – Царь силен и умен. Выводил страну Петр на орбиту времен. 2 Восхищался им в «Полтаве» Пушкин: Петр, чтоб шведов выбить из седла, — медь Христову перелил на пушки, поснимав с церквей колокола! На бороды в зле наступали бояре, чесали в затылках и ниже спины: – Пропала Рассея! – С таким государем на немцев и флот разве хватит казны?! – Ишь, послал черт царя-богохульника! – Э-эх, Русь-матушка без креста… И сжигали себя староверы-раскольники в ожидании Антихриста… Уходили в скиты, в леса сибирские, крестили двуперстьем, холили бороды. Разбегались в страхе крысы монастырские по дальним заимкам из буйного города. Стонал и мужик от царевых поборов, тянул до весны на каше березовой… В деревнях голо от рекрутских народов, одни старики да вдовьи слезы. И помнил народ еще долго и тонкости, почем государев «изюма фунт» — как юный Петр с древней царской жестокостью в Москве подавил тот стрелецкий бунт. Злы на царя, мерзли в топях крестьяне, Питер построив Отечеству в дар… Но все ж ухмылялись в кулак россияне, когда вам царь бороды стриг у бояр! Притерпелся народ к царевым чудачествам: – Вишь, как Рассею зато повернул! На службу к нему шли дворяне, казачество; победы и славы несся гул. Петр Великий — мастак, работяга: сам токарь, кузнец, плотник, первый строитель. Поднял он величие русского флага — Руси флотоводец, воин, учитель! Время Петра — всей страны обновленье. Был труден путь в гору — дорога крутая. Проснулась медвежья, пришла вся в движенье Россия могучая и молодая. |
