По рассказу командира моджахедов – Шахабуддина.
«Армия ДРА и Советская армия еще могли контролировать столицу Кабул, но кроме этого нужно было отражать ракетные удары по Кабулу и подавлять партизан, как называли нас сотрудники ХАДа и КГБ. В городе нам было очень трудно работать. По всюду были осведомители, шпионы, сотрудники КГБ и ХАД. Они были жестокими, и мы должны были быть жестокими, чтобы выжить. Большинство моджахедов жили не в самом Кабуле, а в сельской местности и собирались лишь для проведения акции против шурави или армии ДРА. Мы действовали стремительно, и быстро растворялись на окраинах Кабула после боя. Правительство ДРА и КГБ устраивало охоту на нас и из-за этого погибло много невинных граждан.
Мы навели связи с одним водителем, который возил гражданского Советского советника, он работал в Афганистане по теме промышленности. Водитель некоторое время жил и учился в СССР и поэтому советник доверял ему. И все же мы не могли до конца верить водителю. Мы предложили ему привезти свою жну и детей в наш лагерь, он согласился. Я отправил его жену и семью на мою виллу в Шеваки, пока, мы не заполучим советника. И вот однажды водитель сообщил нам, что к советнику приезжает его жена из Советского Союза, и он поедет в аэропорт встречать ее. Мы снабдили водителя маленькой рацией, чтобы он сообщил нам, в случае изменений ситуации. И вот утром водитель позвонил нам и сообщил, что прилетает жена советника, и можно брать его в аэропорту, так как охраны не будет. Мы переодели одного нашего опытного моджахеда в форму офицера ДРА и поставили около моста через реку Кабул, в микрорайоне Восточный Кабул. Вскоре подъехала машина с советником. Водитель остановился у моста и попросил советника разрешения подвести офицера в аэропорт. Советник вначале отказался, но водитель очень просил и сказал, что это его брат. Советник нехотя согласился. Офицер сел на заднее сидение и вскоре вытащил пистолет и подставил его к спине советника, а водителю приказал ехать в селение Шеваки. Вторая машина, в которой ехали наши восемь человек вооруженных пистолетами с глушителями следовала за машиной советника. У нас не было проблем с блок постами, так как солдаты видели в первой машине офицера ДРА и Советского советника. Они даже махали нам руками, приветствуя охрану советника.
Так мы привезли советника в Шиваки, там в горах мы сожгли его машину. Дальше мы срочно перевезли советника в Долину Абдара, а потом перевезли пленника в Тезин, в районе Джелалабада. Там он жил несколько дней, позже нам удалось переправить его в Пакистан в Пешавар и там передали его одной из наших группировок. Дальнейшая судьба советника мне не известна. Шеваки были обстреляны с вертолетов ракетами, и высажена поисковая группа, искали советника несколько дней, но безрезультатно».
Моджахед многое не поясняет. Например, зачем им был нужен старый и больной профессор? Что стало с семьей водителя, семью которого взяли в заложники? Но из его рассказа можно сделать вывод, что моджахеды достаточно вольготно чувствовали себя в Кабуле. Могли нанимать транспорт, свободно общались с водителями советников и так далее. У моджахедов была форма офицеров Афганской Армии и конечно милиции, значит были свои люди в ХАД – контрразведка и подобие КГБ. У их были пистолеты с глушителями. Такие пистолеты поставляли КГБ напрямую для сотрудников ХАДа.
Можно сделать вывод что родственные связи решали все. В стане моджахедов работали бывшие высоко подготовленные офицеры контрразведки бывших правителей Афганистана, которые с легкость вербовали любых офицеров и членов правительства ДРА и НДПА. Афганистан так и остался тайной и неизведанной страной, которой чужды идея коммунизма.
Вывод. Советская армия сражалась с фантомом и ночной тенью, который ничего не боялся, и все годы имел разветвленную сеть своих агентов во всех крупных городах Афганистана. И тем более в сельской местности, куда правительство Бабрака Кармаля боялась даже соваться. Становиться еще более непонятным факт присутствия там Советских войск на протяжении почти десяти лет. Не зря Советские солдаты звали душманов – духами, которых было практически невозможно изловить.
Нападение на форт Балахиссар. Рассказал командир отряда моджахедов Шахабуддин.
«В сентябре-октябре 1983 года, мы решили все же атаковать крепость-форт Балахиссар в Кабуле, в котором располагался Советский полк. Для атаки нами был выбран охранный пост на юге крепости. Мой отряд насчитывало 62 человека, из вооружения было: восемь ПРГ-7, два безоткатных орудия 82 мм, автоматы, пулеметы и ручные гранаты. Наша база находилась в Якхтдаре, в 10 км на юг от Кабула. Мы выдвинулись к кишлаку Шеваки и там ждали сумерек, на нашем пути было несколько постов, обойти их не было возможности. Я выделил по пять человек против каждого поста. Главный пост был в Ахози. Наконец мы добрались до самой крепости, которая была тоже окружена охранными постами. Я направил 15 моджахедов в штурмовую группу, а стальные остались присматривать за постами. Я во главе десяти бойцов полез на стену. Нам удалось забраться на крышу атаковать двор. Мы сняли часового и взорвали выстрелами из РПГ массивные ворота и начали стрелять по солдатам.
Мы убили 12 афганских солдат и трех раненых забрали с собой. У меня было двое убитых моджахеда, в том числе Забат Халим, легендарная личность среди моджахедов, бывший сержант Королевской Афганской армии. Трупы мы взяли с собой. Пленных мы решили оставить на месте.
Мы взяли трофеи: автоматы, пулеметы, миномет и РПГ. И быстро покинули крепость. В Балахиссаре объявили тревогу и из крепости выдвинулись танки в расположение постов, где их ждали мои люди из группы прикрытия. Первый танк мы уничтожили из РПГ, остальные остановились и отказались от преследования. Мы быстро продвигались назад, собирали моджахедов со всех постов. Вскоре, когда я собрал весь отряд, мы радовались, что у нас мало погибших и оплакивали двух наших убитых моджахедов. Они погибли в день «Ашура», мы всегда будем помнить о них…»
Рассказчик начал рассказ с того, что в крепости стоял Советский полк. Но в середине рассказа, он говорит о 12 убитых Афганских солдатах. Это странно, ведь Советские и Афганские батальоны не располагались в одном месте. Возможно, что этот отряд моджахедов не хотел убивать советских военнослужащих, опасаясь мести со стороны русских десантников, ведь в крепости стоял парашютно- десантный полк 103 дивизии.
Вызывает сильное сомнение, что душманы действительно залезали на стену крепости, и проникали внутрь помещений. Там бы они наверняка все и погибли. Скорее всего они просто обстреляли сторожевой пост или КПП и дежурный БМД или БМП, при въезде в крепость. После этого они немедленно начали отход подальше от крепости.
Отчет этого командира моджахедов безусловно написан для того, чтобы его диверсионная группа получила приличный гонорар от заказчиков. Сумма была видимо огромной, так как рассказчик вписал в нее 62 члена отряда, наверняка всех своих родственников и друзей. Обычно такие группы составляли 4-12 моджахедов, в противном случае, большую группу быстро обнаружат.
О нападении в сентябре-октябре 1983 года на крепость Балахиссар, мне не известно.
В описанном эпизоде снова прослеживается одна и та же тенденция. Все посты с афганскими солдатами были подкуплены, и моджахеды свободно прошли к крепости, обстреляли ее и ушли обратно. Скорее всего афганские солдаты ушли на обратном пути вместе с моджахедами и со своим оружием. Дезертирство и переход на сторону врага было обычным делом в афганской армии, а на стороне моджахедов воевали профессиональные военные бывшей Королевской армии Афганистана.
Минирование «Радио Афганистана» и Университета в Кабуле. Рассказал Хаджи Моххамад Якуб по прозвищу Мансур.
Минирование объектов, это неотъемлемая часть жизни городских партизан. Его цель навести страх и панику в городе, уничтожить выбранную цель. Взрывчатку мы получали из Пакистана. Командиры групп Азизуддин и Мексимиар были нашими людьми в провинции Пагман, от них мы и получали взрывчатку и детонаторы.
