Этот гриб борется с онкологией и используется в фармацевтике, говорят, что китайцы ведут за ним настоящую охоту. Он обладает прекрасными вкусовыми качествами, а его многие пинают в лесу и обходят за три метра. Даже доходит до абсурда, думают, что это посиневшая от горя бледная поганка.

Десантники, запомните этот удивительный и вкусный гриб! Он один такой в лесу сине-фиолетовый, это – рядовка синяя или рядовка фиолетовая.

Растет эта рядовка обычно в еловом бору. Вылезают грибы круглыми кольцами – рядами, большими семьями. Много их в августе сентябре и октябре. С одного круга я собирал до трех килограммов чистейших грибов и запах у них деликатесный, чуть анисовый.

Ходят слухи, что многие Советские генералы любили этот соленый гриб, в том числе и батя Василий Маргелов. А сверху шляпы грибов гладкие и чуть скользкие, напоминают женскую грудь, слегка озябшей дамы. Их еще называют рядовки – голыши. Главное, чтобы под шляпой был гриб синий или фиолетовый.

Аккуратно срезать повыше к шляпе, принести домой, помыть от веток и еловых иголок. Потом отварить 15-20 минут в рассоле и все – синюшки готовы. Остынут они, переложить в рассоле в стеклянную банку и через сутки двое, уплетайте со сметаной и картошкой и мяса не нужно и дичи тоже.

Кто разбирается в грибах в лесу выживет на раз и два

Мой путь к этим грибам был тернист. Совсем недавно, год назад я их начинал осторожно собирать и готовить, много читал про них. Зато этой осенью заморозили их килограммов пять! На всю зиму хватит!

Отламываем кусок брикета, уже слегка вареных и замороженных грибов, потом размораживаем и варим в рассоле 15 минут.

Женщины от вкуса этих соленых грибов без ума, просто голову теряют! Десантники и разведчики, возьмите это на заметку! В справочниках для разведчиков по съедобным грибам, я синюшку не помню. Приятного аппетита всем, кушайте и поправляйте себе и близким здоровье. Кто не верит, не кушайте.

Бой гремел в окрестностях Кабула или чем мог для нас закончиться вертолетный десант. Сегодня в воскресное раннее утро, в пять часов утра ракетами земля-земля, был обстрелян Кабул. Одна ракета попала в Кабульский университет и парочка в военный госпиталь. Всего душманы успели выпустить семь ракет. На место предполагаемой точки старта ракет, вылетел наш спецназ на двух вертолетах, но никого не обнаружил. Сразу улетел в другую точку, там тоже духи наседали на окруженные роты мотострелков.

Под словом наш спецназ, я имел ввиду «каскадеров» или ГРУшников, но как они выглядят, я толком не знал. В общем в пустыне в десяти километрах на юг от Кабула никого не нашли, только следы от грузовой Тойоты. И все, пыль и травка – верблюжья колючка. Ну понятно, запустили ракеты духи и уехали. Мобильная группа, тоже их спецназ. Люди Хекматьяра.

Об этом случае нам рассказал замполит батальона наш гвардии капитан, после завтрака на построении батальона. Наш комбат – гвардии подполковник Лебедев сказал офицерам, чтобы сегодня все были в расположении батальона, мало ли что. Наш папа ротный сделал недовольное лицо. Он всегда чем-то недоволен и этим похож на моего отца. Когда папа недоволен он автоматически кладет руки в карманы и так ходит, словно поэт Володька Маяковский. Сегодня он еще, забыв про нас, закурил, перед строем, это признак крайнего беспокойства командира роты. Он внимательно смотрит на нас, потом почему-то спрашивает есть ли больные в роте, на что получает дружный ответ: «Никак нет, товарищ гвардии капитан!»

– Калабухов, старшина! Мне все ясно, веди роту на концерт. Быстрее давай, пока места в клубе есть!

– На концерт? – удивился Миха.

– Да, в клуб полтинника, все, убежали… С глаз моих долой, – папа быстро ушел в модуль.

– Есть! Рота строиться, равняйсь, смирно! Ну че рота, пойдем на концерт? Ха! Шагом марш… Рота вольна, легко бегом марш… Ура!

Мы всей ротой бежали в клуб полтинника, без строя, без песни, как отважные мальчишки на речку рыбу удить бегут. Только ветер летит в наши обгоревшие уши, мы бежим быстро и легко… Прибежали в клуб и заняли свободные места. Оказывается, прилетела к нам в гости венгерская рок-группа, но музыканты заявили, что петь будут в первую очередь для солдат, а не для офицеров и гражданских служащих. Так мы попали на концерт группы «Назарет». Конечно, в зале были и офицеры. Места всем хватило, все батальоны дивизии на боевых, в горах.

А музыканты зажигали здорово. Исполняли песни на русском, английском и венгерском языке. Я никогда раньше не был на таком концерте, очень круто и музыкально. Я даже чуть не уснул. Музыканты что-то говорили и вновь пели, как вдруг лидер крикнул громко в микрофон: «Желаю вам, солдаты, чтобы ваши генералы поскорее закончили эту бессмысленную войну…» Эти слова врезались в мою память. Офицеры переглянулись и промолчали, ни одна мускула не дрогнула на скулах замполитов и офицеров политотдела дивизии.

Вдруг открылась дверь клуба 350-го полка, и посыльный громко крикнул: «Кто остался из отдельной разведроты? Бегом парни на выход! Боевая тревога!»

– Ого! Вот это да, тревога для разведчиков, крутяк? – Сказал я в голос дедам роты. Как-то громко, отчаянно и дико произнес, – Разведка – значит опять на войну, а мы концерт досматривать? Детский сад, нет, пионерский лагерь. Мы десантники или где?

– Помолчи, Одув, не буди лихо, – буркнули деды и резко уснули.

Из разведки убежали пять парней и офицер. Артисты замолчали, словно от испуга. Выдохнули и снова запели. Концерт продолжился. И вновь прибегали посыльные из разных батальонов и вызвали офицеров и солдат.

Я сидел в оцепенении и мне вдруг почудилось, что мы десантники батальона связи никому не нужны. Нас не хотят бросить в пекло боя по тревоге. Неужели мы так нужны командиру дивизии? Нет, это бред просто полный бред! Я десантник и хочу сейчас с нашими разведчиками куда-нибудь на бэтэрах, а лучше в брюхи стрекоз в горы! Черт подери, что происходит? Почему нас не берут? Хрен с ним, но возьмите меня и мой призыв, вон как Арсибеков – Арсик и Кинжал рвутся в бой…

Я задумался, «Это же надо, курковые батальоны убежали на войну, как пить дать их поднимут на вертушках и бросят в бой или еще куда. Им не привыкать! А мы, как же наша рота? Нас переносников выходит и не берут? Может мы того, не совсем десанты, раз про нас тишина? Или берегут нас? Я бы слетал на вертушке, наверно это очень… Очень опасно Санек…»

В зале осталось людей всего и ничего, только наш батальон связи. И вдруг открылась скрипучая дверь и посыльный громко крикнул: «Вторая рота батальона связи! Боевая тревога! Живее в модуль, просто уже там! А первая и третья рота на месте!»

И тут началось. Миха слегка нервно построил нас, и мы помчались к нашим модулям. Наш неистовый прапорщик, вчера кстати дал дембель, и уже сутки расхаживал по кубрику в парадной рубашке, в кителе, с медалью «За отвагу» и в начищенных черных туфлях. Мы были все рады, что наш старшина «десант-боевик», наконец-то улетает в Союз. Сегодня он ожидал свой серебристый лайнер в Ташкент, который где-то задержался. Понятно, где, Кабул обстреляли, могут и борт сбить… Полеты отменили, духи четко дали понять, что дембель теперь только на осликах и верблюдах.

На крыльце модуля нас уже ожидал наш папа-ротный, укомплектованный в новенький тяжелый бронежилет, в «лифчике» с шестью магазинами и с гранатами в карманах.

Папа нервно курил сигареты с фильтром и растирал свои усы. Он сильно потел в бронике. Рядом с ним в тельняшке, в маскхалате, РД за спиной, с гранатами и пистолетом на боку, стоял наш дембель – прапорщик. Как оказалось, он наотрез отказался лететь в Союз, когда узнал, что родную роту подняли по боевой тревоге. Папа даже наорал на него, но это было тщетно. Прапорщик жестко ответил: «Отец родной, хватит меня выгонять! Сменщика нет! Я с ротой в вертолеты! Я тоже давно не мальчик! Куда вы без меня, черт…»

– Калабухов, резче получать оружие! Построение через три минуты! – крикнул старшина.