Смех вокруг расстроил коротышку еще больше. Его друг хохотал громче всех и колотил приятеля по плечу. Тот же побелел от негодования. Оттолкнул приятеля, сорвал с пояса что-то и быстрым движением кинул в меня.

Отблеск солнца на стали – это я успел заметить. А затем холодная боль вонзилась в глаз, сознание померкло почти сразу, и тело где-то за пределами игры выгнулось в дугу, переживая очередную смерть.

Я очнулся посреди знакомого поля. В рванине и с ржавым мечом за поясом. С теснотой в груди, будто не в силах вдохнуть. Сердце почему-то билось в горле, а не в груди, как должно. Голова кружилась. Черт. Похоже, нервная система не справляется.

Я присел, приходя в себя. Ноги дрожали, во рту пересохло, сознание плавало у воронки, ведущей к безумию, и грозило вот-вот скользнуть внутрь. Черт-черт-черт. Так, три раза по пять, как учил врач. Вижу стебель травы – он зеленый. По земле ползет муравей. Синее небо над головой. Грязные руки. Землю – она теплая. Что я слышу?

Самое сложное отыскать пять звуков вокруг себя, чтобы отвлечь мозг, переключить внимание с трясущегося тела. Когда-то меня рвануло. Еще до того, как я перешел на удобный фриланс в загородном доме. Кукушка вылезла из ящика и сказала «привет». Конечно, не без повода, но… Теперь я знаю, что такое психотерапия. И три раза по пять.

Шум ветра, стук сердца. Я провел рукой по траве, слушая шелест. Крик птицы.

Пятый звук не давался. Но, в конце концов, в поле что-то хрустнуло. Под чьим-то весом сломалась веточка. Успокоившийся было организм выбросил страдания из головы и вкинул адреналину.

– Твою мать… – весь шмот остался там, на месте смерти. Все то, что досталось от Ловеласа. Я бросил счет, сориентировался по солнцу и, пригибаясь, поспешил с поля прочь. Трава хлестала по рукам, цеплялась за одежду. Ноги сразу вспомнили все «удобство» поношенных сапог. Каждый миг я ждал выстрела в спину от того, кто хрустел ветками в чертовых зарослях.

Повезло – не дождался. Вылетев на дорогу к Бергхейму, я припустил изо всех сил.

Итак, меня убили посреди города. Во время ярмарки. За шутки. Не игровой персонаж! Черт! Показали бы мне окошко со временем – мол, на принятие решения у вас тридцать секунд, и выберите, послать его по бабушке или подарить леденец – я бы понял. Но вот так вот…

Дурацкая игра.

Петляя по дороге, я чувствовал спиной взгляд обитателя полей – Ловеласа. Может, даже и надуманный. Но между лопатками жгло.

У ворот Бергхейма меня нагнала другая мысль. Что, если этот коротышка Бьорн ждет меня на том же месте и с еще одним метательным ножом?

Стражи города с интересом смотрели на застывшего в проходе задохлика, а я пялился вглубь города. Может, к кузне вернуться? Подождать Стаса – в безопасности, в спокойствии.

Но тогда получается, что меня сломала какая-то агрессивная программа.

– И перед кем ты выеживаешься, Егорка?

Один из стражей кашлянул, выразительно посмотрел на приятеля.

Нет, Бьорн. Не на того напал. Я вошел в городок, гордо придерживая меч левой ладонью. Шлепал по дорожной пыли, подняв голову и наплевав на страхи. Добрался до ярмарочной площади, прошел к клети Стаса.

– Только не втюхивай мне свое барахло, – сказал я ему. Бард улыбнулся.

«Книгожор предлагает обмен. Да/Нет»

Да!

Он вернул мне все вещи, свалившиеся при убийстве. Первым делом я сменил сапоги и блаженно пошевелил пальцами ног.

– Что это было, Стас?

– Не знаю. Но его увели стражи. Никогда такого не видел. Люди разозлились страшно, представляете? Тут такая ругань стояла – даже торги остановились. Вы опять полезете наверх?

Я уже намалевывал себе улыбку. Закончив, вновь поднялся на крышу и гаркнул на всю площадь:

– На чем мы остановились?

Толпа, откочевавшая было от наших рядов, оживленно колыхнулась. Кто-то засвистел, кто-то захлопал в ладоши. Прекрасная публика, прекрасная. Спасибо тому, кто так ее запрограммировал. Может быть, я нашел свое место в этом мире?

Мы распродали весь товар в течение часа. Даже дрова ушли. Под конец выступления я уже не мог вспомнить ни одного анекдота и просто прыгал обезьяной по крыше, выкидывая кренделя руками и ногами. Фарм репутации приостановился – на ужимки реакция шла куда хуже. Хотя люди все еще тянулись поближе к лотку с чудаком на крыше. А я никак не мог вспомнить ничего смешного.

Однако результат все одно был хорош: когда ворота Бергхейма остались позади, моя репутация с ним была на уровне 18 %. Неплохо для одного дня. Стас с плохо скрываемой завистью признался, что у него она всего 12 %, и это за три месяца.

– Мы богаты? – спросил я у него, пока мы шли по дороге к кузне. – Какая выручка?

– Девять золотых, – ответил он.

– О! Можно было купить колечко. Разодеть кого-то из наших – будет сильнее, умелее.

– Можно. Мы так разодели Николая, – помрачнел Стас. – Теперь ты ходишь в том, что мы покупали.

– Какая неловкая ситуация, – признался я. – Не знал. Но зачем покупали – статов ведь нет никаких?

– Статы – это что?

– Ну там, бонусы к силе, к ловкости, к хорошему настроению.

– Это слишком дорого, Егор. Хотя с нашей новой стратегией, думаю, мы можем попытаться заготовить товара побольше. Раз уж уходим пустые. И в следующий раз приобретем что-то для нашей группы.

Бард задумчиво толкал пустую тележку. Я посмотрел на него с восхищением. Черт, они горбатились всей группой ради вот этих вот кожаных шмоток. Их украли. И вот после моей смерти проклятый шмот вновь оказался в руках Стаса, а тот безропотно, по доброй воле его вернул! Ничего себе святоша. Я видел в рейдах, как из-за вторичных характеристик на добыче старые друзья становились кровными врагами. А тут буквально все отдал. Свое же.

– Да, нужно развиваться. Меня тошнит уже от этой локации.

Стас лишь усмехнулся.

Миша и Света получили по уровню – как и ожидал Стас. Сюрпризом оказалось, что третий уровень получил еще и Игнат. Новых способностей им не дали, но зато общая мощь команды увеличилась. Теперь среди задохликов был один бард четвертого уровня, жрец, охотник и травница третьего, воин второго и самый полезный и прокачанный в мире шут.

Олег выглядел подавленным. Он появился раньше Миши и Светы, но не обладал никакими способностями и профессиями, а основной опыт капал как раз с ремесла и торговли. Света приобняла загрустившего воина, выжала из него пару улыбок. Но альбинос все равно шатался вокруг кузни с мрачным видом.

Да, в целом, и мое настроение было так себе. Конечно, сегодня свершилась великая победа задохликов, но дальше вновь ожидается рутина. А я никогда не считался терпеливым человеком. Во всех играх вместо погружения в глубокие истории Вселенной постоянно скакал вперед по уровням, приученный, что настоящее веселье начинается там, на пике.

Но тут даже пик неизвестен.

О, как это бесило. В игре было лишь одно направление – задание «Родные пенаты». Но я даже от Бергхейма далеко не отходил! Только за дровами в лес. Какие, мать его, пенаты?

Следом пришла мысль, что сегодня можно еще и поработать, пока светло. Опыта поднабрать тележкой и топором.

Что я и сделал, взяв с собой Мишу и Стаса.

Конечно, чем меньше ты получаешь, тем больше желания пропустить денек. Отдохнуть. Какая, мол, разница. Однако это большая ошибка многих игроков. Истина предков проста: пока ты спишь – враг качается.

Пусть даже не знает, зачем.

Я проснулся спозаранку. Добрался до стола, слушая сопение. Посмотрел в щель меж створками закрытого окна. Уже рассвело. Вонючей дрянью не пахло. Значит, можно выходить. Оглядываясь на спящих, я выложил на лавку все ценное, оставшись в стартовом наряде. Долго-долго смотрел на сапоги, но потом представил их будущее и все же сунул под стол. Уж раз ребята так на это вкалывали – будет очень неприятно профукать их наследие из-за какой-нибудь нелепой случайности.