– Кажется, я уже говорил насчет этого… В этой комнате я просто…

– Алекс…

И Жизель потянулась к нему губами, отвечая на напористый жадный поцелуй, а в следующую секунду капитан уже подхватил ее под бедра, унося в сторону кровати.

Весь оставшийся день они не вылезали из постели, наслаждаясь друг другом.

– Расскажи мне, Фостер, что насчет полетов?

Они оба тяжело дышали, откинувшись на спину на кровати и смотря в потолок. Алекс чувствовал себя выжатым как лимон, но совершенно удовлетворенным.

– Что насчет них?

– Никогда в жизни не поверю, что ты раньше не летала.

– Это все еще не вопрос, – Жизель натянула на себя простынь и закрыла глаза, сомневаясь, стоит ли говорить. Но его внимательный взгляд, который она чувствовала кожей, не оставлял ей выбора. Через пару секунд Алекс услышал ее вздох и тихий благоговейный шепот:

– Летала. Сколько себя помню. С самого детства. Сначала на руках у отца. Потом, лет с тринадцати, он уже доверял мне штурвал, а сам был на месте второго пилота, подстраховывая.

Капитан перевернулся на бок лицом к ней и подпер голову рукой.

– Я влюбилась в небо и самолеты. Невозможно было не влюбиться, когда в семье только и разговоров, что о конструкции и устройстве двигателей, закрылок, элеронов, об аэродинамике и фигурах высшего пилотажа. Когда ты с самого рождения практически жил в небе. Мне кажется, я проводила там больше времени, чем на земле. В воздухе мне комфортнее. Наверное, поэтому я такая неуклюжая.

– У твоего отца был собственный самолет? – Алекс живо представил себе картинку в голове: большая деревянная ферма с белым фасадом и развивающимся над крыльцом флагом, крупный мужчина с обветренным лицом подсаживает маленькую рыжую девчушку в кукурузник, а следом забирается сам, усаживая ее на свои колени.

– У нас постоянно были разные самолеты. Они сменялись каждые несколько месяцев.

– Чем занимается твой отец? – и он тут же почувствовал, как Жизель напряглась.

Наверное, больше всего она боялась этого вопроса. Врать не хотелось, но если она скажет правду, Алексу не составит труда сложить два и два, тем более он изначально это предполагал. Жизель зажмурилась и выпалила на одном дыхании:

– Он летчик-испытатель.

– Уф… – Алекс удивленно выдохнул. – Тогда все становится понятно. Но почему ты обманула меня тогда? Ты стыдишься его?

– Что? Нет! – с возмущенным возгласом Жизель подскочила, оказываясь с ним нос к носу, и быстро-быстро заговорила, как будто стараясь донести до парня что-то очень важное для нее: – Никогда так не говори. Он самый близкий и родной для меня человек. Даже несмотря на свою загруженность, он практически всегда был рядом. Большую часть детства я провела с ним в ангаре либо на базе, разбирая, собирая, тестируя самолеты. Либо в небе вместе с ним, когда он убеждался, что самолет безопасен. Я безмерно его люблю и благодарна за мое невероятное детство. Просто…

Ее взгляд потух, и она повела головой в сторону. Алекс дотронулся до ее подбородка, заглядывая в глаза, и ласково погладил пальцами ее щеку.

– Все не так просто, да?

– Я бы сказала, все совсем не просто. Мы не виделись уже около четырех лет. С тех пор, как в шестнадцать я ушла из дома.

– Расскажешь? – мягкий голос Алекса окутывал Жизель теплом, и она в очередной раз поразилась своим ощущениям рядом с ним.

– Я еще ни с кем не разговаривала об этом… кроме Маркуса и Стива.

– Про них был бы мой следующий вопрос, – капитан улыбнулся и поцеловал ее в уголок губ, как будто подбадривая.

– А что про них? Они самые лучшие друзья, о которых можно только мечтать. Именно у них я жила все время, пока не поступила сюда. Они были единственными, кто поддержал меня, когда я решила поступать в Академию ВВС в Колорадо-Спрингс.

Алекс с удовольствием заметил, как засветились теплом ее глаза.

– Значит, это к тебе они сбегали практически каждое увольнение? Наша маленькая подружка. А я то думал, что у них одна девушка на двоих.

– Боже, Алекс, это ужасно, – Жизель со стоном рухнула обратно на спину и прикрыла лицо руками, пытаясь подавить рвущийся наружу смех.

– Вот ты и улыбаешься.

Смеясь, Алекс отнял ее руки от лица, но потом снова стал серьезным:

– Жизель, почему ты ушла из дома?

– Я училась в старших классах, и нужно было выбирать, где продолжить обучение. Как будто у меня когда-то был выбор. С самого детства я грезила небом и всегда знала, кем стану, когда вырасту. Когда я сказала родителям, что буду поступать в ВВС, думала, они порадуются за меня. Отец всегда хотел сына, чтобы он пошел по его стопам в военном деле. Я думала, что своим поступлением исполню его и свою мечту. Но я ошиблась, – Жизель села и отвернулась, притягивая колени к груди и обхватывая их руками.

– Мама была в ужасе. Я никогда не видела ее в такой истерике. Отец… – девушка тяжело вздохнула. – Он просто сказал «нет». Жестко и твердо. Никогда в жизни я не решалась с ним спорить, когда он говорил вот так. Но не в этот раз. Это единственное, за что я действительно боролась. И всегда буду бороться.

Было видно, что воспоминания даются ей не легко. Она сделала паузу, собираясь с мыслями, и продолжила:

– Мы долго ругались. В итоге отец пригрозил мне, что не даст денег на обучение. И что если я подам документы, то дома могу не появляться. Он больше не захочет меня знать. Ему не нужна дочь, которая будет его позорить. Потому что я посредственность и никогда ничего не добьюсь ни в пилотировании, ни в военном деле.

Жизель утерла непрошеные слезы, и Алекс придвинулся к ней, опираясь на руку и осторожно касаясь горячими губами ее обнаженной спины.

– Я не спала всю ночь. Думала. Я не могла отказаться от отца, от семьи. Но и от мечты тоже. У меня было немного денег и машина, и собрав кое-какие вещи, рано утром я уехала. Ребята приютили меня. Но мечту о поступлении пришлось отложить. Я не смогла получить кредит на обучение – отец постарался – и решила устроиться на работу, чтобы накопить денег. Вечером и ночью работала в баре, днем училась по книгам и конспектам Стива. Ребята очень сильно мне тогда помогли. Мне кажется, я вовек с ними не расплачусь.

– Как ты оказалась здесь?

– Время шло, а я все никак не могла собрать нужную сумму, хоть и откладывала все до последнего цента, тратя деньги только на самое необходимое. Бейкеры даже не разрешали платить мне за квартиру, в которой по сути появлялись только на выходные. А как-то вечером они просто занеслись домой как ураган и наперебой начали мне рассказывать о программе обучения здесь, в Максвелл. Какой-то друг рассказал им об этом.

Алекс хмыкнул:

– Какой-то друг. Я рассказал им об этом в разговоре о том, чем занимаюсь после перевода.

– Оу… – Жизель была удивлена. В комнате на какое-то время повисло молчание, а потом Алекс провел пальцами по ее спине:

– Продолжай…

– Ну, в общем, я решила, что это мой шанс. Срок обучения всего два года, вместо четырех, а значит, я потеряю не так много времени, плюс усиленная программа и возможность выплатить часть денег после зачисления на службу. У меня ведь и правда был один из лучших результатов на вступительных экзаменах. Но когда меня не взяли, потому что отец Винсента пропихнул сюда своего сыночка и его друзей, я… – Жизель задохнулась от возмущения и сжала кулаки от злости. – В общем, не важно. Главное, что я здесь. И никому не позволю помешать мне стать лучшей. Тем более этому… этому…

– Тише, воинственная лисичка… – Алекс рассмеялся и осторожно разжал ее кулаки, прижимаясь к спине девушки. – Забудь о них. С завтрашнего дня их здесь уже не будет.

Жизель резко развернулась в его руках, встречаясь с капитаном обеспокоенным взглядом.

– Но, Алекс… Как? Ты же знаешь, кто его отец. У тебя же будут проблемы. Мы не вызвали полицию и ничего не докажем. А Хендерсон старший не позволит…

– Ш-ш-ш… – Алекс положил палец на ее губы и улыбнулся. – В том то и дело, что я лично и очень хорошо знаком с отцом Винса.