– Для него мы темноту разогнать не сможем!

– Скорее, время уходит, наши силы не безграничны!

И тогда Ди решилась. Закусив губу, она сделала первый надрез и зашипела от пронзительной боли. Потом ещё один и ещё. Зрение замутилось из-за набежавших на глаза слёз. Несколько раз сморгнув, она продолжила работу. Наконец, всё было кончено. По левой руке девушки медленно ползли тёмные ручейки, а на свежих порезах набухали всё новые и новые капли. Сунув потайной клинок в зубы, Дилоя вздёрнула руку как можно выше, а второй попыталась передавить её, уменьшив тем самым ток крови.

– Молодец, Ди, у тебя получилось!

– Заткнись! И не смей называть меня Ди.

– Мы бы уняли кровь, но сил…

– И ты заткнись!

Кажется, получилось. Не хватало ещё потерять сознание от кровопотери. Тогда точно будет не до побега. Теперь остаётся только ждать тюремщиков и надеяться, что тёмные не обведут её вокруг пальца.

– Йора Милани, к вам посетительница.

– Кто? – девушка с трудом оторвалась от книги, там как раз начиналось самое интересное.

– Представилась, как мэтр Алиса.

– Веди её сюда.

Слуга невозмутимо поклонился и вышел из комнаты, а Милани покинула кресло и направилась к зеркалу. Да уж, видок ещё тот. Но ничего, Алисе не привыкать, как-никак они четыре года в одной комнате жили.

– Мила! – нежданная гостья в несколько шагов преодолела разделявшее их расстояние и порывисто её обняла. – Я соскучилась!

– Я тоже.

Действительно соскучилась. Они не виделись всего два дня, с похорон Калеба, состоявшихся на следующий день после возвращения друзей в город. Тогда они все были сами не свои. Проститься с юным мэтром пришли немногие – несколько бывших сокурсников, они трое, ну и ещё мэтр Ласло. Родители Калеба проживали в трёх неделях пешего хода от Сегалы и вряд ли смогли бы явиться на похороны. Насколько Милани знала, у них было ещё четверо детей, и они еле сводили концы с концами. Какие тут путешествия! Лени сказал, что сообщит им, а больше он за всю их встречу не проронил ни слова. Вернувшись домой в препоганом настроении, девушка заперлась в своей комнате и с головой погрузилась в приключенческий роман, стараясь забыть обо всём на свете. В детстве ей это помогало, помогло и теперь. Горящие в её груди угли подёрнулись пеплом, и боль утраты уже не так сильно терзала душу.

– С Лени беда!

– Что случилось?

– С катушек слетел, вот что! Завалился в какой-то портовый кабак, надрался там до потери памяти и спалил его ко всем демонам! Нескольких человек покалечил, одного убил. У них там вроде как поножовщина началась.

– И что с ним теперь будет?! Он в тюрьме?!

– Расслабься! Ему, как всегда, повезло, – подруга раздражённо фыркнула. – За ту шваль, которую он прибил, ещё и награду давали. Правда, на покрытие ущерба её не хватило. Отец его вытащил, всё оплатил и посадил под замок.

Милани немного успокоилась. По крайней мере, Лени цел и невредим. Но на смену испугу пришёл стыд. Заперлась, понимаешь, с книжкой залечивать душевную рану, а на друзей наплевала. Если ей так тошно пришлось, Лени тогда каково?

– Надо ехать к нему.

– Надо. Я для этого за тобой и заскочила. Пошли!

– Погоди! Дай хоть в порядок себя приведу.

– Ты и так отлично выглядишь, поверь, – улыбнулась Алиса, глядя, как подруга поспешно натягивает платье. – Ещё бы вырез поглубже, и вообще было бы замечательно. Надо, знаешь ли, использовать преимущества, данные тебе природой.

– Тебе лишь бы использовать всё и всех, – в руках у девушки уже был гребешок.

– А почему нет? Вот, помню, волочился за мной на втором курсе один дурачок…

– И что? – заинтересовалась Милани. Этой истории она раньше не слышала.

– Он меня по лучшим ресторанам таскал, всё ждал, когда проснётся взаимное чувство. И вот, как-то идём мы под ручку по улице, а навстречу нам Софи, ну ты её помнишь, в параллели с нами училась. Увидела меня и как закатит сцену ревности! – Алиса заливисто рассмеялась. – У бедолаги челюсть до пупа отвалилась. Он меня потом десятой дорогой обходил.

– Ну, ты даёшь! – не сдержала улыбки подруга. – Всё, я готова.

– Отлично, идём. Экипаж во дворе, а за простой кучеру сама заплатишь.

– Заплачу, заплачу! – отмахнулась девушка, и они покинули комнату.

Дорога к дому Лени заняла у них не более получаса. Потом подругам пришлось выдержать небольшую войну с отцом парня.

– Простите, йора Милани и вы, мэтр Алиса, – он тяжело опирался на письменный стол, глядя на девушек исподлобья, – но мой сын наказан, и в ближайшую неделю обойдётся без гостей.

– Вы ведь нас знаете, йор Синмир. Мы пришли не втягивать его в неприятности, а наоборот поддержать.

– И тем не менее, – он скрестил руки на груди. – Я сказал, что он будет сидеть взаперти, пока не поумнеет, и от слов своих не оступлюсь.

– Так и мы ведь к нему идём, а не наоборот.

– Суть в том, чтобы мальчишка посидел и подумал, а вы его будете отвлекать.

Никакие увещевания не могли преодолеть стену непрошибаемого упрямства йора Синмира, и они уже почти отчаялись, когда в кабинет вошла мать Лени.

– Дорогой, пусть девочки к нему зайдут ненадолго. Ты же видишь, они как лучше хотят.

– Как лучше! – он сдвинул брови. – Сама видишь куда эта компания его завела. Сперва умчались не пойми куда и чуть не погибли, а теперь мне приходится в магистрат бегать, и спасать этого шалопая!

– Они здесь ни при чём. А сына ты сам учил не бегать от опасности. Ты бы на его месте позволил преступнику сбежать?

Втроём они кое-как смогли уговорить йора, и вскоре подруги уже стучались в дверь комнаты Лени.

– Войдите!

Он выглядел неважно. Весь какой-то растрёпанный, под глазом фонарь и костяшки сбиты.

– А, это вы. Привет.

– Привет, ты как?

– Как видите, – парень развёл руками, как бы охватывая всю комнату, в которой царил редкостный беспорядок. – А у вас как дела?

– И получше бывало. Слушай, ты что учудил? – Алиса зацепила стул магическим арканом, и, подтянув его к себе, уселась скрестив ноги.

– Ничего. Если вы пришли мне морали читать, то лучше не надо. Не отбивайте у отца его хлеб.

– Мы поговорить пришли, – Милани не стала повторять фокус подруги. Лени встретил их стоя, и ей казалось, что больше шансов достучаться до него будет, если она тоже останется на ногах. – Ты же не против?

– Не против.

Он был совсем не похож на себя прежнего. Где смешинка в глазах, где привычная беспечность, или хотя бы задиристость? Непривычное ледяное спокойствие делало Лени чужим, незнакомым.

– Ты зря винишь себя в… в том, что случилось, – она старалась как можно тщательнее подбирать слова. – Это неправильно. И поверь, мы сами ни в чём тебя не виним.

– Может быть, – протянул парень, глядя мимо неё. – Вот только я виноват. Я настоял на том, чтобы ехать за этой мразью. И вначале, и потом, в трактире.

– А я потащила вас на эту идиотскую охоту! – взорвалась девушка. –Захотела выпендриться перед принцем! Думаешь, я себя виноватой не чувствую?!

– Глупости, – его невозмутимость начинала пугать Милани. Ей так хотелось, чтобы Лени вновь стал собой, вызверился на неё в ответ, закричал, но он продолжал ронять слова, как осколки льда. – Ты не могла всего этого предвидеть.

– Не говори ерунды! – вмешалась Алиса. – Как будто мы дети малые, а ты нас за ручку вёл! Если кто и виноват в смерти Калеба, – при звуке этого имени друзья вздрогнули, но она упрямо продолжила, – то это мэтр Ласло. Он отправил нас за поддавшимся одних, оставив без своей поддержки.

– Как будто разделиться было его идеей.

– И что?! Будем теперь вспоминать, чьей она была, и повесим на него всех собак?!

– Не передёргивай. Это я был с Калебом, когда он погиб. И сбежал тоже я. А он там остался.

– И слава богам, что сбежал! – Алиса вскочила со стула и теперь наступала на друга. – Ты на меня смотри, а не в стену! Когда этот ублюдок нас встретил в тоннеле, я в какой-то миг подумала, он все наши щиты прошибёт к гразговой матери! Вы оба сглупили, продолжив драку, а не отступив за подмогой. Но если бы ты там погиб вместе с ним, что бы это дало?! Вот скажи, что?!