========== Глава 1. Нет ничего тяжелее короны ==========
Темный Принц
Карета подпрыгнула на очередной выбоине посреди дороги, отчего книга выпала из рук принца и он тихо выругался, когда она упала на пол и захлопнулась. Естественно, он не запомнил номер страницы и теперь опять придется искать, на чем он там остановился.
— Следи за языком, — бросила сестра, раскинувшаяся на спальной полке рядом. Ну как раскинувшаяся… Скорее скрючившаяся в наименее неудобной позе. Большую часть пути она сидела, поджав под себя ноги, и сосредоточенно тыкала иголкой в свое шитье. Как ей удавалось ни разу не воткнуть иглу в собственные пальцы — этого он, наверное, никогда не узнает.
— Алли, да брось… — отмахнулся он. Спорить не хотелось. Слишком уж это было привычно. Сестра всегда была безупречно вежливой и не ругалась даже шепотом, тогда как он прослыл редкостным сквернословом, у которого хуже его языка был только его характер.
«Наверное, это я в маму пошел…» — подумал принц. А сестра, очевидно, в отца.
Эта мысль заставила его оглянуться наверх, туда, где спала мама. Ночная Королева лежала на верхней полке — и почти наверняка не спала. Сейчас ей точно не до сна… И он знал, почему. И почувствовал легкое сожаление. Первый визит в родной Винтерфелл за восемнадцать лет… Король разрешал своей жене путешествовать и в Хайгарден, и в Старомест, и на Утес Кастерли, и даже в Солнечное Копье — хотя, казалось бы, уж там-то ей точно не будут рады. Но только не на Север.
Он понимал, почему отец не разрешал этого. Король прекрасно знал, что назад она уже не вернется.
Здесь, как и в Дорне, ее вряд ли примут с распростертыми объятиями. «Драконья подстилка», «Брандоново проклятье» — это, пожалуй, были самыми мягкими из тех прозвищ, что дали ей северяне. Она принимала их с поистине королевской стойкостью и невозмутимостью, но уж он-то знал, как больно ей такого слышать. Но она понимала, что заслужила все это. Она была всего лишь глупой девчонкой, поверившей в то, что в нее влюбился без памяти прекрасный принц. Который, правда, уже был женат, но женился он не по любви, а по воле отца, и сам мечтал покинуть нелюбимую жену… Как и она мечтала избежать нежеланной помолвки…
Все это выглядело словно в сказке. Но сказка закончилась, когда она оказалась запертой в башне, а ее родственники и друзья погибали один за другим, пытаясь ее вызволить. А прекрасный принц сбросил маску любви сразу, как только у нее прекратилась лунная кровь.
Карета в очередной раз подпрыгнула с такой силой, что принц с трудом удержался на своем месте. А его мать нет.
Она упала на пол с верхней полки — и выдала длинную фразу, в которой приличным было всего одно слово: «дорога».
— Мама… — с укоризной сказала Алли.
— Нет, я не понимаю, почему на этом… Севере такие… ужасные дороги? — свирепо спросила Ночная Королева, поднимаясь на ноги. — Только Харроуэйтаун проехали — и все, дальше никуда!
Принц в ответ понимающе фыркнул. В окрестностях столицы и замков самых богатых лордов дороги были гладкими, ухоженными и крепкими. Но стоило заехать в места, которые корона на считала важными… И все. Выбоины, заросли и развалины. Лучшая иллюстрация к правлению короля Рейгара из дома Таргариенов, именуемого Первым.
— Знаете, лучше всего о правлении кого-либо можно судить по тому, какие дороги в его владениях, — заявил он, переворачивая страницы и ища ту, на которой остановился.
— Да? — посмотрела на него мать. — И кто тебе это сказал?
Он почувствовал, в буквальном смысле, кожей ее пристальный взгляд. И не удержался от многозначительной усмешки.
— Я это сказал. Прямо сейчас. И мне нравится это мысль. Надо ее записать и тогда кто-нибудь еще это скажет.
— Мой сын — мейстер в теле воина, — иронично заявила королева, откидываясь на спинку сиденья. — Никогда не считай себя мудрецом, Криг. И тогда со временем станешь им.
Криган Таргариен слегка поежился, услышав свое имя, и почувствовал, как горят его уши.
— Я немного пройдусь, — сказал он и открыл одну из дверей прямо на ходу. Он знал, что снаружи проходит огражденный балкон, на котором можно было стоять и ходить. И он по нему забрался на козлы, где сидели кучеры.
— Здравствуйте, сиры, — поздоровался он, оглядываясь в поисках своего пажа.
— Приветствую вас, принц Крэйгон, — коротко поклонился ему кучер, не выпуская поводьев из рук.
Крэйгон. О, да. По бумагам, подписанным отцом-королем, его звали именно так. Когда отец приехал, чтобы забрать маму из Башни Радости в Красный Замок, она уже успела дать имя новорожденному сыну. И сообщить всем присутствующим, включая трех рыцарей Королевской гвардии, что его сына зовут Криганом Таргариеном. Принц, вернее, теперь уже король, мечтавший назвать сына Вейгаром, пришел в неописуемую ярость. Тогда они впервые крепко поссорились. Но… Должно быть, Рейгар и в самом деле любил Лианну, несмотря ни на что. Их свели вместе сами боги, чтобы исполнить Пророчество Льда и Пламени… И тогда он все-таки уступил ей.
Но не полностью. Он заставил мейстеров записать его имя в своих книгах на валирийский манер, а не на северянский. Отныне всем и каждому было известно, что второго сына короля Рейгара зовут Крэйгон. И пусть королева Лианна, выросшая среди северных варваров иногда по глупости называет его Криганом, но что с ней поделаешь… Другим такого не позволялось. Точка.
Ему было лет семь или восемь, когда он впервые поинтересовался, почему мама зовет его так, а другие люди не так. И она ему объяснила.
И он до сих пор не мог успокоиться. Всего несколько букв в его имени были, по сути, линией соприкосновения в борьбе за власть между его родителями. Он давно бросил свои попытки их помирить, но сам неизменно подписывался «Криганом». Именем, данным ему матерью, наследницей сильных северных предков. Именем, данным в честь того, кто прошел маршем на юг и навел в стране порядок, сделав за один день больше, чем добились остальные после многих лет заговоров, ссор и предательств.
Ладно, хватит о плохом.
Он уселся на козлах рядом с кучером и углубился в свою книгу — третий том «Незримой длани», хроники правления короля Визериса II. Автор — это Криган понял сразу — был довольно предвзят к королю, но он давно научился читать между строк и делать собственные выводы из изложенных на бумаге фактов и выводов.
Он слишком хорошо знал, как редко написанные слова говорят правду.
Когда они проехали Перешеек, к королевской процессии примкнули лорд Хоуленд Рид и Жойен, его сын и наследник. В этот раз они были одеты куда менее убого, чем в прошлый, когда Криган впервые их встретил. Видимо, годы незаметного и тщательного покровительства, оказываемое Ночной Королевой, все-таки сказалось на благосостоянии земель Перешейка. Самого Кригана это не слишком заботило, но он был рад тому, что Королевский тракт содержался здесь в хорошем состоянии, а разбросанные вдоль него торговые фактории и посты делали путешествие гораздо более приятным.
Сам лорд Рид был человеком весьма странным, впрочем, то же можно было сказать обо всех жителях Перешейка. И его появление заставило маму впервые с самого отъезда из Королевской Гавани покинуть их карету. Прежде она оставалась внутри даже тогда, когда они с Алисанной выходили размять ноги. Столько лет прошло — а она все равно старалась лишний раз не показываться на глаза людям. И ведь не скажешь, что она так уж сильно не права.
Так что все они быстро вернулись в экипаж и сидели там, пока процессия не двинулась дальше. Лианна говорила с Хоулендом о состоянии дел на Перешейке — и, как всегда, ни о чем другом даже не заикалась. Алли спокойно расчесывала свои длинные серебристые волосы — в сочетании с серыми глазами Старков, такими же, как у него, внешность принцессы явно заинтересовала юного Жойена Рида.
Встретившись взглядом с Криганом, Рид-младший даже вздрогнул от его холодных и почти враждебных глаз. Сотни лет прошло с тех пор, когда Риды и Таргариены сочетались браком. И сотни лет еще не сочетались бы, не скажи король Рейгар свое слово. И если бы Кригану дали волю. Впрочем, если дать волю Кригану, он бы ни одного мужчину в Семи Королевствах вообще не подпустил бы к своей младшей сестренке. Алисанна была слишком милой, слишком хрупкой — и он очень не хотел, чтобы брак с недостойным мужчиной сделал бы ее судьбу столь же безрадостной, как у ее матери. Или королевы Элии.
