Пардон.
- Тот, который вчера заходил. Как его звать по имени?
- Не имею права сказать...
- Открой! Дверь!
Бах. Бах. И ещё ладонью в место крепления верхней петли. Крепко держится... Но это до поры до времени.
- Подать его сюда!
Солоноватый воздух. Море. Стрекот моторов. Парни за дверью. И беспокойство пополам с уверенностью, что пока мы летим, все на борту пребывают в патовом положении. А вот по-прибытии...
Чёрт.
Ещё пинок в дверь. Хлипкую и прогибающуюся. Передающую все удары тем, кто навалившись всем телом пытается её удержать. Синяков у них, должно быть, поднакопилось достаточно. Ох, и любят они меня, полагаю.
Что-то это ни на что непохоже. Я слышал столько баек про Братство. Их крутизна пугала всех до дрожи в коленях, а тут... Боятся меня? Но ведь они покушались на Дана. На такое в данном архипелаге неспособен больше никто. Потому я в своё время с твёрдой уверенностью так и сказал: да, это парни из Братства. Левые у них пути. А левая сторона у людей всегда была связана со злом, дьяволом, скрытностью и коварством. Братство опасно. Левый Путь их сделал такими. Они смертоносны, расчётливы и беспринципны.
В эту картину не вписывалось поведенье Седого. Вернее, первая часть нашего разговора произвела на меня должное впечатление. Ей богу. Да пусть Наставники этому будут свидетелями. На меня его угрозы подействовали. Я не трус. Но у меня развит инстинкт самосохранения. Да и Клара. Она оказалась дополнительным камнем на шее, с которым легче уйти прямо ко дну измены собственным принципам, чем стойко терпеть чужие издевки. А сделать ей больно они были способны. Я не так давно слышал, как искалечили молодую заложницу, отрезав ей уши и губы. Позволить им сотворить нечто подобное с Кларой? Никогда! Да я их всех перережу!..
Без клинка, правда, это будет весьма трудновато...
Почему-то податливость Крашеного меня весьма удивила. Странно это. Не понимаю его.
Что ж, виноват. Интеллектом не вышел. Вот Дана б сюда, он бы сразу просёк.
Ох, устал я что-то. Надо отдохнуть от этих мыслей.
Эй, откройте! Дверь снесу! Выпустите меня! Выпустите!
<p>
* * *</p>
"Геральдика" была наивысшим достижением Подлунного общества. Именно достижением, а не покрытым пылью сбережением, унаследованным от прошедшей эпохи, коих немало покоилось в специальных хранилищах: огромных складах и библиотеках, куда на протяжении тысячелетий члены общества стаскивали всё, что, по их мнению, представляло хоть какую-то ценность.
Нет. "Геральдика" была порождением этого мира. Плоть от плоти. И только двигатели имели свои корни в доисторическом прошлом - их скопировали со стареньких образцов. Всё прочее, начиная с секретов изготовления оболочки и заканчивая металлическим каркасом, полумесяцем обхватывающим "брюхо" дирижабля, было задумано, изобретено, реализовано в этом столетии.
Илье Седовласому хотелось верить, что аналогов этому небесному чуду ранее не было. Но надежд на это практически не имелось, ибо многим соприкоснувшимся с древней мудростью было известно: Технология допотопцев достигла Предела самого Совершенства.
"Когда-нибудь мы возродимся. Верю, час наш придёт. Мы обретём прежнюю силу. Мы уже научились летать. Сейчас мы к Звёздам ближе, чем когда-либо раньше".
Илья зашептал благодарственную Доподлинному, черпая успокоение в словах молитвы, в ровном гуле моторов и в сладостном осознании человеческого гения, способного создавать вот такое: величественное, огромное и совершенное.
Пять минут назад ему доложили о неистовстве фейри.
Они как стихия. Нет от них успокоения.
Пришли из ниоткуда. И ушли в никуда. Но сила их, сила... весьма впечатляет.
Их уважают. Боятся. И ненавидят.
Не все. Только те, кто знает, что они действительно есть.
Легенды не врут. Они и вправду очень опасны. В их руках сосредоточенна огромная власть над природой. На их Силу не оказывают влияние Звёзды. Удивительно. Странно. Вне понимания. Какое-то волшебство...
Магия. Технология. Разве это для вас не синонимы? Может быть, здесь таится разгадка? И мир не ограничивается простым восприятием? Для них он иной. У них особое виденье.
Потому мы их и боимся.
Почему они не ушли со всеми? Какие они преследуют цели?
Прав был предпоследний Доподлинный: они как неведомая болезнь, поразившая здоровое тело. Мы ей переболеем. Возможно, станем сильнее. А может быть нет.
Надо идти.
Навстречу стихии.
Он не человек. У него нет человеческого страха и инстинкта самосохранения. Человеческого благоразумия. Есть только уязвлённая гордость. И небольшая привязанность.
Илья открыл ящик стола и извлёк резную шкатулку. В ней на атласной подушке покоился пистолет.
Некоторое время Седовласый его созерцал. Взял в руки. Ощутил тяжесть и холод металла.
Дрожь. Внутренний трепет.
Это тоже Наследие.
Использование отдачи при коротком ходе ствола...
