Он здесь чужой и единственное что его бережёт - это "хозяйский костюм", который эти люди не хотели б испортить.

   - Я понимаю. Но, что вы желаете? - он задал этот вопрос, отчётливо понимая, что эти люди не знают ответа. Они были ведомыми, и исчезновение их "проводника" оставило их в темноте и растерянности. Что могут они пожелать, кроме того, чтобы всё вернулось на круги своя. Но как это сделать? Мориц не знал. Но он искренне желал, чтобы всё в их жизни вновь было в порядке. Впервые за десяток с лишним столетий он понял эмоции и чувства других людей и испытал к ним сочувствие.

   - Наш Повелитель имел в жизни мечту, которой он смог увлечь и всех нас. Мы бы хотели, чтобы мечта эта не умерла...

   - Я знаю, что она собой представляет, - Мориц почувствовал, как волнение в груди поднимается, заполняя собою сознание. Да, он знал, ибо за последние несколько дней отголоски этой мечты сумели задеть и его. - Свобода. Право на свой собственный мир, независимый от всяких Владык, жаждущих взять нас под свой контроль.

   - Наш Повелитель был не просто одним из Отмеченных, он был мыслителем. Он осознал, что представляет собой этот мир, и определил его основные законы. Он был не простым человеком...

   - Да, я понимаю. Но что я должен сделать, чтобы не обронить его знамя и если не продолжить, то хотя бы сохранить то, что он начал?

   - Башня в правом крыле замка...

   - Я там уже был.

   - Поднимись туда ещё раз. Сейчас.

   Ступеньки возмущённо скрипели под его стремительной поступью, когда он, торопясь и спотыкаясь, на ощупь поднимался наверх. В груди бушевало жаркое пламя, подпитываемое горючей смесью из жажды действия и желания искупления.

   Человек без цели в жизни - просто животное, озабоченное лишь своим существованием и продлением рода. И Мориц в этот миг испытывал чувство, близкое к упоению, из-за того, что в его жизни возродилось стремление к чему-то, что он не мог пощупать, потрогать, но что маячило впереди негасимой звездою, развеивая депрессию и пробуждая волю к жизни.

   Осознав это, он было задумался о том, что вновь пошёл на поводу чужой воли, и в этом свете неважно подчиняется ли он угрозе Владыки или же пожеланиям Сифаксовых "переписчиков". Значит ли это, что его сущность заключается в подчинении чужим целям? Это ли есть осознанная необходимость?

   Люк оказался открыт, а помещение освещено. Проникнув в комнатушку, Мориц был сражён наповал тем, что увидел.

   Посреди комнаты, на том месте, где ранее находился письменный стол, стоял столик для игры в Сёги.

   Не веря глазам и ощущая, как что-то тёмное и очень знакомое шевелится в душе, Мориц обошёл столик кругом, убеждаясь, что да - это тот самый: маленький, изящный, блестящий от прозрачного лака.

   Он прикоснулся рукою к гладкой поверхности, потрогал плоские остроконечные фигуры и сказал себе: да, это тот самый. Лишь расставленная на доске композиция слегка изменилась. Были переставлены несколько фигур, и Мориц, старательно вдумавшись в композицию, распознал последовательность ходов, приведших к данным переменам: атака - защита; подготовка к атаке и слабенький контратакующий ход, не причиняющий противнику серьёзного беспокойства и направленный лишь на завоевание более сильной позиции.

   - Ответный ход мой.

   Голос, прозвучавший из охваченного мраком угла, заставил Морица вздрогнуть. Он обернулся и вперил свой взгляд в незамеченную им ранее, находившуюся за границей круга света, фигуру.

   - Кто ты? Мне кажется я тебя знаю...

   - Ещё бы не знать.

   Человек вышел на свет. И Генерал содрогнулся, узнав в нём себя. Не нынешнего, а такого, каким он привык себя видеть: среднего роста; худощавого, но крепкого и жилистого; коротко подстриженного. Одет он был в гладкий бархатный камзол, лишённый вышивок и лент, с короткими, не доходящими до локтя рукавами, из-под которых выступала рубашка, большой кружевной воротник которой более соответствовал вкусам Сифакса, чем Морица.

   - Что ты уставился?

   - Смотрю, как ты разоделся.

   - Не нравится?

   Мориц сощурился.

   - Нет. Этот костюм мне не идёт.

   - Тебе?

   - Да. Не забывай, что ты в моём теле.

   - А ты в моём, - Сифакс, подойдя ближе, пододвинул к столику кресло и сел. - Может сыграем?

   Мориц остался стоять, размышляя над тем, что происходит. Было до ужаса странно смотреть на своё тело со стороны и понимать, что оно тебе более не принадлежит.

   Сифакс простёр над доской руку, потом посмотрел на него.

   - Я советую тебе присоединиться. У тебя много вопросов. А вот здесь, - он указал рукой на доску. - Закодированы все ответы. Игра - это имитация жизни. Слепок с реальности. Посмотри, - Сифакс взял из резерва, за пределами расчерченной на квадраты доски, фигуру и показал её Морицу. - Это ты. Или я. Сёги - игра не типичная. Как в Колесе Жизни ничто из неё не выбывает безвозвратно. Меняются только хозяева.

   Мориц понял намёк. В данной игре правилами разрешалось побитые фигуры ставить на доску как свои. Потому и были они одноцветными, и их принадлежность определялась лишь ориентацией. В голову тут же пришла аналогия: в течение своей жизни он несколько раз менял своих хозяев. Неужели он столько раз бывал бит?

   Он сел.

   - Ну что ж, сыграем. Вот только... - он наклонился вперёд и, приподняв столик, развернул его. - Вместе с моим телом ты унаследовал и мою сторону, а я с твоим - твою. Так что ход сейчас мой.