Андрюшин воровато огляделся по сторонам и прошептал:

— Излагайте.

— Значит, вас интересует Семен Павлович Шувалов…

Андрюшин задумчиво размешивал кофе “три в одном” в пластиковом стаканчике. Ничего лучше в его личном ящике не нашлось, и мы переместились на импровизированную кухню для обсуждения деталей.

— Понимаю, запрос необычный, — кивнул я. — Кроме того, я и вовсе не уверен, что он может быть замешан в чем-нибудь скандальном. И все же перестраховаться было бы неплохо.

— Могу ли я поинтересоваться, чем его сиятельство так привлек ваш интерес?

Я рассеянно взглянул в окно, выходившее в лишенный всякого очарования внутренний двор.

— Дело в том, что моя семья намеревается вести с ним дела. Не буду забегать далеко вперед, но возможно и укрепление родовых отношений, — уклончиво ответил я, тем не менее, намекнув на все важное. — И мне хотелось бы знать как можно больше о будущем партнере и союзнике. Ведь если впоследствии на поверхность всплывет какая-нибудь некрасивая история, сам понимаете…

Андрюшин кивнул.

— Это отразится и на вашей репутации.

— Именно, Сергей Васильевич, — я сделал глоток обжигающе горячего напитка. — Считайте это перестраховкой.

Андрюшин пил свой кофе так, словно тот был холодным — крупными глотками, совершенно не замечая, что это был практически кипяток. Выбросив пустой одноразовый стаканчик в мусорку, он вернулся ко мне.

— В таком случае вам было бы уместнее нанять частного детектива из бывших сотрудников органов правопорядка — у них обычно остаются полезные связи. Почему же вы пошли к журналисту?

Я улыбнулся и полез за кошельком.

— Потому что, если вы найдете какую-нибудь грязь, я не хочу, чтобы это замалчивалось. Пусть узнают все. — Отсчитав пятьдесят рублей наличностью, я положил ассигнации перед Андрюшиным. — Не может этот Шувалов быть святым аки Христос. Должен быть какой-то изъян. Копайте, Сергей Васильевич. Найдите для меня что-нибудь стоящее.

Журналист ловким движением спрятал деньги в карман брюк.

— Начну сегодня же.

***

Новый греческий ресторан “Халкида” располагался в самом центре Петрополя — на пересечении Владимирского и Невского проспектов. Двухэтажное заведение с открытой террасой выходило окнами на вечно бодрствующий Невский, а я минут десять искал место для парковки — здесь с этим были проблемы даже у аристократов.

Наконец, приткнув Витю в соседнем переулке, я вышел из машины, проверил кошелек и наличность в нем, расправил пиджак и направился к входу.

“Михаил, где ты?” — раздался в моей голове голос Денисова. — “Надеюсь, не забыл?”

“Одна минута, подхожу”.

“Я на втором этаже, стол заказан на мое имя”.

“Понял”.

Разорвав ментальную связь, я направился к помпезно украшенному входу. Ресторан сверкал новенькой бело-голубой вывеской, а швейцар на входе был облачен в аутентичный греческий костюм с забавной юбкой, над которой возвышалось упитанное брюшко.

Увидев меня, он услужливо распахнул двери, и я оказался в холле. Тут же в нос ударила смесь южных ароматов — специй, цитрусов, даже откуда-то появилась солоноватость моря. Звучала греческая музыка — играл живой оркестр. А женщина, которую я определил как хостес, тут же возникла передо мной, держа в руках увесистое меню.

— Добрый день, господин! Рады приветствовать вас в “Халкиде” — уголке настоящей знойной Греции в центре прохладного Петрополя. Вы будете один?

Я улыбнулся в ответ на ее искреннюю, словно она и правда была хозяйкой маленькой таверны, улыбку.

— Меня уже ожидают. Стол заказан на имя господина Денисова.

Дама тут же изменилась в лице и поправила затейливый головной убор.

— О… Его сиятельство изволит наслаждаться видом на террасе. Я провожу вас. Прошу за мной.

Мы пересекли просторный зал, украшенный в сине-голубых тонах. Здесь в больших кадках росли настоящие фруктовые деревья, а маленькие яркие птички в клетках щебетали и наполняли полупустое помещение веселыми трелями.

Поднявшись на второй этаж, женщина повела меня дальше — сквозь череду отгороженных дверями небольших залов, где гости предпочитали трапезничать вдали от лишних глаз.

— Ой!

Дама с меню едва успела увернуться от вылетевшей из распахнувшейся двери девушки!

— Прошу прощения, — тут же бросилась извиняться хостес. — Госпожа, все в порядке?

Я поднял глаза на “госпожу” и остолбенел от удивления.

— Перовская? Думал, ты в Кракове.

Озлобленная польская красотка проигнорировала мою реплику и смерила меня презрительным взглядом.

— Господи ты боже мой. Еще одно заведение осквернено твоим духом. То-то я слышу, что рыбой завоняло.

“Трусы стирать не пробовала?” — хотелось ответить на такой наезд, но я решил быть выше склок. Пусть тявкает, все равно укусить не может.

— И тебе хорошего дня, — холодно улыбнулся я и взглянул на сопровождавшую меня хостес. — Прошу вас, не будем медлить. Боюсь, я и так опаздываю.

— Да, конечно.

Женщина крепче прижала меню к груди, словно пыталась инстинктивно защититься, и я проследовал за ней. Лишь когда мы подходили к входу на террасу, я оглянулся назад и увидел, что Перовская все еще стояла в коридоре и сверлила мою спину тяжелым взглядом.

“Дырку прожжешь”, — сказал ей я ментально. — “Какие-то проблемы или ты просто рада меня видеть?”

“Пошел к черту!” — фыркнула однокурсница и исчезла в одном из закрытых залов, напоследок громко хлопнув дверью. Вскоре оттуда раздался взрыв женского хохота.

— Прошу вас, господин…

— Соколов, — любезно улыбнулся я и вышел на террасу первым.

— О, ваше сиятельство… Тот самый?

— Тот самый.

Дама, казалось, слегка смутилась.

— Прошу прощения, я не заметила вашего герба.

— Его со мной и нет. Приятно иногда смешаться с толпой.

Она подвела меня к столику у самой решетки, где уже скучал, попивая какой-то лимонад, Денисов. Увидев меня, он поднялся, чтобы подобающе поприветствовать.

— Если не возражаете, через пять минут подойдет официант, — сказала женщина. — Или же вы желаете сделать заказ сразу?

— Кофе, пожалуйста. И минеральную воду с лимоном, — попросил я.

— Сию минуту, ваше сиятельство.

Дама вышла, и мы с Денисовым остались на террасе вдвоем. Он протянул руку, и я с готовностью ее пожал.

— Славное место, — сказал я, усаживаясь. — Судя по количеству гостей, либо очень дорогое, либо…

— Здесь принято ужинать, а не обедать, — пояснил Константин. — Как раз по этой причине я и предложил встретиться здесь. Поменьше лишних глаз и ушей.

Забавно, что при всем этом я умудрился столкнуться с Перовской. Вот уж воистину великое везение.

Терраса нависала прямо над тротуаром Невского. Увешанные корзинками с цветами перила скрывали нас от прохожих. Правда, ветер с Невы то и дело норовил превратить скатерть в парус.

Денисов подвинул пепельницу и достал портсигар.

— Не знал, что ты куришь, — удивился я.

— Да вот, недавно начал. Хороший повод завязать знакомство. Когда подходишь просто так, люди начинают беспокоиться. Напрягаются. А если спросить огоньку или стрельнуть папироску, то сразу считают за своего и расслабляются.

В этом он был прав. Даже в моей прошлой жизни приходилось знакомиться в универской курилке. Однажды, угостив одного аспиранта огоньком, я заполучил отличного помощника для работы над курсовой.

— Что ж, в таком случае и я угощусь, — улыбнулся я и потянулся к портсигару. — А теперь рассказывай, зачем весь этот пафос. Дорого же, Костя!

Денисов виновато улыбнулся.

— Ну, я считаю себя в какой-то степени твоим должником. Все же история между нами случилась некрасивая. И пусть формально я не виноват, но мне ужасно неудобно за то, что все это случилось на глазах у знати. Считай это моим шагом к примирению. Да и коронное блюдо к этому располагает.

— Мезе?

— Ага.