Неоптолемус почувствовал неладное и поднял руку к шее, где прямо на глазах наливалась гематома. Оба Мастера некромантии явно уловили происходящее, но почему-то не спешили вмешиваться.

– Правитель, – обратился к нему Примус. – Вырубаем?

Неоптолемус жестом показал, что с ним все в порядке. А я не поняла, кого это ни собрались вырубать? Меня что ли? Следующая вспышка злости перехватила дыхание. Я не успела до конца осознать, что делаю, но в следующее мгновение правитель пошатнулся. Красные брызги фонтаном обдали Мастера Примуса. Сэтерн подался к Неоптолемусу на ходу пытаясь починить то, что я сломала. А мои ноги ускоряющейся рысью несли к выходу из зала. Я заметила, что вдогонку бросился Верус, сделав знак охранникам отступить, ведь те уже метнулись наперерез.

Толкнув на ходу резные двери с витиеватыми узорами, я выскочила в коридор и помчалась, не разбирая дороги. Сердце бешено стучало в ушах, заглушая все остальные звуки. Я понятия не имела, куда летела, что теперь делать, и какое наказание тут полагалось за покушение на человека. Мысли метались в беспорядке, не находя места и связного объяснения тому, что случилось. Просто бежать – это казалось правильным и единственно верным. Лестницы, переходы, арки – все мелькало, сливаясь смазанным фоном на периферии восприятия.

Внезапно, адреналин в крови, разгоняющий сердце и ускоряющий мышцы ног, будто резко иссяк. Я остановилась около большущего лифта, привалившись всем телом к панели вызова. Он, как ни странно, сработал! Но приехать не успел. Из-за поворота выскочил Верус. Один и без охраны. Не говоря ни слова, блондин с ходу впечатал меня в пластиковые створки. Его крепкие пальцы впились мне в предплечья, голубые глаза уцепились за мои испуганные зеленые в крапинку. Он уже открыл рот и глубоко вдохнул, хотел что-то сказать, но двери разъехались в стороны. Моя тушка провалилась внутрь, утянув за собой тяжелое подкачанное мужское тело. Собираясь рухнуть на пол лифта, я инстинктивно ухватилась за все, до чего могла дотянуться. Верус же отреагировал быстрее и выставил ногу в устойчивое положение. Упасть мне не удалось.

Огромная светлая кабина рванула вниз. А мне все же пришлось снова посмотреть на Веруса. Но теперь он молча изучал мое лицо и совершенно не спешил говорить. Спустился со лба на подбородок, мазнул по щеке, поймал взгляд, завис на время, мельком отметил брови и остановился на губах. Напряженно втянул воздух. И я полагала, что теперь-то, скажет все, что думает о моем выступлении. Но Верус продолжал это странное затянувшееся молчание. А я ощутила насколько близко его горячее тело. Его руки все там же, где теперь наверняка останутся синяки. Мои же вообще оказались на совершенно неожиданных местах. Одна обвивала крепкую шею, а другая клещом впивалась в плечо, наградив преследователя глубокими следами от ногтей.

– Ты хотел что-то сказать, – напомнила, выходя из странного оцепенения, молчание стало совсем неловким.

– Я передумал, – выдал Верус, разбив все мои надежды на конструктивный диалог.

– Отведешь обратно?

– Нет. Покажу тебе кое-что.

Я ослабила хватку и попыталась вывернуться. Верус встал поудобнее, но не отпустил.

– Можешь не держать, – предложила, всем видом показывая смирение. – Бежать-то мне все равно некуда. Это был инстинктивный порыв. И он уже закончился.

Верус выполнять просьбу не спешил. Все так же проникновенно глядя на меня, он положил мою руку обратно к себе на шею и в секунду приблизился. Я опасливо втянула воздух, поймав его выдох из приоткрытого рта на своих губах. Но ничего не произошло. Верус сжал зубы, напряженно опустил веки и отстранился. В последний момент снова поймал мою руку, которая соскользнула с его плеча, и встал рядом. Моя ладонь застыла в его. И самое ненормальное, что я вообще не понимала, как на все реагировать. Мысли улетучились. Да и что это вообще такое было?

Ох, Лика! Хватит притворяться дурой. Ведь все же ясно, как в жару на пляже. Анька сказала бы, что глупо не замечать собственную привлекательность и заинтересованные мужские взгляды.

Так мы и ехали в тишине. Долго или мне лишь показалось. Ведь все это время я пыталась осмыслить, что чувствую. И ничего адекватного не придумала.

Как только лифт остановился, Верус потянул меня вперед. Несколько коридоров с ярким освещением внезапно вывели на открытую местность. Солнце брызнуло в глаза, ослепив на несколько мгновений. А под ногами запружинила трава. Огромный сад я почувствовала прежде, чем рассмотрела.

Невысокие корявые деревья с бархатистыми листочками удивительным образом напоминали наши земные! Прямо среди травы высились голубые и розовые водосборы. Между стволов проглядывала каменистая чаша фонтана с прудом. Казалось, что я очутилась на родной планете в разгар лета. Верус упорно тащил сквозь фруктовый сад. Мимо водоема с прекрасными цветущими, неужели, лотосами. Мимо беседки с круглым столиком на одной широкой ноге. Мимо благоухающих папоротников, высаженных аллеей. К краю.

Ручей вытекал из пруда и падал с обрыва вниз. Сама же площадка с садом была огорожена высокими перилами с каменными столбами и пластиковыми вставками. Интерес, куда девается вода, перевешивал здравый смысл и заставлял опасно приблизиться к ограждению, чтобы посмотреть. А вы когда-нибудь выглядывали из самолета сквозь открытую дверь? Мне ранее не доводилось. Как и прыгать с парашютом. А без него тем более. И вот так стоять на безымянной высоте, взирая на столицу Конфедерации, казалось настоящим безумием. Животный трепет окутывал тело, заставляя хватать ртом воздух. Грудная клетка напрягалась, руки цеплялись за тонкую преграду. Водопад же заканчивался метра через три или четыре в полукруглой чаше.

– Там можно поплавать, если спуститься, – прокомментировал Верус.

– Э-э-э, – выдала неопределенно, потеряв дар изъясняться членораздельно.

– В этой части резиденции живем мы с братьями. Сад над моими комнатами. Но показать тебе хотел не совсем это.

– А что же?

– Позволишь? – Верус вплотную приблизился, обхватив мою талию.

– В лифте ты не спрашивал, – сморозила не то, что собиралась. – Скинешь за борт?

– Ты слишком ценный экземпляр, – рассмеялся Верус и осторожно развернул меня спиной к себе, лицом к деревьям. – Не узнаешь породу?

Голос его был загадочным, чуть насмешливым, и звучал слишком близко. Я пожала плечами, присмотрелась к ветвям. Небольшие плоды с восковым налетом.

– Точь-в-точь как наши яблони, – повторила свою догадку.

– Они ведь есть и на твоей планете, – уточнил Верус с легкой вопросительной интонацией, скорее больше похожей на утверждение.

– Именно так, – я приподняла бровь, но он не мог увидеть, ведь находился сзади.

– Это реликтовые яблони, – сообщил Верус. – Есть на всех обитаемых планетах Конфедерации.

Я продолжала созерцать знакомые силуэты, думала, он скажет что-то еще. Но Верус замолчал. Его дыхание чувствовалось рядом с моим ухом. Возможно, мне следовало что-то ответить.

– В чем смысл?

– Тебя это не удивляет?

– А должно? – я искренне не понимала, к чему он клонит.

– Считаешь, есть возможность, что они там появились случайно?

– Эмм, нет, – либо я совсем не въезжала, либо Верус сам такой. – Очевидно, при колонизации каждой планеты их привозили с собой, – тут же вспомнилась наскальная живопись, где на Землю спускались коровки и свинюшки.

Я выкрутилась из рук собеседника, чтобы внимательно посмотреть в глаза. Смысл скрывался где-то там.

– Очевидно, – подтвердил Верус. – Лика, ты ведь не могла не догадаться!

Он бегал взглядом от правого зрачка к левому, морщил брови, приоткрывал рот, борясь с желанием все рассказать прямо. Но медлил в надежде, что я до чего-то додумаюсь.

– Верус, бесспорно, ты получаешь некоторое удовольствие от интриги, – вдох, выдох. – Но связи между яблонями и моей выходкой с Правителем я не улавливаю.

– Связь только в одном, – серьезно ответил он. – В силе и возможностях некроманта. И важности, в чьих руках она сосредоточена. Из какого состояния ты ее используешь. И для чего. Потеряешь ли голову от ощущения, что можешь все. Или осознанно направишь в развитие.