— Мы пытаемся, — устало ответила библиотекарь и взяла тряпку, начиная убираться в комнате вместе с Малым Псом. — Как раз этим и занимаемся. Технически мы можем создать благоприятные условия для восстановления сил огненного элементаля, ведь ему должно помочь тепло. Но здесь слишком сыро и холодно. А перенести Гриллби в другую комнату, пока идёт ремонт, у нас не получится…

— Почему? Почему нет? — не унимался скелет, решив выпытать всю правду до конца.

Библиотекарь многозначительно промолчала, а хозяйка гостиницы продемонстрировала свои руки, наскоро перевязанные бинтом. Складывалось впечатление, что давать пояснения к случившемуся ей не очень хотелось, но иного выхода у неё просто не было.

— Магия Гриллби почти на нуле, — тихо, почти шёпотом проговорила она. — Поэтому, когда я попробовала до него дотронуться, сработал его защитный механизм. Он вспыхнул и обжёг меня. Не специально конечно, но вряд ли что-то изменится, если кто-то другой попытается вывести его из камина.

Гриллби смущённо отвернулся. Его плечи опустились, а спина ссутулилась. Поза огненного элементаля теперь выражала почти болезненное чувство вины. Он явно не хотел, чтобы из-за него кто-нибудь пострадал и тем более обжёгся, поэтому и отодвинулся подальше к стене, чтобы ни в коем случае никому не навредить. Даже без слов было понятно, насколько ему сложно давался контроль над собственным огнём. Его пламя слабо подрагивало, еле теплилось, но всё равно могло сыграть дурную шутку с монстром, пожелавшим к нему прикоснуться.

Папирус забегал по комнате, хватаясь за всё сразу и не зная, как по-другому ускорить ремонт окна и крыши. Он мешался под ногами у собачащихся стражников, громко подбадривал Ледяного Волка и носился из угла в угол, стараясь сплотить окружающих монстров перед лицом общей проблемы. Папирус желал всё исправить. Ему хотелось помочь Гриллби и остальным, но он даже близко не представлял, каким образом может это сделать. А потом на него снизошло настоящее озарение. Ответ оказался таким простым и логичным, что скелет даже хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— Нашёл!

— Что нашёл? — тут же осведомился Догго, нервно раскуривая очередную кость.

— Выход! — пояснил Папирус, вытянув перед собой ладони и показывая ярко-красные рукавички, которые были настолько плотными, что выдерживали не только суровые морозы Сноудина, но высокие температуры на кухне. Начинающий кулинар не раз проверял их теплоизоляцию во время готовки очередных спагетти и поэтому даже не сомневался в том, что сможет вытащить огненного элементаля из камина как горшочек из печки. Вот только воодушевление скелета никто особенно не разделял.

— Огненная магия — вещь непредсказуемая, — напомнила ему библиотекарь, скорбно покачав головой. — Обычных предосторожностей тут будет явно недостаточно.

— Ну и что с того? — в свою очередь вскинулся скелет. — Великий Папирус всё выдержит и сможет! Он могуч, но не горюч! И состоит из противопригарных костей!

— Ты хотел сказать — «противоугарных»? — уточнила Догаресса, наконец завершив размещение занавески в стратегическом верном положении.

— Возможно, — серьезно подтвердил Папирус. — «Угорать» — функция моего брата, а не моя.

— Окей, будем ждать костей… — мечтательно и немного запоздало повторил Догами, за что получил ласковый толчок от супруги, тактично намекающей ему на правила приличия. Пёс сглотнул слюну, вильнул хвостом и смущённо признался: — То есть будем ждать новостей. Простите, из-за всех этих стрессов я здорово проголодался.

Скелет наградил всю собачью ватагу долгим подозрительным взглядом, а потом продолжил своё мотивирующее выступление с того места, откуда его прервали:

— Никто не должен забывать, зачем мы здесь собрались. Мы тут ради Гриллби! Лично я всегда был против вредной пищи, подаваемой в баре… — на Папируса со всех сторон обрушились громкие обвинения в дурном вкусе, однако он ни на секунду не прекратил вещать и не сбился с мысли: — Но даже мне «У Гриллби» нравится! Потому что это место — душа Сноудина. А сам Гриллби — часть нашей большой семьи! И мы не должны от него отворачиваться, даже если он в какой-то мере представляет угрозу — для себя и других. У всех бывают плохие дни, но это ещё не повод оставлять монстра наедине с проблемами! Нам надо просто вытащить его из затруднительного положения. Всем вместе! И Великий Папирус не боится обжечься ради этого!

Никто не успел даже среагировать. Все настолько заслушались и прониклись пламенной речью скелета, что упустили момент, когда его ещё можно было остановить. Он шагнул вперёд и протянул руки к огненному элементалю, чтобы помочь ему подняться на ноги. Гриллби отпрянул от предложенной ладони, как от долговой расписки Санса, но всё же не смог от неё полностью увернуться. Защитная реакция на касание произошла незамедлительно. Сверкнула обжигающая вспышка — короткая и яркая, как выстрел. Однако Папирус никуда не исчез, не рассыпался прахом, а замер на месте — слегка опалённый, но вполне довольный собой. Он крепко держал Гриллби за плечи и не отпускал, став для него той опорой, которой раньше так не хватало.

========== Часть 4 ==========

К потолку взметнулось облачко густого едкого дыма. В комнате застыл удушливый запах палёной шерсти. За последнюю пару секунд не произошло ничего страшного, если не считать общего удивлённого вопля со стороны собачьей гвардии и парочки горожан, оказавшихся свидетелями магической вспышки. Но они зря беспокоились: на костях скелета не было плоти, поэтому гореть оказалось просто нечему. В ходе «спасательной операции» пострадали лишь рукавички, которые от нестерпимого жара тут же превратились в пепел. Папирус же как ни в чем не бывало продолжал сжимать плечи элементаля так, словно тот мог куда-то исчезнуть, стоило его хватке ослабнуть.

— С тобой всё в порядке? — спросил он, внимательно разглядывая лицо Гриллби, будто выискивая там какие-то особые признаки развоплощения. Казалось, скелет даже не заметил языков пламени и того, что его единственная защита от огня куда-то исчезла. В тот момент Папируса интересовало лишь одно — состояние монстра напротив. А собственная безопасность занимала его в последнюю очередь, судя по тому, что теперь он поддерживал элементаля голыми руками. Кости потрескивали от резкого перепада температур, но пока держались крепко. Держался и Папирус, не выказывая при этом ни капельки беспокойства за дальнейшую судьбу своих пальцев, уже покрывшихся гарью.

Гриллби в ответ на такую демонстрацию выдержки лишь кивнул. Разве он мог жаловаться на головокружение и упадок сил, когда буквально на его глазах совершался подвиг? Пусть Папирус и не был похож на настоящего героя, но вёл себя довольно храбро. Ведь не каждый бы решился сунуться в камин, рискуя быть зажаренным заживо. А Папирус явно не собирался останавливаться на достигнутом и поворачивать назад. Его целеустремлённостью можно было забивать гвозди и колоть орехи.

— Отлично! — громко провозгласил он, помогая бармену подняться на ноги. — Я тебя отсюда выведу. Доверься мне!

Уверенность, с которой произносились слова, заставила бы даже мёртвого встать из могилы. Но пообещать что-либо было намного проще, чем это сделать. План Папируса имел хоть и один, но очень серьёзный просчёт — Гриллби не мог самостоятельно передвигаться, даже имея при себе подпорку в виде упрямого скелета: ноги его так и норовили разъехаться в стороны, а руки не слушались. Вдобавок сам элементаль наотрез отказывался ступать по влажному полу, мотивируя это тем, что умирать ему ещё рано.

— Попробуй взять его на руки, — посоветовал Догами тоном специалиста, за что получил ощутимый толчок под рёбра от своей дражайшей супруги. Догаресса сделала страшные глаза и постучала себя по голове, как бы намекая, чем грозит данный способ передвижения в лапах дилетанта. Её муж, не выдержав сурового взгляда, тут же изменил своё мнение на противоположное. — Хотя лучше не надо. Все косяки им по дороге отобьёшь. На ремонт тратиться придётся.

— Он хотел сказать, что это будет очень травмоопасно, так как здесь мало места для манёвра, — разъяснила за него Догаресса. — К тому же у тебя покалечены кисти. Они могут не выдержать нагрузки и отвалиться!