— Откуда ты знаешь? — раздраженно рявкнул Догго, стараясь рассмотреть неподвижного Санса. А тот лишь развел руками, тем самым обозначив своё местонахождение.
— Позади барной стойки есть дверь, в которую могут войти только горячие парни. И нет, я туда не заходил. Для меня там слишком жарко — кости потрескаются.
Подобного объяснения гвардейцам было более чем достаточно, чтобы немного успокоиться и перестать паниковать. У них появился хоть какой-то план для дальнейших действий, который вдобавок давал им уверенность в том, что мир ещё не сошёл с ума. Ведь Санс, пытающийся шутить, им гораздо привычнее того же Санса, выглядящего озабоченным и потерянным. А скелет всё также ухмылялся, как и всегда, но что-то в его образе выражало крайнюю сосредоточенность и тревогу. Он будто на что-то решался. Это было заметно по мелочам: в том, как он задумчиво теребил свою куртку и покачивался с пятки на носок, «улыбаясь» словно бы через силу. Во взгляде его потемневших глазниц плескалось что-то ранее незнакомое и неуловимое. Ведь он тоже беспокоился за Гриллби, но в своей неповторимой манере, выпячивающей на всеобщее обозрение показную легкомысленность, за которой пряталось нечто более глубокое и необъяснимое. И это было немного жутковатое явление, но псы самоотверженно старались его не замечать. Неожиданные перемены в Сноудине и так их напугали, чтобы ещё задумываться о том, почему Санс себя странно ведет. Поэтому стражники предприняли следующий шаг по спасению своего завтрака и бармена, пытаясь игнорировать то, что вокруг них собираются зеваки:
— Кто будет стучать? — немного промахнувшись с направлением, спросил у двери Догго.
— Похоже, что ты, — заключил Догами, но тут же изменил свою точку зрения, когда соплеменник достал охотничий нож и стал им многозначительно поигрывать. — Но мне кажется, что дверь нужно взломать. Может быть, Гриллби не в состоянии встать, поэтому и не открывает бар.
— Я тебе взломаю, — пригрозил ему Медведь-политик, подоспевший как никогда вовремя. — Вы представители исполнительной власти и не имеете права без ордера вторгаться на чужую частную собственность!
— А если наше бездействие приведёт к чьей-нибудь смерти? — пискнула мышка в шарфе. Её неожиданно поддержал Шутник Накарат.
— Лучше конечно думать позитивно и надеяться на хорошее, но помощь никому не помешает. Мы все пришли, чтобы хоть что-то сделать. С Гриллби действительно что-то не так? Мы можем помочь?
По рядам монстров пробежал шепоток. Судя по всему, сплетни уже охватили весь маленький городок, и половина его населения высыпала на улицу, чтобы проверить, что именно произошло и к чему это приведет. Стражники с ужасом оглядывали толпу, к которой прибавлялись всё новые и новые лица. Хозяйка гостиницы оторвалась от организаторских дел, торговка оставила без присмотра прилавок, библиотекарь ушла со своего поста. Вскоре к процессии присоединились Ледяной Волк, Большеротик, Красная Птица и репортеры из газеты. Между монстрами разгорелся яростный спор. Одни предлагали ещё немного подождать, а другие требовали немедленных действий. В итоге по-тихому разобраться с ситуацией не получилось, и советом города было решено ломать дверь. Но она открылась сама. Изнутри. Монстры разом удивленно выдохнули: на пороге стоял Санс, чью пропажу до последнего не замечали.
— Я же сказал, что тут должен быть чёрный вход. Ребята, давайте заходить по одному. И прекратите собачиться — у нас тут проблема посерьезнее, чем делёж косточки. Поэтому попрошу слабонервных остаться снаружи.
========== Часть 2 ==========
У стражников не было особого выбора, ведь отказаться от миссии означало опозориться перед начальством в лице Андайн, спорить с которой было просто невозможно. После короткой перебранки гвардейцы оставили Большого Пса на улице (охранять местное население от белок) и дружной гурьбой двинулись навстречу неизвестности. Санс чуть посторонился, пропустив внутрь здания шумную ватагу собак, а потом плотно закрыл за ними дверь, отгородив их от взволнованной толпы.
Стражникам сразу стало как-то не по себе: они будто бы попали в совершенно другой — «изнаночный» мир. В баре было подозрительно тихо, темно и непривычно холодно. Догаресса нащупала выключатель. Тут же зажглись светильники на стенах, но как-то тускло, недостаточно ярко для того, чтобы разогнать неверные тени, разбавить сумрак в углах. А ведь здесь обычно царила весёлая суматоха и толкотня даже в ранний час. Воздух в этом доме всегда был напоён ароматом свежеиспеченного хлеба и жареного мяса, насыщен бесконечными разговорами гостей и их жаркими, но безобидными спорами. Эхо вчерашнего дня давно рассеялось, вымарав прежнюю уютную атмосферу, оставив «выскобленную» оболочку дома без обаяния его владельца.
Теперь же складывалось впечатление, будто бар пустовал как минимум месяц. И дело было даже не в том, что на стойке скопился тонкий слой пыли, а посуду со вчерашнего вечера так никто и не убрал. Скорее само отсутствие огненного элементаля заставляло обращать внимание на ничего незначащие, но неприятные мелочи, появившиеся в обстановке, типа неизвестно откуда взявшегося сквозняка и тяжелого запаха сырости. Казалось, что даже деревянные перекрытия стали темнее от невидимой глазу влаги. И это само по себе настораживало. Впрочем, гвардейцев больше заинтересовало то, что лестница, условно называемая «пожарной», была теперь свободна для прохода, а в следующем дверном проёме почудилось то ли движение, то ли свечение. Псы, ведомые природным чутьём, последовали туда, громыхая оружием и доспехами, а функцию «хвоста» процессии с достоинством выполнил Санс.
Следующей комнатой оказалась кухня, занимавшая, судя по всему, большую часть дома. С первого взгляда становилось ясно, что именно здесь находилось «сердце» паба. Тут творилось то самое волшебство, ради которого со всего Сноудина сюда стекались посетители. Основное пространство кухни занимали столы и многочисленные шкафы со стеклянными дверцами, за которыми шеренгами стояли различного вида баночки и сосуды с пряностями. Почтенный холодильник обосновался в дальнем углу и скромно гудел, стараясь не привлекать к себе внимания. Фарфоровая посуда занимала особую позицию на специальной сушилке, а кастрюли и чайники оккупировали все горизонтальные поверхности столешниц, располагаясь в строгом порядке по размеру. И каждый предмет в этом обособленном мирке имел своё определенное место — даже полотенца висели так, будто их положение вымерялось по линейке в соответствии с контролем качества.
Вот только тут не нашлось ни одной газовой или электрической плиты — ничего из того, что могло бы вызвать огонь для приготовления пищи. Но само пламя здесь присутствовало — в виде маленьких рыжих огоньков, лизавших закопченную сковородку, стоявшую чуть в стороне от остальной посуды на каменной доске. И не было ничего странного в том, что огонь горел сам по себе без присмотра хозяина, возникая будто бы прямо из воздуха. Бытовая магия давно применялась в повседневной жизни монстров, поэтому не возникало вопросов, почему элементаль не нуждался в настоящем гриле. Гораздо больше сбивало с толку то, что и без того слабое пламя с каждой секундой становилось всё меньше, будто кто-то невидимый стремился его задуть. Крохотные язычки огня слегка трепетали и подрагивали, готовясь вот-вот погаснуть, а это было не очень хорошим знаком для того, чьими силами они поддерживались.
— Гриллби? Ты здесь? Отзовись! Хватит распалять наше воображение! — не выдержал Санс, переполошив тем самым и без того нервную стаю. Догго с перепугу наступил на лапу Догами, отчего тот с воплем повалился на свою жену. Малый Пёс, которого ни каким образом не касалась эта «весёлая куча-мала», с угрюмым видом попытался взять след бармена, обнюхав фартук, брошенный на кухонном стуле. И это ему удалось. Спустя пару минут и несколько ругательств, гвардейцы уже поднималась по лестнице, которую они проходили ранее. На площадке второго этажа их встретил тяжелый запах мокрого дерева. Дверь в спальню Гриллби оказалась открыта. Когда разношёрстная компания ввалилась в комнату, сразу обнаружилась проблема — на полу, будто мины, собрались огромные лужи талой воды. И первое, что бросилось в глаза вошедшим — насколько данное место отличается от того, что они видели внизу.
